Гостиницы Барнаула

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

На сегодняшний день в Барнауле насчитывается более 40 гостиниц различного уровня: 5-ти, 4-х и 3-х звёздочные отели, гостиницы экономкласса, базы отдыха, парк-отели и гостинично-развлекательные комплексы.





История

До 1917 года кроме гостиниц в Барнауле имелись так называемые «мебелированные комнаты», в которых постояльцы могли проживать довольно длительное время. Крестьяне, приезжавшие в город, предпочитали останавливаться на постоялых дворах, здесь можно было разместить телеги или сани, поставить в конюшни лошадей. Уровень обслуживания и оплата на постоялых дворах были значительно ниже, чем в гостиницах. В 1860-х годах в Барнауле имелась лишь одна гостиница. В 1896 году «мебелированные комнаты» с трактиром открыл отставной чиновник Куликовский. В 1897 году златоустовский мещанин П. Звездин в арендованном помещении (дом Мусохранова) оборудовал гостиницу «Сибирь». В это время в городе имелось 24 постоялых двора и 2 заведения «мебелированные комнаты». В 1909 году были открыты гостинцы «Европа» и «Империал». «Европа» размещалась на улице Пушкина, она была построена из кирпича, имела 3 этажа, электрическое освещение, рассчитана на 40 номеров. На первом этаже работал ресторан I-го класса. Первоначальной владелицей была томская мещанка К. Саас, позже заведение купил И. Розен. В 1920-е и 1930-е в этом здании размещалась гостиница «Комхоз», в послевоенное время — общежитие, а на первом этаже столовая. В конце 1970-х начался капитальный ремонт здания, а затем оно было снесено.

Владельцем «Империала» на берегу реки Барнаулки являлся К. Кузнецов, здание было деревянным, двухэтажным с полуподвалом. В 1919 году здесь размещался штаб партизанской армии Е. Мамонтова, в 1926 году во время трансазиатской экспедиции в ней останавливался Н. К. Рерих. Во время реконструкции 1997 года случился пожар и здание полностью сгорело. Город утратил интересный памятник деревянного зодчества и истории.

Накануне Первой мировой войны в Барнауле имелось 8 гостиниц и заведений «мебелированные комнаты». Помимо «Европы» и «Империала», это были — «Северная» на Московском проспекте, «Ялта» на Мостовом переулке, «Россия», «Центральная», «Модерн». При них действовали рестораны или трактиры. Кроме того, в городе было около 40 постоялых дворов. Значительное количество этих заведений относительно числа населения объясняется тем, что Барнаул в начале XX века был довольно крупным региональным торговым центром. Сюда приезжало много коммерсантов и крестьян, последние привозили сельскохозяйственные продукты на продажу. В результате большого пожара 2 мая 1917 года и разрухи периода Гражданской войны число гостиниц резко сократилось.

Гостиничное дело начинает вновь развиваться, когда Барнаул становится крупным административным и промышленным центром, что связано со строительством БМК и образованием Алтайского края в 1937 году. В 1938-1941 годах на пересечении проспекта Ленина и улицы Анатолия построена комфортабельная 4-этажная гостиница «Алтай» на 217 мест с рестораном (архитекторы А. В. Баранский и В. Л. Казаринов). В 1960-е годы в городе по типовым проектам были построены 3 пятиэтажные гостиницы: в 1961 году «Сибирь» на Социалистическом проспекте на 256 мест; в 1968 году «Центральная» на площади Советов на 301 место (после реконструкции — 152); «Колос» на Молодёжной улице на 285 мест. В 1983 году открыта самая большая гостиница города — «Барнаул», которая имела 12 этажей и была рассчитана на 600 мест (архитектор П. Ю. Андреев, совместно с Г. Саевичем[1]). Кроме того, в советское время существовало множество ведомственных гостиниц.

В 1990-е и 2000-е годы в Барнауле практически не осталось средств размещения, находящихся в государственной собственности. После реконструкции новую жизнь получили гостиницы «Сибирь», «Барнаул» и «Центральная». Частные инвесторы начали вкладывать свои средства в эту сферу экономики — в городе появился первый 4-х звёздочный отель «Улитка», а также «Александр Хаус», ориентированный на зарубежных гостей. Кроме того, за эти годы появилось множество мини-отелей и гостинично-развлекательных комплексов рассчитанных на 10-20 человек, например, «Лесные дали», «Восточная», «Лалетин», «Обской мост» и т. д.

Современное состояние

Неполный список гостиниц Барнаула:

  • Экономкласс:
    • «Алтайлесхоз» — Змеиногорский тракт, 108г
    • «Алтай» — пр. Ленина, 24
    • «Багира» — ул. Солнечная Поляна, 13
    • «Барнаул» — пл. Победы, 3
    • «Виктория» — ул. Льва Толстого, 16а
    • «Восточная» — ул. Кулагина, 25
    • «Колос» — ул. Молодёжная, 5
    • «Лалетин» — ул. Мало-Тобольская, 24
    • «Лесные дали» — ул. Широкая просека, 17
    • «Ника» — ул. Фурманова, 61а
    • «Нинель» — ул. Матросова, 7б
    • «Обской мост» — пл. Баварина, 17
    • «Отдыхалов» — пр. Калинина, 116б, ул. Новороссийская, 7
    • «Прага» — ул. Тюменская, 1
    • «Центральная» — пр. Ленина, 57
    • «Энергетик» — пр. Калинина, 106
    • «Отель» 24 часа - ул. Пионеров 9
    • «Кристина и Карина» - ул. Павловский тракт 2 Советской Армии, 7
    • «Федоров Апарт-Отель» - ул. Садгородская, 14
    • «Золотая подкова» - Шоссе Ленточный Бор, 31
    • «Аэропорт» - ул. Павловский тракт, 226
    • «Хаус Сити» - ул. Путиловская, 20 г
    • «Апартаменты на Комсомольском» - ул. Комсомольский проспект, 80
    • "Абсолют" мини отель на Павловском тракте 81\2 сайт: absoluthotel.ru/

Напишите отзыв о статье "Гостиницы Барнаула"

Примечания

  1. ↑ [agency.archi.ru/architect_current.html?id=187 Павел Андреев]

Литература

Отрывок, характеризующий Гостиницы Барнаула



Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Гостиницы_Барнаула&oldid=79839204»