Егоров, Михаил Алексеевич

Михаил Алексеевич Егоров
Дата рождения	5 мая 1923(1923-05-05)
Место рождения	деревня Ермошенки, Руднянский район, Смоленская область, РСФСР
Дата смерти	20 июня 1975(1975-06-20) (52 года)
Место смерти	Демидовский район (Смоленская область), СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1944—1947
Звание
Часть	150-я стрелковая дивизия
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Михаи́л Алексе́евич Его́ров (5 мая 1923 — 20 июня 1975) — Герой Советского Союза, сержант Красной Армии, вместе с младшим сержантом М. В. Кантария под руководством лейтенанта А. П. Береста водрузивший Знамя Победы на крыше немецкого Рейхстага рано утром 1 мая 1945 года.

Биография

Родился в крестьянской семье в деревне Ермошенки Руднянского района Смоленской области РСФСР. Русский Получил начальное образование, работал в колхозе. Во время оккупации Смоленской области войсками вермахта вступил в партизанский отряд. В действующей армии с декабря 1944 года. Разведчик 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта.

Вместе с младшим сержантом Мелитоном Кантария водрузил Знамя Победы на крыше рейхстага во время штурма здания. Группой руководил лейтенант А. П. Берест. За совершённый подвиг ему Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 мая 1946 года было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением Ордена Ленина и медали Золотая Звезда за № 6972.

До 1947 года оставался в армии. Закончил совпартшколу в Смоленске. Работал на Руднянском молочноконсервном комбинате. Погиб 20 июня 1975 года в автомобильной катастрофе.

Скульптор Иван Першудчев создал его скульптурный портрет.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» № 6972 Героя Советского Союза (8.05.1946);
• орден Ленина (8.05.1946);
• орден Красного Знамени (19.05.1945);
• орден Отечественной войны II степени;
• орден Красной Звезды:
• орден Славы III степени (30.04.1945);
• медаль «Партизану Отечественной войны» I степени;
• медаль «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»;
• медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;
• медаль «Двадцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»;
• медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;
• медаль «За взятие Берлина»;
• медаль «Ветеран труда»;
• медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР».

Награды ГДР:

• орден «За заслуги перед Отечеством» I степени.

Память

Внешние изображения
	[victory.rusarchives.ru/index.php?p=31&photo_id=2014 Памятник на могиле Героя Советского Союза Егорова М.А.], водрузившего 30.04.1945 г. Знамя Победы над Рейхстагом. Смоленск, 1986.

Похоронен в городе Смоленске у крепостной стены в Сквере Памяти Героев.

Его именем названы улица в Смоленске и переулок в поселке Монастырщина Смоленской области. На молкомбинате в городе Рудня и на доме Героя установлены мемориальные доски. Почётный гражданин Смоленска.

С 8 мая 1965 года являлся Почётным гражданином города Берлина (лишён почётного звания 29 сентября 1992 года).

В родном городе Рудня дом, где жил Герой Советского Союза, переоборудован в дом-музей. В музее собраны различные вещи ранее принадлежавшие герою.

Сочинения

• Егоров М. А., Кантария М. В. Знамя Победы. — М.: Воениздат, 1975.
• Егоров М. А., Кантария М. В. Знамя Победы. Бой первый – бой последний / лит. запись Б. Данюшевского. — М. : Молодая Гвардия, 1975. — 111 с., 16 л. ил. — ББК Т3(2)622.5.</span>

См. также

• Штурм Рейхстага.
• Знамя Победы.
• День Победы.

Литература

• Неустроев С. А. [militera.lib.ru/memo/russian/neustroev_sa/index.html Путь к рейхстагу]. — Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1986. — 192 с. — 20 000 экз.
• Зинченко Ф. М. [militera.lib.ru/memo/russian/zinchenko_fm/index.html Герои штурма рейхстага] / Литературная запись Н. М. Ильяша. — 3-е изд. — М.: Воениздат, 1983. — 192 с. — (Военные мемуары). — 65 000 экз.
• Бортаковский Т. В. Сквер Памяти Героев. — Смоленск: Маджента, 2005. — 160 с. — 1 000 экз.
• Знамя Победы // Последний штурм. — М.: Политиздат, 1965.
• Зинченко Ф. М. [militera.lib.ru/memo/russian/zinchenko_fm/index.html Герои штурма рейхстага] / Литературная запись Н. М. Ильяша. — 3-е изд. — М.: Воениздат, 1983. — 192 с. — (Военные мемуары). — 65 000 экз.
• Зинченко Ф. Рукопись «Они штурмовали Рейхстаг». — 1975.
• Минин М. П. Трудные дороги к Победе : Воспоминания ветерана Великой Отечественной войны. — Псков, 2001. — 255 с.
• Минин М. П. Трудные дороги войны.
• Неустроев С. Русский солдат: на пути к Рейхстагу. — Краснодар: Советская Кубань, 1997.
• Сапрыков В. Н. [www.biblio.nhat-nam.ru/Pobednoe.pdf Дважды победное]. — М.: Московские учебники – СиДипресс, 2008.
• Шатилов В. М. [militera.lib.ru/memo/russian/shatilov_vm2/index.html Знамя над рейхстагом]. — изд. 3-е, испр. и доп. — М.: Воениздат, 1975. — 350 с., илл. — (Военные мемуары). — 200 000 экз.
• Ямской Н. П. Кто брал Рейхстаг. Герои по умолчанию. — М.: Олма-Пресс, 2006.
• Из доклада С. Перевёрткина на 1-й научной конференции по изучению Берлинской операции. ЦАМО, ф. 233, оп. 2356, д. 805, л. 106—116.
• Егоров М. А., Кантария М. В. Знамя Победы. Бой первый – бой последний / лит. запись Б. Данюшевского. — М. : Молодая Гвардия, 1975. — 111 с., 16 л. ил. — ББК Т3(2)622.5.</span>

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=278 Егоров, Михаил Алексеевич]. Сайт «Герои Страны».

• [sorokins.chat.ru/arch.htm Выдержки из документов о штурме рейхстага, Берлин, 30 апреля 1945 года].
• [svpressa.ru/war/article/55116/ Молчание знаменосцев].
• Ирина Боброва. [www.mk.ru/politics/russia/article/2009/05/06/269586-znamya-pobedyi-ne-spaslo-ot-bed.html Знамя Победы не спасло от бед] // Московский комсомолец : газета. — 2009. — № 25049 от 7 мая.

Отрывок, характеризующий Егоров, Михаил Алексеевич

– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.


Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…