Ишалка (посёлок)
| Посёлок
Ишалка
|
Иша́лка — посёлок в Красногвардейском районе Оренбургской области; входит в состав Пролетарского сельсовета.
Содержание
История возникновения
Посёлок был основан на берегах реки Ишалки. В 1890 году небольшая община немцев-меннонитов выкупила у русского села Новоникольского Кузьминовской волости Бузулукского уезда участок земли, принадлежавший купцам Ивану Михайловичу Плеша́нову и Фёдору Фёдоровичу Кра́сикову, на котором расположились 13 селений. Они объединились в одно большое поселение — Новосамарское[2].
Одним из таких селений стал посёлок Ишалка. В 1892 году, после окончательной покупки земли, в поселение прибыло 212 человек. Изначально в селении была одна улица, направленная с севера на юг, и 22 двора. Бо́льшая часть дворов занимала площадь равной от 30 до 100 десятин. Но были и исключения; так, общая площадь дворов братьев Йохана и Беньямина Фот (нем. Johann und Benjamin Voth) и Арона Ва́ркентина (Aron Wárkentin) равнялась 500 десятинам[3].
Строительство домов началось с «нижнего» ряда улицы; позднее появились постройки и на «верхнем» ряду. Все дома строились из самана. Отличительной особенностью домов (как и во всех других селениях Новосамарского) было то, что хлев, сарай и сеновал примыкали непосредственно к дому, благодаря чему попасть в них можно было не выходя на улицу.
В каждом доме было по две входных двери: северная (её открывавали летом для проникновения свежего прохладного воздуха) и южная (открывавшаяся зимой, так как её меньше заносило снегом). Благодаря тому, что дома были расположены строго по одной линии, при открытии обоих дверей во всех домах «нижнего» ряда улицы, можно было из дверного проёма первого дома увидеть двор последнего.
Население
| Численность населения | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| 2005[1] | 2006[1] | 2007[1] | 2008[1] | 2009[1] | 2010[4] | 2011[1] |
| 430 | ↗448 | ↘428 | ↗440 | ↗451 | ↘410 | ↗457 |
Всего в населённом пункте 128 жилых дома. До 1991 года этнический состав посёлка был более или менее однородным и бо́льшую часть населения составляли немцы. Но с падением «Железного занавеса» начался стремительный отток немецкого населения в Германию, что привело к расширению этнического состава посёлка.
Старосты посёлка
Первыми поселковыми старостами были:
- Якоб Што́ббе (нем. Jakob J. Stóbbe)
- Давид Ре́гер (David Régehr)
- Йохан Вильмс (Johann Willms) и др.
В настоящее время эту должность занимает Ша́ртнер Иван Гергардович
Образование
Первая школа в поселении была построена 1899 году, а учителями в ней были: Пётр Де́рксен (нем. Peter Dürksen), Давид Ге́рцен (David Görtzen), Давид Ре́гер (David Régehr) и Юлиус Плетт (Julius Plett).
В 1941 году учительницами были Зара Эннс (Zarah Enns), преподававшая более 30-и лет, и Амалия Што́ббе (Amalie Stóbbe).
В 1945 году учителем физкультуры и военного дела стал вернувшийся с фронта житель села Васильковка — Шкури́нский Тимофей Яковлевич.
В 1980 году была построена новая начальная школа, а здание старой переделали под жилые квартиры.
В 2015 году началось строительство школы-сада.[5]
Культура
В 1992 году был открыт новый дом культуры с библиотекой и спортивным залом; помещение старого ДК переделали под жилые квартиры.
Экономика
Во времена войны селение входило в состав колхоза им. Чкалова. На полях выращивали просо, овёс, пшеницу, рожь и подсолнечник. В начале и в конце «верхнего» ряда улицы располагались фермы для крупно-рогатого скота по 40 голов в каждой. На «нижнем» ряду располагались две конюшни; в одной содержались рабочие лошади, в другой — более 100 голов племенных. Кроме КРС и лошадей, в колхозе держали свиней, овец и домашних птиц. Пастбища располагались за посёлком возле пруда.
В 1959 году колхоз им. Чкалова вошёл в состав колхоза «Родина».
В 1992 году, после распада колхоза «Родина», шестью учредителями было образовано Крестьянское фермерское хозяйство «Фия».
Уличная сеть и инфраструктура
В 1980-х годах были обустроены гравийная дорога и пешеходные дорожки; основана улица Молодёжная. На тот момент в посёлке было 124 жилых дома, а население составляло около 440 человек.
В 1981 году был проложен центральный водопровод, а в 1988 году проведено центральное отопление.
В настоящее время в посёлке 3 улицы: Центральная, Заречная, Молодёжная.
Религия
С 1899 по 1912 года воскресные мессы проводились в школе проповедником Петром Што́ббе (нем. Peter Johann Stóbbe), но на более значимые религиозные события (например, пятидесятница, крещение, святое причастие) жители отправлялись в Плешаново.
В 1912 году новым проповедником стал Николай Фри́зен (Nikolai Johann Fríesen), который, кроме всего прочего, один год преподавал в школе. Следующим ответственность за проведение религиозных обрядов принял на себя Генрих Ни́ккель (Heinrich Níckel).
Впоследствии, в связи с приходом к власти коммунистов, религиозная жизнь поселения стала менее насыщенной.
Сейчас в посёлке есть молебный дом.
См. также
Напишите отзыв о статье "Ишалка (посёлок)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [m.orb.ru/document/86/e/9/e9b73bccd1762555582b513ff9d02492.rar Сведения по населению Пролетарского сельсовета в динамике с 2005 по 2011 годы]. Проверено 17 января 2015. [www.webcitation.org/6VeBi4SL2 Архивировано из первоисточника 17 января 2015].
- ↑ [www.red_gvardiya.orb.ru/istoriya_rayona.html История Красногвардейского района Оренбургской области]
- ↑ [www.neu-samara.de/index.php?artikel=15&sprache=de Из воспоминаний Николая Ти́ссена]
- ↑ [orenstat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/orenstat/resources/b1b78e8041fa1606a052ec2d59c15b71/Том+1+Численность+и+размещение.zip Всероссийская перепись населения 2010 года. Численность и размещение населения Оренбургской области]. Проверено 5 июня 2014. [www.webcitation.org6Q6U2f9Hn/ Архивировано из первоисточника 5 июня 2014].
- ↑ Правительство Оренбургской области. [www.orenburg-gov.ru/news/main/2015-03-20-16-16-16/ Итоги развития региональной системы образования в 2014 году и планы на текущий год озвучили на коллегии министерства образования области] (20.03.2015).
Литература
- A.J.Klassen u.a. [www.neu-samara.de/download/2_Aufl_NeuSamara.pdf Neu Samara am Tock (1890-2003). Eine mennonitische Ansiedlung in Russland östlich der Wolga]. — 2. bearbeitete. — Warendorf, Deutschland: Verlag Neu Samara, 2004. — 384 с. — ISBN 3-00-012246-X.
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Ишалка (посёлок)
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
