Касабланкас, Джулиан

Джулиан Касабланкас Julian Casablancas
Джулиан Касабланкас на сцене в 2009 году
Основная информация
Полное имя	Джулиан Фернандо Касабланкас
Дата рождения	23 августа 1978(1978-08-23) (45 лет)
Место рождения	Нью-Йорк
Годы активности	1998 — настоящее время
Страна	США США
Профессии	певец, автор текстов песен
Инструменты	клавишные, гитара, бас-гитара, барабаны, губная гармоника
Жанры	инди-рок, нью-вейв, гаражный рок, синти-поп
Коллективы	The Strokes, Queens of the Stone Age, The Lonely Island, Danger Mouse, N*E*R*D, Daft Punk, Santigold
Лейблы	Cult Records, Rough Trade, RCA, Sony BMG
[www.juliancasablancas.com/ Официальный веб-сайт] (англ.)]

Джу́лиан Ферна́ндо Касабла́нкас (англ. Julian Fernando Casablancas; 23 августа 1978, Нью-Йорк) — американский певец, вокалист и автор песен американской рок-группы The Strokes.

Биография

Джулиан Касабланкас родился в Нью-Йорке, США, в семье испано-американского бизнесмена Джона Касабланкаса, основателя модельного агентства Elite Model Management, и бывшей модели Жаннетт Кристенсен («Мисс Дания» в 1965 году). Его дедушка, Фернандо Касабланкас, — известный бизнесмен в сфере текстильной промышленности. Родители Джулиана развелись, когда тому было девять, и его растила мать.

Касабланкас познакомился с первым будущим участником The Strokes, Николаем Фрейтюром (Nikolai Fraiture), в Lycée Français de New York, французской языковой школе в Нью-Йорке, которую они оба посещали, будучи подростками. В 14 лет Джулиана поймали за употреблением спиртного перед занятиями, из-за чего он был вынужден дважды в неделю проходить реабилитацию в центре [www.phoenixhouse.org/locations/new-york/ Phoenix House]. Вскоре после этого отец отправил его учиться в Institut Le Rosey, элитный пансион в Швейцарии, где Джулиан встретил Альберта Хэммонда-младшего (Albert Hammond, Jr.), будущего ритм-гитариста The Strokes. Вернувшись в Нью-Йорк, Касабланкас продолжил обучение в частной школе [www.dwight.edu/home/ The Dwight School], где познакомился ещё с двумя единомышленниками: Ником Валенси (Nick Valensi) и Фабрицио Моретти (Fabrizio Moretti).

Касабланкас бросил школу в выпускном классе и поступил в колледж [www.ftc.edu/ Five Towns College], где проучился всего год. После он устроился барменом и всецело посвятил себя занятию музыкой.

5 февраля 2005 года Джулиан женился на Джульетте Жослин (Juliet Joslin), бывшем менеджере The Strokes. В марте 2010 у пары родился сын.

Карьера музыканта

The Strokes

Вокал Касабланкаса сочетает в себе элементы речитатива и соула. Вдохновляли певца Боб Марли, Лу Рид, Бенджамин Бриттен, Майкл Джексон и The Doors. Джулиан признался, что его любимая песня — «A Change Is gonna Come» Сэма Кука.

Касабланкас — главный автор песен в группе, он крайне щепетильно подходит к процессу сочинения, и, несомненно, вносит самый большой вклад в звук The Strokes. Джулиан пишет музыку для различных инструментов, а также использует клавишные для написания гитарных аранжировок. На записях The Strokes Джулиан присутствует лишь как вокалист, кроме песни «Evening Sun», где он играет на вторых барабанах.

Голос музыканта на первых двух альбомах группы записан с использованием фильтров. Для записи третьего же их студийного альбома, First Impressions of Earth, Джулиан не стал использовать голосовые фильтры, отчего его вокал стал заметно громче и яснее. Касабланкас заявил, что это сделано ради нового стиля песен, а не потому что он стал менее критичен к своему голосу.

Сольный альбом

18 сентября 2009 года в британском вечернем шоу Зейна Лоу был представлен первый сингл с будущего альбома Phrazes for the Young под названием «11th Dimension». Сам альбом был записан в Лос-Анджелесе, Небраске и родном городе Касабланкаса, Нью-Йорке, и спродюсирован Джейсоном Лейдером. Он вышел в свет 2 ноября в Великобритании и 3 ноября в США. Название «Phrazes for the Young» — отсылка к книге Оскара Уайльда «Заветы молодому поколению» (англ. «Phrases and Philosophies for the Use of the Young»).

Участие в других проектах

• Миди-гитара и бэк-вокал в «Sick, Sick, Sick» с Queens of the Stone Age.
• Бас-гитара и бэк-вокал в «Scared» Альберта Хэммонда-младшего.
• В 2008 Джулиан записал песню «My Drive Thru» вместе с американской певицей Santogold и Фарреллом Уильямсом из N*E*R*D для американской обувной компании Converse. Касабланкас также появлялся в их рекламной кампании.
• В 2009 он записал песню «Boombox» c группой The Lonely Island для их дебютного альбома.
• Также работал вместе с музыкантом Danger Mouse и группой Sparklehorse над песней «Little Girl».
• Исполнил песню «I Wish It Was Christmas Today» на шоу Late Night with Jimmy Fallon 21 декабря 2009 года.
• Джулиан участвовал в создании песни «Forrest Gump» немецкой электро-поп группы Digitalism
• В 2013 Джулиан работал вместе с группой Daft Punk над треком «Instant Crush». Благодаря этому сотрудничеству он был удостоен премии «Грэмми» как соавтор альбома Random Access Memories.

Касабланкас также послужил вдохновением для художницы Элизабет Пейтон и некоторых музыкантов. Песня Кортни Лав «But Julian, I’m a Little Bit Older Than You» из её дебютного сольного альбома America's Sweetheart посвящена Джулиану Касабланкасу.

Дискография

Как участник The Strokes

• The Modern Age (EP, 29 января 2001)
• Is This It (LP, 27 августа 2001)
• Room on Fire (LP, 28 октября 2003)
• First Impressions of Earth (LP, RCA, 3 января 2006)
• Angles (LP, RCA/Rough Trade, 21 марта 2011)
• Comedown Machine (2013)

Как соло-исполнитель

• Phrazes for the Young (LP, Rough Trade, 2 ноября 2009)
• I Wish It Was Christmas Today (EP, Rough Trade, 21 декабря 2009)
• 11th Dimension (EP, Rough Trade, 2010)

Отрывок, характеризующий Касабланкас, Джулиан

Для человеческого ума непонятна абсолютная непрерывность движения. Человеку становятся понятны законы какого бы то ни было движения только тогда, когда он рассматривает произвольно взятые единицы этого движения. Но вместе с тем из этого то произвольного деления непрерывного движения на прерывные единицы проистекает большая часть человеческих заблуждений.
Известен так называемый софизм древних, состоящий в том, что Ахиллес никогда не догонит впереди идущую черепаху, несмотря на то, что Ахиллес идет в десять раз скорее черепахи: как только Ахиллес пройдет пространство, отделяющее его от черепахи, черепаха пройдет впереди его одну десятую этого пространства; Ахиллес пройдет эту десятую, черепаха пройдет одну сотую и т. д. до бесконечности. Задача эта представлялась древним неразрешимою. Бессмысленность решения (что Ахиллес никогда не догонит черепаху) вытекала из того только, что произвольно были допущены прерывные единицы движения, тогда как движение и Ахиллеса и черепахи совершалось непрерывно.
Принимая все более и более мелкие единицы движения, мы только приближаемся к решению вопроса, но никогда не достигаем его. Только допустив бесконечно малую величину и восходящую от нее прогрессию до одной десятой и взяв сумму этой геометрической прогрессии, мы достигаем решения вопроса. Новая отрасль математики, достигнув искусства обращаться с бесконечно малыми величинами, и в других более сложных вопросах движения дает теперь ответы на вопросы, казавшиеся неразрешимыми.
Эта новая, неизвестная древним, отрасль математики, при рассмотрении вопросов движения, допуская бесконечно малые величины, то есть такие, при которых восстановляется главное условие движения (абсолютная непрерывность), тем самым исправляет ту неизбежную ошибку, которую ум человеческий не может не делать, рассматривая вместо непрерывного движения отдельные единицы движения.
В отыскании законов исторического движения происходит совершенно то же.
Движение человечества, вытекая из бесчисленного количества людских произволов, совершается непрерывно.
Постижение законов этого движения есть цель истории. Но для того, чтобы постигнуть законы непрерывного движения суммы всех произволов людей, ум человеческий допускает произвольные, прерывные единицы. Первый прием истории состоит в том, чтобы, взяв произвольный ряд непрерывных событий, рассматривать его отдельно от других, тогда как нет и не может быть начала никакого события, а всегда одно событие непрерывно вытекает из другого. Второй прием состоит в том, чтобы рассматривать действие одного человека, царя, полководца, как сумму произволов людей, тогда как сумма произволов людских никогда не выражается в деятельности одного исторического лица.
Историческая наука в движении своем постоянно принимает все меньшие и меньшие единицы для рассмотрения и этим путем стремится приблизиться к истине. Но как ни мелки единицы, которые принимает история, мы чувствуем, что допущение единицы, отделенной от другой, допущение начала какого нибудь явления и допущение того, что произволы всех людей выражаются в действиях одного исторического лица, ложны сами в себе.
Всякий вывод истории, без малейшего усилия со стороны критики, распадается, как прах, ничего не оставляя за собой, только вследствие того, что критика избирает за предмет наблюдения большую или меньшую прерывную единицу; на что она всегда имеет право, так как взятая историческая единица всегда произвольна.
Только допустив бесконечно малую единицу для наблюдения – дифференциал истории, то есть однородные влечения людей, и достигнув искусства интегрировать (брать суммы этих бесконечно малых), мы можем надеяться на постигновение законов истории.
Первые пятнадцать лет XIX столетия в Европе представляют необыкновенное движение миллионов людей. Люди оставляют свои обычные занятия, стремятся с одной стороны Европы в другую, грабят, убивают один другого, торжествуют и отчаиваются, и весь ход жизни на несколько лет изменяется и представляет усиленное движение, которое сначала идет возрастая, потом ослабевая. Какая причина этого движения или по каким законам происходило оно? – спрашивает ум человеческий.
Историки, отвечая на этот вопрос, излагают нам деяния и речи нескольких десятков людей в одном из зданий города Парижа, называя эти деяния и речи словом революция; потом дают подробную биографию Наполеона и некоторых сочувственных и враждебных ему лиц, рассказывают о влиянии одних из этих лиц на другие и говорят: вот отчего произошло это движение, и вот законы его.
Но ум человеческий не только отказывается верить в это объяснение, но прямо говорит, что прием объяснения не верен, потому что при этом объяснении слабейшее явление принимается за причину сильнейшего. Сумма людских произволов сделала и революцию и Наполеона, и только сумма этих произволов терпела их и уничтожила.
«Но всякий раз, когда были завоевания, были завоеватели; всякий раз, когда делались перевороты в государстве, были великие люди», – говорит история. Действительно, всякий раз, когда являлись завоеватели, были и войны, отвечает ум человеческий, но это не доказывает, чтобы завоеватели были причинами войн и чтобы возможно было найти законы войны в личной деятельности одного человека. Всякий раз, когда я, глядя на свои часы, вижу, что стрелка подошла к десяти, я слышу, что в соседней церкви начинается благовест, но из того, что всякий раз, что стрелка приходит на десять часов тогда, как начинается благовест, я не имею права заключить, что положение стрелки есть причина движения колоколов.
Всякий раз, как я вижу движение паровоза, я слышу звук свиста, вижу открытие клапана и движение колес; но из этого я не имею права заключить, что свист и движение колес суть причины движения паровоза.
Крестьяне говорят, что поздней весной дует холодный ветер, потому что почка дуба развертывается, и действительно, всякую весну дует холодный ветер, когда развертывается дуб. Но хотя причина дующего при развертыванье дуба холодного ветра мне неизвестна, я не могу согласиться с крестьянами в том, что причина холодного ветра есть раэвертыванье почки дуба, потому только, что сила ветра находится вне влияний почки. Я вижу только совпадение тех условий, которые бывают во всяком жизненном явлении, и вижу, что, сколько бы и как бы подробно я ни наблюдал стрелку часов, клапан и колеса паровоза и почку дуба, я не узнаю причину благовеста, движения паровоза и весеннего ветра. Для этого я должен изменить совершенно свою точку наблюдения и изучать законы движения пара, колокола и ветра. То же должна сделать история. И попытки этого уже были сделаны.