Качур, Вадим Николаевич

Вадим Качур
Личная информация
Полное имя	Вади́м Никола́евич Ка́чур
Оригинальное имя	укр. Вади́м Микола́йович Ка́чур
Прозвище	КВН
Гражданство	СССР СССР → Украина Украина
Специализация	гребля на байдарках и каноэ
Дата рождения	18 октября 1940(1940-10-18) (83 года)
Место рождения	Херсон, Украинская ССР
Спортивная карьера	1956—1962
Тренер	1960 — настоящее время
Награды и медали Государственные награды

Вади́м Никола́евич Ка́чур (укр. Вади́м Микола́йович Ка́чур); родился 18 октября 1940, в г. Херсоне, Украинская ССР. Советский гребец на байдарке.
Заслуженный тренер СССР, заслуженный тренер МССР, заслуженный тренер УССР по гребле на байдарках и каноэ.

Биография

Родился 18 октября 1940 года в Херсоне. Обучался в средней школе №2 города Херсона. Срочную воинскую службу прошел в рядах танковых войск Советской Армии. Высшее образование получил, окончив в 1974 году Государственный педагогический институт имени Иона Крянгэ, город Кишинев.

Спортивные достижения

Выступая за добровольное спортивное общество «Водник», под руководством своего тренера Ястребова Григория Федоровича, в 1958 году в 18-летнем возрасте завоевал звание чемпиона УССР по гребле на байдарках среди взрослых. В том же 1958 году стал серебряным призёром чемпионата СССР среди взрослых. В 1959 году повторно стал чемпионом УССР. В этом же году Вадиму Качуру было присвоено звание «Мастер спорта СССР», и он был включен в состав сборной команды СССР по гребле на байдарках и каноэ.
Неоднократный чемпион и призер чемпионатов МССР и Вооруженных сил СССР по гребле на байдарках и каноэ, выступал за ЦСКА. В 1959—1962 годы проходил действительную службу в спортивной роте при воинской части №44605 Спортивного клуба Армии дважды Краснознамённого Одесского военного округа в г.Дубоссары, МССР, где продолжил спортивную деятельность.

Тренерская и руководящая деятельность в спорте

В процессе несения срочной воинской службы в 1960 году, решением Комитета по физической культуре и спорту при Совете министров СССР, Качур Вадим Николаевич был назначен «играющим» главным тренером сборной команды Одесского военного округа. С 1962 года полностью перешел на тренерскую работу. В период с 1964 по 1977 годы — главный тренер сборной МССР по гребле на байдарках и каноэ. В то же время с 1965 по 1967 годы — тренер по гребле на байдарке юношеской сборной команды СССР, с 1967 по 1974 годы — тренер по гребле байдарке основной сборной команды СССР.

За годы тренерской работы Вадим Николаевич Качур подготовил:

• 5 олимпийских чемпионов;
• 17 чемпионов мира;
• 15 чемпионов Европы;
• 3 Заслуженных мастера спорта СССР и Заслуженного мастера спорта Украины;
• 29 мастеров спорта международного класса;
• более 110 мастеров спорта СССР;
• более 30 мастеров спорта Украины.

С 1970 по 1972 годы Вадим Качур подготовил экипаж байдарки-четверки, в который входили Юрий Филатов, Юрий Стеценко, Владимир Морозов (1940 г.р.), Валерий Диденко. Этот состав одержал победу на Летних Олимпийских играх 1972 в Мюнхене.
Другие достижения его воспитанников:

• Матвеев Дмитрий — чемпион Мира среди юношей (1963 год), чемпион Европы среди юношей (1963 год), чемпион Мира (1966 год);
• Филатов Юрий — чемпион Летних Олимпийских игр 1972 в Мюнхене, чемпион Летних Олимпийских игр 1976 в Монреале, шестикратный чемпион Мира, неоднократный чемпион Европы;
• Цегоев Олег — чемпион Мира (1973 год) и чемпион Европы (1973 год);
• Борзуков Андрей — чемпион Мира (2003 год), и т.д.;
• также 4 спортсмена из состава воспитанников Вадима Качура в разное время были удостоены звания Заслуженный тренер СССР по гребле на байдарках и каноэ, а 16 - звания Заслуженный тренер республики СССР (страны бывшего СНГ).
  

За подготовку чемпиона Мира 24-летнему тренеру Вадиму Качуру в 1964 году было присвоено звание Заслуженный тренер Молдавской ССР;
за подготовку сборной команды СССР-2, занявшей 3-е командное место на Чемпионате Европы — в 1969 году присвоено звание Заслуженный тренер СССР;
за подготовку серебряного призера Чемпионата мира 1989 года и бронзового призера Чемпионата мира 1990 года — Вадиму Николаевичу Качуру в 1990 году присвоено звание Заслуженный тренер Украинской ССР.

В 1977 году становится директором Республиканской Школы высшего спортивного мастерства (РШВСМ), г. Кишинев, Молдавская ССР. За период с 1977 по 1982 год РШВСМ под его руководством поднимается во всесоюзной системе оценки деятельности ШВСМ с 65 на 12 место среди 130 школ СССР.
В 1983 году становится начальником Учебно-спортивного управления Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров МССР. В 1985 году занимает пост 1 заместителя Председателя Комитета по физической культуре и спорту. При непосредственном руководстве Качуром В.Н. подготовкой, сводная сборная команда Молдавской ССР в 1986 году поднимается с 13 на 9 место на Спартакиаде народов СССР.
С 1990 по 1999 годы Вадим Николаевич Качур работал директором ШВСМ на родине, в городе Херсоне. В 1994 году Херсонская ШВСМ под его руководством получает статус базы Олимпийской подготовки по гребным видам спорта, и в 1996 году в составе сборной команды, представлявшей Украину на Летних Олимпийских играх в Атланте Херсонскую ШВСМ представляет наибольшее количество воспитанников — 12 спортсменов.
С 1999 по 2001 годы Вадим Качур является главным тренером Национальной сборной команды Украины по гребле на байдарках и каноэ. Под его руководством на Чемпионате Европы в 2000 году Украинская сборная заняла 6 командное место, а по количеству завоеванных медалей — 4 место. Под руководством Вадима Качура на Летних Олимпийских играх 2000 в Сиднее сборная команда Украины в финальных заездах была представлена 3 экипажами, которые заняли 5, 7 и 8 места.
С 2007 года по настоящее время, находясь в пенсионном возрасте, продолжает спортивную деятельность на посту директора Детско-юношеской спортивной школы города Голая Пристань Херсонской области), восстановленной усилиями группы тренеров-единомышленников под его руководством.
В настоящее время проживает и работает в городе Голая Пристань, Херсонская область, Украина.

Звания и государственные награды

• Мастер спорта СССР (1959)
• Заслуженный тренер Молдавской ССР (1964)
• Медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1966)
• Почетная грамота ЦК ВЛКСМ (1966)
• Грамота Министра обороны СССР (1966)
• Почетная грамота Верховного Совета Молдавской ССР (1967)
• Заслуженный тренер СССР (1969)
• Грамота Министра обороны СССР (1969)
• Медаль «За доблестный труд» (1970)
• Медаль «За трудовую доблесть» (1972)
• Знак «Победитель социалистического соревнования» (1973)
• Почетная грамота Верховного Совета Молдавской ССР (1975)
• Орден «Знак Почёта» (1976)
• Почетный знак Совета Министров МССР «За заслуги в развитии физической культуры и спорта Молдавской ССР» (1984)
• Заслуженный тренер Украинской ССР (1990)
• Почетная грамота и Благодарность председателя Херсонской областной государственной администрации (1995)
• Медаль «300 лет Российскому флоту» (1996)
• Почетная грамота и Благодарность председателя Херсонской областной государственной администрации (1996)
• Почетная грамота и Благодарность председателя Херсонской областной государственной администрации (2000)
• Почетная грамота и Благодарность председателя Херсонской областной государственной администрации (2007)
• Государственная стипендия Президента Украины выдающемуся деятелю физической культуры и спорта (2013) (укр. )

Отрывок, характеризующий Качур, Вадим Николаевич

– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.


Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.