Кашутин, Василий Алексеевич

Василий Алексеевич Кашутин
Дата рождения	1791(1791)
Дата смерти	27 февраля 1842(1842-02-27)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	пехота
Звание	генерал-майор
Командовал	Крымский (старый) пехотный полк, Тенгинский пехотный полк, 1-я бригада 20-й пехотной дивизии
Сражения/войны	Отечественная война 1812 года, Заграничные походы 1813 и 1814 гг., Кавказская война, Русско-персидская война 1826—1828, Русско-турецкая война 1828—1829
Награды и премии	Орден Святого Владимира 4-й ст. (1813), Золотое оружие «За храбрость» (1828), Орден Святого Георгия 4-й ст. (1829), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1834), Орден Святого Станислава 2-й ст. (1835), Орден Святого Станислава 1-й ст.

Василий Алексеевич Кашутин (1791—27 февраля 1842) — русский генерал-майор, участник Наполеоновских войн и покорения Кавказа.

Биография

Родился в 1791 году в Эстляндской губернии.

Образование получил в 1-м кадетском корпусе.

В службу вступил в 1811 г. прапорщиком в Тенгинский пехотный полк; в 1822 г. произведён в майоры и назначен в Эриванский карабинерный полк, по производстве в 1830 г. в полковники был командиром Крымского полка, а в 1834 г. после присоединения последнего к Тенгинскому полку, возглавил его. Затем, произведённый 25 ноября 1838 г. в генерал-майоры, назначен командовать 1-й бригадой 20-й пехотной дивизии.

Большую часть своей службы Кашутин провел в многочисленных войнах: в 1812 г. сражался против нашествия Наполеона, в 1813—1814 гг. был в Заграничных походах, за отличие в сражении под Лейпцигом был награждён орденом св. Владимира 4-й степени с бантом.

В 1822 г. оказался на Кавказе, где многократно имел дела с горцами, в 1827—1828 гг. был в Персидском походе, в 1828—1829 гг. сражался против турок, за штурм Карса был награждён золотою шпагой с надписью «За храбрость». 1 января 1829 г. за отличие под Ахалцыхом был удостоен ордена св. Георгия 4-й степени (№ 4246 по списку Григоровича — Степанова).

Будучи командиром Тенгинского полка в 1834—1838 гг. провёл множество кампаний против горцев.

В 1834 г. за экспедицию к Геленджикской бухте награждён орденом св. Владимира 3-й степени, за кампанию следующего года — св. Станислава 2-й степени, ещё через год ему была вручены золотая табакерка с портретом государя императора и 3000 рублей.

Лучшей характеристикой его боевой деятельности являются четыре полученные им раны и тот факт, что большая часть чинов и все ордена до св. Станислава 1-й степени и Георгия 4-й степени включительно пожалованы ему за отличия в делах с неприятелем.

Умер 27 февраля 1842 года на даче возле города Керчь.

Воинские звания

• Прапорщик (23.02.1811)
• Подпоручик (02.03.1812)
• Поручик (09.11.1812)
• Штабс-капитан (26.05.1816)
• Капитан (09.04.1818)
• Майор (17.11.1822)
• Подполковник (02.10.1827)
• Полковник (11.04.1830)
• Генерал-майор (03.04.1838)

Награды

• Орден Святой Анны 4 ст. (1813)
• Орден Святого Владимира 4 ст. с бантом (1813)
• Орден Святой Анны 3 ст. (1821)
• Орден Святой Анны 2 ст. (1827) за взятие Эривани
• Золотая шпага «За храбрость» за взятие Карса (1828)
• Орден Святого Георгия 4 ст. за отличие (01.01.1829)
• Императорская корона к Ордену Святой Анны 2 ст. (1829)
• Орден Святого Владимира 3 ст. с бантом (1835)
• Орден Святого Станислава 2 ст. (1835)
• Золотая табакерка с вензелем Имени Его Величества в три тысячи рублей (1837)
• Орден Святого Станислава 1 ст. (26.05.1839)

Источники

• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• Ракович Д. В. Тенгинский полк на Кавказе. 1819—1846. Тифлис, 1900.
• Список генералам по старшинству. СПб 1840г.

Отрывок, характеризующий Кашутин, Василий Алексеевич

Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.