Комиссия о каменном строении Санкт-Петербурга и Москвы

Не следует путать с Канцелярией от строений.

Не следует путать с Комиссией о строении Москвы.

Коми́ссия о ка́менном строе́нии Санкт-Петербу́рга и Москвы́ — государственное учреждение в Российской империи, занимавшееся вопросами планировки и застройки столиц и др. городов. Образована 11 декабря 1762 года, находилась в ведении Сената. Первоначально называлась «Комиссией для устройства городов Санкт-Петербурга и Москвы» и предназначалась для определения границ Санкт-Петербурга и его предместий. Являлась правопреемницей Комиссии о Санкт-Петербургском строении, созданной 10 июля 1737 года.

История

В связи с указом 1763 г. «О сделании всем городам, их строениям и улицам специальных планов по каждой губернии особо» Комиссии было поручено руководство составлением планов и застройкой городов Российской Империи. С этого момента, Высочайше утверждённый генеральный план, становится основополагающим градостроительным документом, имеющим юридический статус.

В 1763 году Комиссия провела конкурс на лучший проект планировки столицы. Результаты конкурса до нас не дошли. По проектам комиссии осуществлялось регулирование застройки набережных малых рек и каналов, формирование архититектурных ансамблей центральных площадей. В 1764—1768 годах в комиссии созданы планы застройки Адмиралтейских частей, Васильевского острова, Петербургской стороны, предместий за рекой Фонтанкой.

Работа Комиссии непосредственно взаимодействовала с губернскими органами. Именно на местах первоначально производилась геодезическая съёмка места и разбивка плана города в соответствии с межевой инструкцией 1766 года. Кроме собственно подоснов городских земель, из губерний поступали и предложения, касающиеся реконструктивных мероприятий. При этом губернаторы сообщали в Сенат результаты обсуждений этих вопросов с представителями местного дворянства.

В 1774 году было учреждено московское отделение комиссии — Особый или Отделённый департамент, во главе которого был поставлен опытный строительный чиновник П. Н. Кожин. В начале 1775 года в департаменте начал работать архитектор Н. Н. Легран. К лету того же года отделением был разработан Прожектированный план — проект реконструкции Москвы. Для практической реализации плана была учреждена специальная строительная организация, получившая заимствованное из древних лет название Каменного приказа; возглавил Каменный приказ П. Н. Кожин. Помимо строительства Каменному приказу было поручено устройство кирпичных заводов и строительный надзор за возведением построек.

Комиссия разрабатывала также планы свыше 300 провинциальных городов России. Упразднена в 1796 году при Павле I.

Руководство Комиссии

В разное время Комиссию возглавляли сенаторы:

• Бецкой, Иван Иванович;
• Муравьёв, Николай Ерофеевич;
• Чернышёв, Захар Григорьевич;
• Чичерин, Николай Иванович;
• Шувалов, Александр Иванович;
• Н. И. Неклюев;
• З. Сухорев;
• Нарышкин, Александр Александрович

и др.

Главные архитекторы Комиссии

Рабочую часть Комиссии, непосредственно связанную с вопросами планировки и застройки, в разное время возглавляли архитеткоры:

• Фельтен, Юрий Матвеевич (с 1762 года);
• Квасов, Алексей Васильевич (1763-1772 годы);
• Старов, Иван Егорович (1772-1774 годы);
• Лем, Иван Михайлович (1774-1796 годы).

Ссылки

• [encspb.ru/object/2855708870?lc=ru Энциклопедия Санкт-Петербурга: Рубрикатор / Архитектурно-планировочные организации и учреждения]
• [www.pandia.ru/383272/ интернет-издание Pandia.ru: Регулирование архитектурно-строительного процесса в России XVIII — начала XX века]

Литература

• Н. Молева, Э. Белютин. Живописных дел мастера. Канцелярия от строений и русская живопись первой половины XVIII века. — М.: Искусство, 1965. — 336 с. — 4 000 экз, экз. — ISBN ID 4362997.

Отрывок, характеризующий Комиссия о каменном строении Санкт-Петербурга и Москвы

– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.