Кубок Европы по марафону 1994
Поделись знанием:
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
– Ишь, черти, на дороге дрова положили, – проворчал он.
– Кончился, что ж его носить? – сказал один из них.
– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
| Кубок Европы по марафону 1994 | |
 | |
| Город-организатор | |
|---|---|
| Страны-участницы |
12 |
| Количество атлетов |
88 |
| Разыгрывается медалей |
2 |
| Церемония открытия | |
| Церемония закрытия | |
← Юи 1988 | |
Кубок Европы по марафону 1994 прошёл 7 (женщины) и 14 августа (мужчины) в рамках чемпионата Европы по лёгкой атлетике в Хельсинки, столице Финляндии. Турнир состоялся в пятый раз в истории и впервые после 6-летнего перерыва. Возвращение Кубка в международный календарь не стало полноценным: с 1994 года его стали проводить совместно с летним первенством Европы по лёгкой атлетике. Участники разыгрывали только командный приз в соревнованиях у мужчин и женщин. В то же время медали в индивидуальном первенстве вручались в рамках чемпионата Европы.
В общей сложности на старт обновлённого Кубка Европы в составе команд вышли 88 атлетов из 12 стран Европы. У женщин участвовали 7 сборных (38 участниц), у мужчин — 9 (50 участников). Каждая страна могла выставить до 6 человек в каждый из двух забегов. Победители определялись по сумме результатов 4 лучших участников.
Содержание
Командное первенство
Мужчины
| Место | Сборная | Атлеты | Время | Суммарное время |
|---|---|---|---|---|
 |
 Испания |
Мартин Фис | 2:10.31 | 8:49.54 |
| Диего Гарсия | 2:10.46 | |||
| Альберто Хусдадо | 2:11.18 | |||
| Антони Пенья | 2:17.19 | |||
| Родриго Гавела | (DNF) | |||
| Хосе Эстебан Монтиэль | (DNF) | |||
 |
 Португалия |
Антониу Родригеш | 2:12.43 | 8:54.55 |
| Мануэл Матиаш | 2:12.48 | |||
| Антониу Пинту | 2:13.24 | |||
| Жоаким Сильва | 2:16.04 | |||
| Фернанду Коуту | (DNF) | |||
 |
 Франция |
Доминик Шовелье | 2:13.30 | 8:57.46 |
| Нуреддин Собхи | 2:13.43 | |||
| Брюно Ле Стюм | 2:14.57 | |||
| Жан-Люк Ассема | 2:15.36 | |||
| Брюно Леже | (2:18.33) | |||
| Жан-Баптист Протес | (2:19.47) | |||
| 4 |  Германия |
9:02.07 | ||
| 5 |  Польша |
9:06.36 | ||
| 6 |  Великобритания |
9:10.29 | ||
| 7 |  Швеция |
9:25.57 | ||
| 8 |  Нидерланды |
9:28.22 | ||
| 9 |  Финляндия |
9:30.47 |
Курсивом выделены участники, чей результат не пошёл в зачёт команды
Женщины
| Место | Сборная | Атлеты | Время | Суммарное время |
|---|---|---|---|---|
| |
 Италия |
Мария Куратоло | 2:30.33 | 10:11.48 |
| Орнелла Феррара | 2:31.57 | |||
| Розанна Мунеротто | 2:34.32 | |||
| Анна Виллани | 2:34.46 | |||
| Беттина Сабатини | (2:40.32) | |||
| Лаура Фольи | (DNF) | |||
| |
 Румыния |
Адриана Барбу | 2:30.55 | 10:20.48 |
| Ануца Кэтунэ | 2:32.51 | |||
| Лидия Слэвуцяну | 2:36.14 | |||
| Кристина Помаку | 2:40.48 | |||
| |
Франция |
Мари-Элен Ойе | 2:37.38 | 10:39.39 |
| Марис Ле Галло | 2:38.26 | |||
| Изабель Гийо | 2:40.20 | |||
| Розарио Мурсиа | 2:43.15 | |||
| Франсуаза Бонне | (2:49.00) | |||
| 4 | Финляндия |
10:43.58 | ||
| 5 | Польша |
10:45.43 | ||
| 6 | Великобритания |
10:47.38 | ||
| 7 |  Россия |
11:00.19 |
Курсивом выделены участницы, чей результат не пошёл в зачёт команды
Индивидуальное первенство
Мужчины
| Место | Атлет | Гражданство | Время | Примечания |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Мартин Фис | Испания |
2:10.31 | CR |
| 2 | Диего Гарсия | Испания |
2:10.46 | |
| 3 | Альберто Хусдадо | Испания |
2:11.18 | |
| 4 | Ричард Неруркар | Великобритания |
2:11.56 | |
| 5 | Луиджи Ди Лелло | Италия |
2:12.41 | |
| 6 | Антониу Родригеш | Португалия |
2:12.43 | |
| 7 | Мануэл Матиаш | Португалия |
2:12.48 | |
| 8 | Харри Хяннинен | Финляндия |
2:13.21 | |
| 9 | Антониу Пинту | Португалия |
2:13.24 | |
| 10 | Доминик Шовелье | Франция |
2:13.30 |
Женщины
| Место | Атлет | Гражданство | Время | Примечания |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Мануэла Машаду | Португалия |
2:29.54 | |
| 2 | Мария Куратоло | Италия |
2:30.33 | |
| 3 | Адриана Барбу | Румыния |
2:30.55 | |
| 4 | Орнелла Феррара | Италия |
2:31.57 | |
| 5 | Ануца Кэтунэ | Румыния |
2:32.51 | |
| 6 | Ритва Леметтинен | Финляндия |
2:33.05 | |
| 7 | Кирси Раута | Финляндия |
2:33.32 | |
| 8 | Розанна Мунеротто | Италия |
2:34.32 | |
| 9 | Анна Виллани | Италия |
2:34.46 | |
| 10 | Лидия Слэвуцяну | Румыния |
2:36.14 |
Напишите отзыв о статье "Кубок Европы по марафону 1994"
Ссылки
- Mirko Jalava. [www.european-athletics.org/mm/Document/EventsMeetings/General/01/27/31/44/StatisticsHandbookZ%C3%BCrich2014_Neutral.pdf European Athletics Championships Statistics Handbook] (англ.) (PDF). ЕА. — Статистический справочник Европейской легкоатлетической ассоциации с полными результатами чемпионатов Европы (1934—2012). Проверено 23 июня 2015. [www.webcitation.org/6TucdGNQg Архивировано из первоисточника 7 ноября 2014].
- Martin Rix. [www.gbrathletics.com/ic/road.htm European Marathon Cup] (англ.). GBRAthletics.com. — Призёры Кубков Европы по марафону (1981—2002). Проверено 23 июня 2015. [archive.is/L2k0O Архивировано из первоисточника 23 июня 2015].
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Кубок Европы по марафону 1994
– Прикажите посадить, ради Бога.– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
– Ишь, черти, на дороге дрова положили, – проворчал он.
– Кончился, что ж его носить? – сказал один из них.
– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
