Курдыдык, Анатоль

Курдыдык Анатоль Петрович
укр. Курдидик Анатоль Петрович
Анатоль Курдыдык (фото 1960 г.)
Имя при рождении:	Анатоль-Юлиан Курдыдык
Псевдонимы:	Анатоль Бовшивський, Осий Гольтипака, Осип Гольтипака, Рогатинець, Осий Г., О. Г., АКА, Ака, А. К., А. К., — а, А
Дата рождения:	24 июля 1905(1905-07-24)
Место рождения:	Подгайцы, Галичина
Дата смерти:	25 июня 2001(2001-06-25) (95 лет)
Место смерти:	Виннипег
Гражданство:	Канада
Род деятельности:	прозаик, поэт, публицист, журналист
Годы творчества:	1924-1943 1951-2001
Направление:	львовский богемизм
Жанр:	лирика, рассказ, очерк, фельетон
Язык произведений:	украинский
Дебют:	«Три королі і дама»
Награды:	Медаль Шевченко Конгресса украинцев Канады

Анатоль-Юлиан Курдыдык (укр. Анатоль-Юліан Курдидик, псевдонимы: Анатоль Бовшивський, Осий Гольтипака, Осип Гольтипака, Рогатинець и др.; 24 июля 1905, Подгайцы, Галичина, Австро-Венгрия, ныне Украина — 25 июня 2001, Виннипег, Канада) — украинский писатель, поэт, журналист, общественный деятель, составитель книг, автор предисловий и примечаний к книгам.

Биография

Родился Анатоль-Юлиан Курдыдык в Подгайцах как старший сын о. Петра и Стефании (из рода де остоя Стеблецка) Курдыдык. Младший брат Анатолия — Ярослав Курдыдык.

Провел детство в с. Покропивная, посещал школу в Тернополе, а в 1916 году перешел в украинскую академическую гимназию во Львове. В 1924, перед выпускными экзаменами, был арестован польскими властями и на три месяца заключён в тюрьму в Бережанах. Впоследствии, получив, как политзаключенный, разрешение на допуск к экзамену на аттестат зрелости, получил его в 1926-м году.

Обучался на юридическом факультете Университета Яна Казимира, после вступительных экзаменов в 1926 был мобилизован в польскую армию, в которой прослужил 1,5 года в чине рядового пехотного полка № 2 в Пиньчуве. Пойманный за чтением подпольной газеты «Сурма» (ежемесячника УВО), посажен в военную тюрьму в Перемышле — и, освобожден из корпусной тюрьмы после трех месяцев казематного заключения, навсегда выбирает жизненный путь украинского литератора и журналиста.

Литературная деятельность

Ранняя литературная деятельность Анатоля Курдыдык неотъемлемо связана с львовскими литературными группами «Листопад» и «12», с Обществом писателей и журналистов им. Ивана Франко в довоенном Львове. Как поэт и фельетонист печатался в журналах «Украинский голос», «Вести из Луга», «Навстречу», «Воскресенье», «Дажбог», «Женская доля», «Новый дом», «Дело», «Студенческий путь», «Просвещение»; как юморист — в «Комаре» и «Зизе».

Переехал после Второй мировой войны в Канаду, возглавлил в Торонто Литературно-художественный клуб, был соучредителем и председателем Союза украинских журналистов Канады; в г. Виннипег — организатор и президент Литературно-художественного клуба (1963—1973). Член Объединения украинских писателей «Слово» и Украинской свободной академии наук.

Журналистская деятельность

Жизнь внесла свои коррективы и заставил Анатоля Курдыдык писать публицистику: его журналистская деятельность берет начало в Перемышле в «Украинском голосе» (1928—1929), продолжается во Львове в еженедельнике «Воскресенье» (1929—1934) и завершается в дневнике «Дело» (1934—1939).

С наступлением «золотого сентября» (захвата восточных областей Польши Советским Союзом), будучи уже известным литератором и журналистом со стажем, эмигрировал: ФРГ (1945—1951), Канада (с 1951 года). После советской оккупации Львова работает как венский корреспондент для «Краковских вестей» (1940—1945) и как сотрудник газеты для украинских беженцев «Воскресенье» в городе Ашаффенбург, Германия (1945—1949).

С 1951 года в Канаде: в Торонто — с 1954 сотрудник газеты «Украинский рабочий»; с 1956 соучредитель и редактор еженедельника «Свободное слово» (до 26 июня 1960). В городе Виннипег — редактор еженедельника «Новый путь» (1960—1962) и соредактор «Прогресса» (1962—1970), сотрудник-корреспондент с 1970 г. «Украинского голоса».

Играл заметную роль в культурной жизни украинской диаспоры в Канаде. За долголетнюю работу на поле украинской журналистики награждён в 1974 г. Медалью Шевченко Конгресса украинцев Канады.

Литературные псевдонимы и криптонимы

Анатоль Бовшивський, Осий Гольтипака, Осип Гольтипака, Рогатинець, Осий Г., О. Г., АКА, Ака, А. К., А. К., — а, А

Книжные издания

1924: «Вот мак»

1929: «Ясные огне: Рассказы»

1932: «Маленькие борцы: Рассказы из недавного прошлого»

1934: «Два часа в доме украинского инвалида»

1935: «Тайна одного знакомого: Рассказы» «До ясного завтра: Краткий обзор новейших достижений человеческого духа»

1936: «До солнца золотого»

1939: «От Попрада по Тису: Немного о прошлом и нынешнем Карпатской Украине» "Себе самому: Рассказы о хозяйственно-садоводческую школу «Просвиты» в Милованни"

1943, 2007 (перепечатка): «Три короля и дама»

1977: «Записки из будней: Фельетоны и очерки»

Источники

• Енциклопедія українознавства. В 10 т. / Гол. ред. В. Кубійович. — Париж; Нью-Йорк: Молоде Життя, 1954—1989.  (укр.)
• Encyclopedia of Ukraine. Vol. II. University of Toronto Press, 1998.  (англ.)
• Ukrainians in North America: A Biographical Directory of Noteworthy Men and Women of Ukrainian Origin in the United States and Canada. Editor: Shtohryn Dmytro M., Association for the Advancement of Ukrainian Studies, Champaign, Illinois, 1975.  (англ.)
• «Дванадцятка». Наймолодша львівська літературна богема 30-х років ХХ ст.: Антологія урбаністичної прози, ЛА «Піраміда», Львів, 2006 (укр.)
• Курдидик Анатоль, Записки з буднів: Фейлетони і нариси, «Тризуб», Вінніпеґ, 1977 (укр.)
• Курдидик Анатоль, Три королі і дама, «Тріада плюс», Львів, 2007 (укр.)

Ссылки

• [www.yes.net.ua/se/sites/ko/?nid=6966 ДЕ НАРОДИВСЯ АНАТОЛЬ КУРДИДИК, «Коломийські вісті», 24 березня 2008] (укр.)
• [www.gazeta.lviv.ua/articles/2008/01/10/28680/ ЛЬВІВ — ПАРИЖ: Львівське видавництво «Тріада плюс» започаткувало видання серії книжок «Старе місто», присвяченої галицьким діячам і письменникам, «Львівська газета», 10 січня, 2008, № 2 (310)] (укр.)
• [www.brama.com/news/press/000725kurdydyk.html УКРАЇНОВИНИ: До 95-ліття поета, письменника, публіциста, журналіста, і громадського діяча діаспори Анатоля Курдидика, «BRAMA», July 25, 2000] (укр.)
• [www.archives.gov.ua/Rozsekr_mat/R_F_T1_09.pdf Реєстр розсекречених архівних фондів України, Міжархівний довідник, т.1, Київ, 2009. Упорядник: Сергій Зворський. Див. § 255.] (укр.)
• [www.svoboda-news.com/arxiv/pdf/2001/Svoboda-2001-27.pdf#search=«анатоль курдидик" Див. с.6 В пам’ять Анатоля Курдидика, «Свобода», Рік CVIII, № 27, 6 липня 2001] (укр.)
• [www.svoboda-news.com/arxiv/pdf/2001/Svoboda-2001-31.pdf#search=«анатоль курдидик" Див. с.19 НА СОРОКОВИЙ ДЕНЬ ВІДХОДУ: За вдачею і талантами — поет, журналіст, громадський діяч, «Свобода», Рік CVIII, № 31, 3 серпня 2001] (укр.)
• [www.ukrweekly.com/old/archive/2001/280111.shtml OBITUARY: Anatol Kurdydyk, 95, longtime editor of Ukrainian Canadian newspapers, «The Ukrainian Weekly», July, 15, 2001] (англ.)
• [www.ukrweekly.com/old/archive/2001/350114.shtml NEWS AND VIEWS: R.L. Chomiak, In tribute to the late Anatol Kurdydyk, «a mere editor of the Ukrainian press», «The Ukrainian Weekly», September 2, 2001] (англ.)

Отрывок, характеризующий Курдыдык, Анатоль

– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.


На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.