Лоскутушка (страна Оз)

Лоскутушка (англ. Patchwork Girl, в книге именуется также «Обрывки» (англ. Scraps)) — персонаж из серии книг американского писателя Л. Ф. Баума о сказочной стране Оз. Впервые появилась в книге «Лоскутушка из страны Оз» (1913).

История

Обрывки является подросток (возможно четырнадцать) живой тряпичная кукла из пэчворк, кнопки глаза, коричневые волосы пряжи, потом фетровую языком, и жемчужные зубы. Она изначально была принесена к жизни манчкин волшебника по имени доктор Pipt с помощью его порошка формулы жизни быть слугой для своей жены Margolotte. Охо перегружена её с магическими мозгом в процессе приведения её к жизни, и, как она радостно прыгал она случайно пролили жидкость окаменения на миссис Pipt и дядя Охо в превращая их в камень. Большая часть их первое приключение собирает ингредиенты, чтобы найти контрзаклинание.

Позже она стала спутником Страшилы, который нашел её довольно красивой.

Она является одним из главных героев книг Король гномов из страны Оз и Удивительный город страны Оз, и главной героиней книги Беглец в стране Оз.

Лоскутная девочка была, вероятно, под влиянием характера Topsy в Хижину дяди Тома, и вероятно, под воздействием её образа была создана Тряпичная Энни.

В других средствах массовой информации

Несмотря на свою популярность, к тому, что её образ был использован по крайней мере, двух рекламных объявлений для школьных парт, она появилась только в пяти фильмах, два из которых были сделаны для телевидения. Когда Баум выпустил версию фильма в названии рассказа, он не смог найти женщину атлетизма подходящей, чтобы играть роль, и поэтому бросил мужской французский акробат Пьер Couderc. Она была изображена Дорин Трейси на 4-м юбилейном эпизоде ​​Диснейленде.

На ОЗ детей, она была озвучена Лори Алан и имел множество младенцев лоскутные детей. Она также появилась в Возвращении Вальтера Марч к Оз в виде не Неотфактурованная дополнительно. сравнительно примитивный вариант CGI Thundertoad Animation с 2005 признакам Cyndi Hotopp в главной роли.

Были по крайней мере две версии вышеупомянутого рекламы, классе плаката, выданного американской компанией Seating. Они не были бутлегов и были санкционированы издателей. Они включают в себя утверждение «Эти странные персонажи взяты из известных книг Оз и были созданы Баум. Используется с разрешения Рейли и Ли Company, издателей.» Однако это, как представляется, в очень мелким шрифтом и легко пропустить, особенно на маленькой фотографии или репродукции плаката. Более ранняя версия плаката печатается в основном зелёным и оранжевым цветом, более поздняя версия имеет больше цветов. Изображение девушки, сидящей за столом в нижнем правом углу также отличается в этих двух версиях.

Обрывки стоял рядом с её друзьями, когда они сплотились против «новой» Ведьма пытается уничтожить полноту Оз в комиксе The Oz / Wonderland хроники.

Лоскутная Девушка также появился в главной роли в непроветренного пилота телевидения Затерянные в Оз. В этой версии, её зовут Серена и подразумевается, что она когда-то был человеком. После того, как её лучший друг стал новым Злая Ведьма Запада, она была буквально разорвана, но позже отремонтировали неизвестным лицом. Ведьма также убили её семью, и для этого она поклялась отомстить своему бывшему другу. Физически, она сильно отличается от своей книги коллегой. Она очень спортивная, и выглядит бледно человека с темными волосами, однако после того, как её наряд поврежден, то выяснилось, что она изготовлена ​​из ткани под ней. Актриса также изобразил лучшего друга героини, Алекс, в начале эпизода, кивнув в 1939 фильма, в котором товарищи Дороти изображались её друзьями.

В компьютерной игре Секретный изумрудный город Лоскутушка владеет универсальным магазином, расположенным рядом с офисом Петры.

В пьесе Джейн Мартин 1982 года «Talking With…», состоящей из 11 десятиминутных монологов, второй монолог называется «Обрывки» (Scraps) и ведётся от лица домохозяйки, которая наряжается Лоскутушкой, чтобы отключиться от мирской жизни.

Отрывок, характеризующий Лоскутушка (страна Оз)

– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.


Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.