Мараччи, Людовико
Поделись знанием:
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
| Людовико Мараччи |
Людовико Мараччи (итал. Ludovico Marracci; 6 октября 1612, Лукка — 5 февраля 1700, Рим) — итальянский востоковед, богослов, переводчик. Профессор арабского языка университета «Сапиенца» в Риме.
Содержание
Востоковедная и религиозная деятельность
Изучал восточные языки в римской Школе Святой Марии.
Принял участие в редактировании Библии на арабском языке, изданной в Риме в 1671 году.
В 1698 году в Падуе издал свой перевод Корана на латинский язык с параллельным арабским текстом и комментариями в двух томах под названием «Alcorani Textus Universus Arabice et Latine».
Состоял членом Ордена служителей Матери Божией.
Являлся духовным отцом папы Иннокентия XI[1].
Напишите отзыв о статье "Мараччи, Людовико"
Примечания
- ↑ Густерин П. В. Коран как объект изучения. — Саарбрюккен: LAP LAMBERT Academic Publishing. — 2014. — С. 13, 17, 20, 31. — ISBN 978-3-659-51259-9.
Литература
- Nallino C. A. Le fonti arabe manoscritte dell’opera di Ludovico Marracci sul Corano in Raccolta di scriti editi e inediti. — Vol. 2. L’Islam: Dogmatica — Sufismo — Confraternite. — Rom, 1940.
- Fück J. Die arabischen Studien in Europe. — Leipzig, 1955. — S. 9, 78, 94, 104.
- Borrmans M. Ludovico Marracci et sa traduction latine du Coran // Islamochristiana. — 2002, № 28.
Ссылки
- [www.treccani.it/enciclopedia/ludovico-marracci_(Dizionario-Biografico)/ MARRACCI, Ludovico]
См. также
- Швайгер, Соломон
- Библиандр, Теодор
- Хинкельман, Абрахам
- Дю Рие, Андрэ
- Постников, Пётр Васильевич
- Сейль, Джордж
- Росс, Александр
- Нерретер, Давид
Отрывок, характеризующий Мараччи, Людовико
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
