Новая Гранада

Новая Гранада
исп. Virreinato de la Nueva Granada
Вице-королевство Испанской империи
← 1717 — 1819 →
Флаг Герб
Столица	Богота
Язык(и)	Испанский
Религия	Католицизм
Денежная единица	Реал
Население	826 550 (1778)
Форма правления	Абсолютная монархия

К:Появились в 1717 годуК:Исчезли в 1819 году

Но́вая Грана́да (исп. Nueva Granada) — испанское вице-королевство в Южной Америке, включавшее в себя территории современных Колумбии, Венесуэлы, Панамы и Эквадора. Образовано в 1718 году в результате отделения от вице-королевства Перу. Столицей стала Богота. Прекратила существование в 1821 в результате антииспанского восстания креолов и вошла в состав Великой Колумбии. После распада Великой Колумбии с 1831 по 1856 год будущая Республика Колумбия называлась «Республикой Новой Гранады». До сих пор название Новая Гранада используется для обозначения Колумбии с её соседями.

История

Колониальный период

В 1514 году испанцы впервые появились на территории Новой Гранады. Эту территорию они назвали в честь недавно побеждённого города. Города Санта-Марта (1525) и Картахена (1533) обеспечивали Испании контроль над побережьем, и это дало возможность продолжить экспансию вглубь материка. Конкистадор Гонсало Хименес де Кесада колонизировал большие территории за рекой Магдалена в Андах, нанеся поражение цивилизации чибча, и основал город Санта-Фе-де-Богота (1538), назвав новые захваченные земли El nuevo reino de Granada, «Новое королевство Гранада», воспользовавшись названием королевства Гранада, которое существовало до 1492 года на юге Испании.

Гражданское правительство Новой Гранады Аудиенция («судебное слушание») находилось в Боготе в 1548—1549. Этот орган объединял исполнительную и судебную власти. С 1564 года исполнительная власть была сконцентрирована в руках президенции, или губернатора. С 1564 года Новая Гранада стала капитанией в составе вице-королевства Перу. Юрисдикция Аудиенции распространялась и на другие территории, находившиеся рядом с Новой Гранадой, так как эти провинции были образованы в последующие годы.

Губернатор подчинялся вице-королю Перу в Лиме, но большое расстояние и, как следствие, неэффективная связь между двумя столицами привели к учреждению независимого от Лимы вице-королевства Новая Гранада в 1717 году (после этого лишь в 1739 году Новая Гранада недолго подчинялась вице-королю Перу); другие области, соответствующие современным Эквадору и Венесуэле, а также Панаме, до тех пор пребывавшие под другой юрисдикцией, объединились под управлением Боготы, что утвердило город как один из основных испанских административных центров в Новом Свете, наряду с Лимой и Мехико. Проводились реформы, направленные на усиление централизации власти, но контроль из Испании никогда не был достаточно эффективен.

Суровая и весьма разнообразная география северной части Южной Америки и бездорожье делали передвижение и сообщение в вице-королевстве довольно затруднительными. Создание капитании в Каракасе и Аудиенсии в Кито, юридически подчинённых вице-королю, было направленно на повышение эффективности управления соседними областями, а также отдавало дань местным традициям самоуправления.

Население

По переписи 1778 года в Новой Гранаде проживало 826 550 обитателей: 277 668 — белых, 368 093 — свободных (в то время это означало «метисы»), 136 753 аборигена, 44 636 рабов (негров). Большой приток белых вел к ассимиляции и распространению испанского языка, что порой поощрялось метрополией — например, в 1783 г. Мадрид распорядился отменить преподавание языка муиска в Санта-Фе.

Годы независимости

Территории вице-королевства получили фактическую независимость от Испании между 1819 и 1822 годами в результате военных действий и политической борьбы и объединились в федерацию, известную как Великая Колумбия.

Когда Эквадор и Венесуэла стали отдельными государствами после распада Великой Колумбии, Республика Новая Гранада со столицей в Боготе продолжала существовать с 1831 по 1856 год. Название «Новая Гранада» по-прежнему использовалось, особенно в консервативных кругах, например, среди священнослужителей.

В наши дни в соседних Колумбии странах колумбийцев иногда ещё называют «новогранадцами» («neogranadinos»).

См. также

• Список вице-королей Новой Гранады

Ссылки

• [workmall.com/wfb2001/colombia/colombia_history_index.html История Колумбии (англ.)]

Отрывок, характеризующий Новая Гранада

– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?