Песни западных славян

«Песни западных славян» — цикл из 16 стихотворений Александра Пушкина. 11 из них являются переделкой прозаического текста песен в книге Проспера Мериме «Гузла, или Сборник иллирийских песен, записанных в Далмации, Боснии, Хорватии и Герцеговине». Кроме напечатанных 16 песен, в черновиках Пушкина сохранились ещё две: «О жене Ассана Аги» («Что белеется на горе зелёной?») и «Осердился Георгий Петрович». «Сказка о рыбаке и рыбке», как видно из пометы в автографе, первоначально входила в цикл.

Переводы песен Мериме

• «Видение короля» — La Vision de Thomas II («Видение Фомы II»)
• «Янко Марнавич»  — La Flamme de Perrussich («Огонь в Перрусиче»)
• «Битва у Зеницы-Великой» — Le combat de Zenitza-Velika
• «Феодор и Елена» — La belle Hélène («Прекрасная Елена»)
• «Влах в Венеции» — Le Morlaque à Venice («Морлак в Венеции»)
• «Гайдук Хризич» — Les braves Heiduques («Храбрые гайдуки»)
• «Похоронная песня» — Chant de Mort
• «Марко Якубович» — Constantin Yacoubovich («Константин Якубович»)
• «Бонапарт и черногорцы» — Les Monténégrins («Черногорцы»)
• «Вурдалак» — Jeannot («Жанно»)
• «Конь» — Le Cheval de Thomas II («Конь Фомы II»)

Другие 5 переводов

• «Соловей» — перевод-переделка сербской песни «Три највеће туге» («Три большие печали», «Три величайших печали») из I тома собрания сербских песен знаменитого Вука Караджича.
• «Песня о Георгии Чёрном» — вероятно, написана по устным кишинёвским рассказам о главе сербского восстания Карагеоргии.
• «Воевода Милош» — источником служила книга Вука Караджича «Жизнь и подвиги князя Милоша Обреновича» (Санкт-Петербург, 1825 год), а также устные рассказы о нём в Кишинёве.
• «Сестра и братья» — из собрания сербских песен Вука Караджича, где она называется «Бог ником дужан не остаје» («Бог никому не остаётся должен»).
• «Яныш-королевич» — мистификация, в основу которой положен сюжет из неоконченной драмы Пушкина «Русалка».

Черновая песня «О жене Ассана Аги» взята из книги Альберто Фортиса, которую перевели Нодье, затем Мериме, а на сербский язык — Вук Караджич, включивший её в своё собрание. До Пушкина на русский язык песню перевёл Востоков («Северные Цветы» на 1827 год). Пушкин переводил с текста Караджича, но пользуясь переводами Мериме и Востокова.

Первые 15 песен впервые напечатаны Пушкиным в журнале «Библиотека для чтения», 1835, т. IX, март, отд. I, с. 5—32; шестнадцатое стихотворение «Конь» впервые напечатано там же, 1835, февраль, т. VIII (кн. 14), отд. I, стр. 158. Все 16 стихотворений с предисловием и примечаниями вошли в «Стихотворения А. Пушкина», часть четвёртая, 1835, стр. 105—189.

См. также

Песни западных славян в Викитеке

Отрывок, характеризующий Песни западных славян

Жена Митеньки и свояченицы с испуганными лицами высунулись в сени из дверей комнаты, где кипел чистый самовар и возвышалась приказчицкая высокая постель под стеганным одеялом, сшитым из коротких кусочков.
Молодой граф, задыхаясь, не обращая на них внимания, решительными шагами прошел мимо них и пошел в дом.
Графиня узнавшая тотчас через девушек о том, что произошло во флигеле, с одной стороны успокоилась в том отношении, что теперь состояние их должно поправиться, с другой стороны она беспокоилась о том, как перенесет это ее сын. Она подходила несколько раз на цыпочках к его двери, слушая, как он курил трубку за трубкой.
На другой день старый граф отозвал в сторону сына и с робкой улыбкой сказал ему:
– А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все.
«Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире».
– Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел.
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.


Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.