Поленов, Василий Алексеевич

Василий Алексеевич Поленов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Рождение:	1 (12) января 1776(1776-01-12) деревня Подберезье, Валдайский уезд, Новгородская губерния
Смерть:	21 июля (2 августа) 1851(1851-08-02) (75 лет)
Место погребения:	Волковское кладбище
Род:	Поленовы
Отец:	Алексей Яковлевич Поленов
Супруга:	Мария Андреевна Хоненева; Елена Матвеевна Бороздина
Дети:	Дмитрий; Матвей
Учёное звание:	академик СПбАН
Военная служба
Годы службы:	1795—1800; 1809—1816
Принадлежность:	Российская империя Российская империя
Род войск:	флот
Звание:	контр-адмирал
Сражения:	Отечественная война 1812 года
Награды:

Васи́лий Алексе́евич Поле́нов (1 [12] января 1776, деревня Подберезье, близ Валдая — 21 июля [2 августа] 1851, близ Санкт-Петербурга) — писатель, воспитанник Академической гимназии, действительный член Российской академии (1828); почётный член (1833—1842), ординарный академик (с 1842) Императорской Академии наук по Отделению Русского языка и словесности, председательствующий в Отделении Русского языка и словесности (1850—1851); тайный советник; контр-адмирал в отставке. Дед художника Василия Поленова.

Биография

Родился во время переезда отца, Алексея Яковлевича, из Москвы в Петербург. Окончил гимназию при Академии наук. С 1795 г., ещё в период обучения в гимназии, был записан фурьером в Преображенский полк; служил в нём до 1800 г., когда вышел в отставку в чине капитана. Служил в Коллегии иностранных дел.

В 1809—1816 гг. служил в Министерстве морских военных сил: советником главной Контрольной экспедиции, первоприсутствующим в Контрольной экспедиции в Кронштадте. С 1812 г. — управляющий военной походной канцелярией адмирала П. В. Чичагова; в этой должности участвовал в войне 1812 года (при Березине).

С 1816 г. продолжил службу в Коллегии иностранных дел правителем канцелярии. С 1830 г. состоял в Комиссии для разбора государственного архива и петербургских департаментов архива Правительствующего Сената. С 1832 г. — директор Департамента внутренних сношений и Департамента хозяйственных и счётных дел Министерства иностранных дел. С 1834 г. одновременно — управляющий Государственным Архивом.

В 1841 г. командирован в Москву, где занимался устройством Московского главного архива. С 1849 г. состоял членом Совета Министерства, заведовал Петербургским и Московским Главными архивами.

Похоронен на Волковом кладбище.

Семья

• Первая жена — Мария Андреевна (в девичестве Хоненева; 1786—1814)
  • сын — Дмитрий (1806—1878), археолог, библиограф, дипломат; женат на Марии Алексеевне Воейковой (1816—1895);

Внуки:

• • • Василий (1844—1927), художник;
    • Елена (1850—1898), художница;
    • Вера (1844—1881)
    • Алексей (род.1849), юрист, экономист, уездный начальник Елецкого уезда, тайный советник.
    • Александр
    • Константин
• Вторая жена — Елена Матвеевна, дочь сенатора Матвея Корнильевича Бороздина (ум. 5.12.1856, похоронена рядом с мужем на Волковом кладбище);
  • сын — Матвей (1823—1882), юрист, сенатор

Творчество

Первые публикации литературных опытов состоялись в 1790 г. в «Новых ежемесячных сочинениях». Переводы и стихи публиковал (с 1796) в литературном журнале «Муза» И. И. Мартынова, за подписью. Занимался филологическими исследованиями; в 1828 г. избран действительным членом Императорской Российской Академии. За работу по составлению «Словаря российского языка» собранием Академии 7 января 1839 г. удостоен золотой медали.

Написал биографии бывших академиков: митрополита Гавриила, И. И. Лепехина, С. Я. Румовского, А. Ф. Севастьянова, Ф. И. Янковича-де-Мириево.

Был избран членом Вольного Экономического общества (1828), Императорского общества испытателей природы (1832), Общества истории и древностей при Московском университете (1834), почётным членом Императорской Академии Наук, ординарным академиком по II отделению Императорской Академии наук (1842), членом Королевского Датского Общества северных антиквариев в Копенгагене (1843).

Избранные сочинения

• Поленов В. А. [www.memoirs.ru/rarhtml/1349Polenov.htm Отправление Брауншвейгской фамилии из Холмогор в датские владения. (Извлечено из подлинных бумаг, хранящихся в государственном архиве министерства иностранных дел)] // Русская старина. — 1874. — Т. 9, № 4. — С. 645—666.

Награды

• орден св. Владимира 4-й степени
• орден св. Анны 2-й степени с алмазами
• орден св. Владимира 2-й степени (1837)
• орден Белого орла

Литература

• Плетнёв. // Журнал Министерства народного просвещения. — 1852. — Т. 73.
• В. Рудаков. Поленов, Василий Алексеевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• П. М. Майков. Поленов, Василий Алексеевич // Русский биографический словарь : в 25 томах / Под наблюдением председателя Императорского Русского Исторического Общества А. А. Половцева. — СПб., 1905. — Т. 14: Плавильщиков — Примо. — С. 471—473.

Ссылки

• [ru.rodovid.org/wk/Запись:656880 Поленов, Василий Алексеевич] на «Родоводе». Дерево предков и потомков

Отрывок, характеризующий Поленов, Василий Алексеевич

– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.