Профт, Пэт

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Пэт Профт
Pat Proft
Дата рождения:

3 апреля 1947(1947-04-03) (77 лет)

Место рождения:

Коламбия-Хайтс, Миннесота, США

Профессия:

сценарист, продюсер

Карьера:

1973 — по настоящее время

Направление:

комедия

Пэт Профт (англ. Pat Proft; полное имя - Patrick Proft; родился 3 апреля 1947) — американский сценарист. Известен прежде всего по соавторству сценария к первой части «Полицейской академии», а также по сотрудничеству с Джимом Абрахамсом в качестве сосценариста к фильмам «Горячие головы!», «Горячие головы! Часть вторая» и с Дэвидом Цукером в качестве сосценариста к фильмам «Голый пистолет», «Очень страшное кино 3».

Ввиду длительной и тесной работы с Джимом Абрахамсом и братьями Цукер иногда Пэта Профта называют четвёртым участником трио Цукер-Абрахамс-Цукер.

Также Пэт Профт известен по немалому количеству совместных работ с режиссёром и сценаристом Нилом Израэлем.





Биография

Пэт Профт родился в семье Боба и Маргариты Профт. Свою карьеру он начал в середине 60-х годов, выступая в театре комедийных скетчей Brave New Workshop, что расположен в Миннеаполисе. По словам Дадли Риггса, художественного руководителя этого театра, Профт обладал «лёгким и беззаботным подходом к материалу». Также Профт выступал на сцене театра [www.chanhassendt.com/Online/default.asp Chanhassen Dinner Theatres], находящегося в Шанхассене. В 1972 году Профт переехал в Лос-Анджелес, где стал выступать в клубе Комедийный магазин, расположенном в Западном Голливуде. «Любой, кто проявил себя [в комедии], выступал на сцене этого клуба», – годами позже заявил Профт. Джим Абрахамс и братья Цукер, увидев несколько выступлений Профта в Комедийном магазине, пригласили его присоединиться к их театральной труппе Kentucky Fried Theater, что в дальнейшем вылилось в продолжительное сотрудничество Профта с трио ЦАЦ в большом кино. Уже в титрах фильма «Аэроплан!», снятого Абрахамсом и Цукерами в 1980 году, авторы выражают Пэту Профту особую благодарность.

В начале своей ТВ-карьеры Профт писал сценарии к некоторым телевизионным и эстрадным комедийным шоу. Впервые он появился на телевидении в качестве регулярного участника шоу The Burns and Schreiber Comedy Hour (1973). В дальнейшем Профт неоднократно выступал в различных телевизионных шоу, однако деятельность ТВ-сценариста была для него более предпочтительной. К примеру, стоит отметить работу Профта над сценарием ситкома «Гнилое старое время» (1975), создателем которого был Мел Брукс. Кроме того, не следует забывать, что Профт принимал участие в написании сценария к телепрограмме «Ван Дайк и компания» (1976), которая была выдвинута на Дневную премию «Эмми» в номинации «Выдающийся сценарий развлекательной программы». Также важным этапом телевизионной деятельности Профта является его работа с Джимом Абрахамсом и братьями Цукер над сценарием к нескольким эпизодам телесериала «Полицейский отряд!» (1982).

После деятельности на телевидении Профт был полон опыта и решимости приступить к работе в большом кино. В 1984 году выходят два фильма, в которых Профт значился соавтором сценария, а именно, «Мальчишник» и кассово успешный фильм «Полицейская академия», породивший в дальнейшем 6 сиквелов, к которым однако Профт уже никакого отношения не имел. Стоит отметить, что в работе над сценариями к обоим фильмам также принимал участие Нил Израэл, с которым Профт уже сотрудничал ранее в рамках некоторых ТВ-проектов.

Год спустя выходят два фильма, соавторами сценария к которым вновь являются Пэт Профт и Нил Израэл. В данном случае речь идёт о фильмах «Настоящий гений» и «Надвигающееся насилие», однако они не имели такого большого успеха, как «Полицейская академия», по кассовым сборам уступив даже фильму «Мальчишник». Кроме того, Израэл стал уходить в режиссуру, что послужило длительному перерыву в его сотрудничестве с Профтом. Сам Профт берёт небольшую паузу на пару лет.

Наконец, в 1988 году выходят два фильма, к которым Профт приложил руку. Одним из них является комедия ужасов «Счастливчик Стифф», чья сценарная составляющая целиком и полностью написана Профтом. Другим фильмом стал сольный режиссёрский дебют Дэвида Цукера «Голый пистолет», сценарий к которому Профт написал вместе с трио Цукер-Абрахамс-Цукер. Дебютный фильм старшего Цукера оказался вторым крупным успехом Профта после «Полицейской академии», кассовые сборы которых оказались практически сопоставимыми по размерам.

После очередного небольшого перерыва в пару лет Профт вновь возвращается к своей деятельности, участвуя как соавтор в написании сценариев к сиквелам «Голого пистолета», коими являлись «Голый пистолет 2½: Запах страха» (1991) и «Голый пистолет 33 ⅓: Последний выпад» (1994). В то же время Профт помогает Джиму Абрахамсу писать сценарий к двум его фильмам: Горячие головы!» (1991) и «Горячие головы! Часть вторая» (1993) – в создании которых Профт также участвовал на правах исполнительного продюсера. Кроме того, в тот период времени Профт успел стать соавтором сценария к фильму «Недоумки» (1992), который из-за размолвки авторов со студией, имел проблемы с выходом на большой экран, в результате чего получил низкие кассовые сборы. Чего не скажешь о двух продолжениях «Голого пистолета» и дилогии Абрахамса.

В 1995 году Профт принимает участие в написании сценария к фильму «Беспредел в средней школе», сопродюсером и соавтором сценария которого являлся Дэвид Цукер. Сам фильм вышел через год, имел весьма скромные кассовые сборы и в целом получил негативные отзывы после своего релиза. Следующая работа Профта в качестве сценариста снова не снискала у публики большого успеха. Речь идёт о комедии «Мистер Магу», где в главной роли снялся Лесли Нильсен. Фильм вышел в 1997 году и имел ровно такие же кассовые сборы, как и предыдущий "провал" Профта – кинопародия «Беспредел в средней школе». Отзывы на сам фильм также оставляли желать лучшего.

Тем не менее, несмотря на предыдущие неудачные проекты, Профт решает попробовать себя непосредственно в киносъёмке и в 1998 году выпускает свой режиссёрский дебют «Без вины виноватый», сценарий которого был также полностью написан им самим. Главную роль в фильме вновь исполнил Лесли Нильсен. Комедия получила в целом негативные отзывы и, можно сказать, провалилась в прокате. После чего Профт взял длительный перерыв в 5 лет и больше уже к режиссуре не возвращался. Таким образом, фильм «Без вины виноватый» оказался первым и единственным режиссёрским опытом Профта.

После довольно продолжительного перерыва Профту предлагают принять участие в написании сценария к фильму «Очень страшное кино 3», режиссёром которого являлся Дэвид Цукер. Профт вместе с Крэйгом Мазиным пишет сценарий, сам фильм выходит в 2003 году и имеет крупный успех, в результате чего Dimension Films принимает решение снять очередное продолжение серии. В сценаристы вновь были приглашены Мазин и Профт, также к ним присоединился давний коллега Профта по работе над дилогией «Горячие головы!» Джим Абрахамс. Фильм выходит в 2006 году, имеет у зрителей определённый успех, правда чуть меньший в сравнении с 3-й частью. Тем не менее он подталкивает авторов взяться за 5-ю часть франшизы. Однако съёмки «Очень страшное кино 5», запланированные ещё на 2008 год, постоянно откладывались и сам фильм вышел лишь в 2013 году, особого успеха у публики не снискав. Профт значился в нём соавтором сценария на пару с Дэвидом Цукером.

За время 7-летного перерыва между ОСК4 и ОСК5 Профт также успел принять участие в написании сценария к фильмам «Небольшое привидение» и «Мальчишник 2: Последнее искушение». Оба вышли в 2008 году. При работе над сценарием к сиквелу «Мальчишника» Профт вновь сотрудничал со своим давним коллегой Нилом Израэлем.

В 1981 году Профт женился на американской актрисе Карен Филипп, которая родила ему сына.

Фильмография

Сценарист

Продюсер

Режиссёр

Напишите отзыв о статье "Профт, Пэт"

Ссылки

  • Пэт Профт (англ.) на сайте Internet Movie Database
  • [www.tcm.com/tcmdb/person/155724%7C0/Pat-Proft/ Biography of Pat Proft] (англ.)
  • [www.startribune.com/medina-screenwriter-never-stops-writing/238238911/ A screenwriter who never stops writing] (англ.)

Отрывок, характеризующий Профт, Пэт

– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.


В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Профт,_Пэт&oldid=80950307»