Путь левой руки и Путь правой руки

Путь Левой Руки (ПЛР, англ. Left-Hand Path) и Путь Правой Руки (ППР, англ. Right-Hand Path) — термины, относящиеся к предполагаемой дихотомии между двумя различными типами западной эзотерической традиции. Точное значение терминов изменялось со временем; наиболее современное использование терминов относительно религий фокусируется на поклонении одному или многим богам и существовании строгих моральных правил — в ППР; тогда как религии, считающие основной ценностью саморазвитие, считаются принадлежащими к ПЛР. Такое использование терминов инспирировано в первую очередь сторонниками ПЛР; оппоненты (в основном сторонники религий, описываемых как ППР) считают, что это средство размежевания религий (или ложная дихотомия), или что большинство практик, относимых к ПЛР — на самом деле не религии (в конвенциональном понимании).

Истоки

На протяжении всей истории многие культуры рассматривали саму левую руку и левшей как нечто, имеющее отношение к злу. Эту тенденцию можно наблюдать в двойном значении слова «лево» (англ. left), в этимологии слов, подобных sinister (зловещий, злой, страшный, мрачный, дурной, левый), которое на латыни значит одновременно «левый» и «несчастливый». В результате левая рука часто использовалась как символ отрицания традиционной религии. Слово «право» применительно к руке, использованное в Ветхом Завете — в основном еврейское (на иврите) слово ивр. ‏ימין‏‎ (yemín), означающее более сильного, более способного. Слово «лево» — ивр. ‏שמאלי‏‎ (smowl), «тьма». Бог одаряет и творит своей правой рукой, являя своё всемогущество. Левой рукой он карает. Также этому способствовали практики использования во многих культурах левой руки для очищения себя — что делало левую руку «нечистой». В исламской традиции левая часть тела также считается нечистой. Поэтому невежливым является заходить в дом с левой ноги, брать еду левой рукой и так далее.

Следует учесть, что термины «левый» и «правый», относящиеся к политике, означают «либеральный» и «консервативный» и имеют независимую историю — они идут из расположения депутатов в зале Французской Законодательной Ассамблеи в 1791 году.

Отличия ПЛР и ППР

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

В отличие от направленного главным образом на саморазвитие (хотя и не вандальски отрицающее социальные структуры и устои) ПЛР, ППР в основном обозначает религиозные или магические группы, которые являются в общих чертах сторонниками следующих точек зрения:

• Придерживания к условиям данного по времени и законам социума, с избежанием табу.
• Строгого различия таких философских понятий, как ум, человеческое тело и дух или душа, причем эти понятия могут разделяться
• Являются приверженцами принятых в своем круге, а также народе или государстве моральных устоев и уверены в существовании некого универсального критерия оценочности человеческих поступков, подобного карме у индусов и буддистов или так называемого тройного закона..

Однако некоторые организации или культы, считающиеся приверженцами ПЛР, как минимум считают следование социальным устоям и нормам разумным и нужным, правда, в отличие от ППР — вне каких-либо «духовных» сфер — а чисто социально.

Заимствование западным оккультизмом

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Один из вариантов такого использования терминов был популяризован Алистером Кроули. Он часто использовал термин как часть фразы «Брат на Левом Пути» (англ. «Brother of the Left-Hand Path»), иначе известной как «Чёрный Брат» (англ. «Black Brother») или падший адепт в системе Кроули.

Кроули ссылался на ПЛР, описывая точку, в которой адепт выбирает пересечь Каббалическую Бездну (англ. Qabalistic Abyss), место Хоронзон и иллюзорной 11-й сефиры, Даат (ивр. ‏דעת‏‎) (Знание). Адепт должен отринуть всё, что составляет его суть и чем он владеет, в том числе (на непродолжительное время) и поддержку его (Святого) Ангела-Хранителя (англ. Holy Guardian Angel) и шагнуть в Бездну. Если накопленная адептом карма достаточна, чтобы перенести его через бездну и адепт был чрезвычайно доскональным в своём саморазрушении, он становится «дитём бездны» (англ. babe of the abyss), восходя как Звезда.

Если, однако, он сохраняет некоторые фрагменты личности (эго), или вовсе боится пересечь Бездну, вокруг него образовывается «оболочка». Его «слои», которые он мог бы сбросить в Бездне, костенеют вокруг адепта. Адепт в этом случае именуется как «Брат на Левом Пути», чьё желание в конечном итоге сломлено и сам он разрушен против воли, так как он не выбрал добровольное разрушение.

Кроули, что важно, никогда не представлял ПЛР как объект сознательного выбора. Это следствие провала адепта, а не альтернатива, которая может быть выбрана. В этом проявляется разница в использовании термина в современном оккультизме, адепты которого игнорируют кроулианские техники и утверждают, что маг на краю Бездны может выбрать ППР или ПЛР.

Несмотря на то, что Кроули симпатизировал некоторым ницшеанским аспектам в риторике нацистов, он связывал их искреннюю преданность идеям расовой чистоты и политической силы с ПЛР (не только в своих текстах, но и также в рукописных комментариях на Mein Kampf — согласно биографу Лоренсу Сатину (Lawrence Sutin). Также А. Кроули крайне скептически относился к А. Гитлеру, трактуя его крайне презрительно.

Хотя кроулианское толкование терминов до сих пор используется в некоторых оккультных кругах, многие оккультисты сейчас считают, что ПЛР заключает в себе все современные оккультные практики, в то время как ППР заключает в себе традиционные религии, такие, как христианство (несмотря на то, что большинство христиан не будут согласны с такой классификацией). Алистер Кроули полусерьёзно называл христианских священников Чёрным Братством.

Новые религиозные движения, которые описывают себя как последователей ПЛР, инвертировали значительную часть символизма, который они ассоциировали с более «традиционным» ППР, например, следующие библейские слова: «и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую» (Мф. 25:32-33).

Отталкиваясь от этой реплики, современные последователи ПЛР на Западе иногда используют символ козла или Бафомета, и иногда называют последователей ППР овцами, подразумевая при этом присущее им «стадное чувство».

Использование в современном оккультизме

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Сейчас термины ПЛР и ППР используются почти что только самопровозглашёнными последователями ПЛР, которые имеют различные мнения по поводу ППР. Некоторые видят оба Пути как равновозможные способы приближения к истине, а отношения между Путями для них схожи с балансом Инь и Ян; тогда как другие критикуют ППР за слишком жёсткую ограниченность. Согласно последнему взгляду, ППР требует слишком большой платы в виде формальных догм и кодексов поведения, ведущей к тому, что индивид теряет возможность быть истинным хозяином своей жизни, что разрушает часть его личности. Согласно им же, это и есть основная разница между двумя путями: ПЛР сохраняет индивидуальность, в то время как ППР уничтожает её. С другой стороны, некоторые обвиняют последователей ПЛР и ПЛР-религии в нарциссизме и эгоизме, хваля ППР за альтруизм.

О ППР-религиях обычно говорят, что они имеют следующие свойства:

• Вера в высшие силы, такие, как Бог.
• Повиновение воле высших сил.
• Вера в существование абсолютного определения добра и зла, применимого ко всем.
• Экзотерическая вера в существование сверхъестественных процессов и механизмов: кармы, божественного возмездия или тройственного закона (англ. Threefold Law), которые определяют моральность поступков — благодаря которым личность имеет возможность самосовершенствоваться.
• Конечная цель, при достижении которой все индивидуальные сознания будут слиты в более великую (или даже космического масштаба) целокупность.

О ПЛР-религиях обычно говорят, что они имеют следующие свойства:

• Вера в то, что некоторые люди, добившись духовного понимания (инсайта), могут сами стать подобны богам.
• Вера в то, что не-эгоистичных поступков не существует. Удовлетворение кем-либо своего желания видится как эгоистичный акт, доставляющий персоне удовольствие от достижения своих целей. Альтруизм видится как миф, созданный традиционными религиями.
• Эзотерическое понимание представлений наподобие кармы, божественного возмездия или тройственного закона, ведущее к предпочтению изменчивых, а не строгих, моральных норм.
• Вера в то, что собственная индивидуальность имеет абсолютный приоритет, и все решения должны приниматься, исходя из конечной цели самосовершенствования (цельной личности, не только эго).
• Вера в то, что каждый сам делает свою судьбу, и нет никакой внешней силы, которая может предложить спасение (например, в награду за дела, не направленные на заботу о собственном благополучии).
• Вера в то, что вселенские силы могут быть подчинены воле личности посредством магических практик, и сила, полученная таким методом, поможет достижению нирваны.
• Агностический взгляд на существование богов, или платоновский взгляд на богов как на «перво-формы». Если божество воспринимается как имеющее личность, то все отношения между последователем и божеством есть форма партнёрства, не требующая раболепия. «Гордому богу — гордые партнеры» (англ. The prideful deity likes prideful partners.)

Те, кто считают эту дихотомию реально существующей, обычно классифицируют большинство принятых в западном мире религий, так же, как и восточные традиции вроде конфуцианства, как ППР-религии, хотя некоторые варианты буддизма (Ваджраяна) и «алхимический» (в противоположность философскому) даосизм считаются ПЛР. (Добродетель, полученная хорошими деяниями, считается способом достижения нирваны.) Другие утверждают, что Махаяна и Ваджраяна есть чистый ППР, по крайней мере, в теории. Буддизм Тхеравады на начальном уровне заостряет внимание на корректном общепринятом поведении в обществе и соблюдение правил (например, патимоккха). На высших уровнях эта базовая практика дополняется духовной практикой, ведущей к постижению не-я и нирване. Тхеравада, таким образом, может быть рассмотрена как смешение ПЛР и ППР.

Такая классификация, возможно, с неизбежностью, будет спорной, ведь существуют те, кто считают, что вся концепция ПЛР+ППР есть современное изобретение, результат дуалистичного мышления, и, таким образом, полностью неприменима к настоящим религиозным традициям, или, в конце концов, неприменима к недвусмысленно не-дуальным религиям, таким, как адвайта-веданта, даосизм и буддизм.

ПЛР-религии и философские течения

• Сатанизм
  • Сатанизм ЛаВея
  • Церковь Сатаны
  • Первая Сатанинская Церковь (англ.)
  • Теистический сатанизм
• Демонолатрия
• Красный дракон
• Люциферианство (англ.)
• Сетианизм (Сетхианизм)
  • Храм Сета

• Путь левой руки в индуизме
  • Агхори
  • Вамачара (англ.)

См. также

• Шмашана
• Капалика

Отрывок, характеризующий Путь левой руки и Путь правой руки

– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
Потом он отвернулся с сердцем на свою слабость и стал докладывать ему о положении дел. Все ценное и дорогое было отвезено в Богучарово. Хлеб, до ста четвертей, тоже был вывезен; сено и яровой, необыкновенный, как говорил Алпатыч, урожай нынешнего года зеленым взят и скошен – войсками. Мужики разорены, некоторый ушли тоже в Богучарово, малая часть остается.
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.