Пять сантимов (Швейцария)
Поделись знанием:
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Пять сантимов (фр. Cinq centimes; нем. Fünfrappenstück, Fünfräppler — «пять раппенов»; итал. Cinque centesimi — «пять чентезимо») — номинал швейцарских денежных знаков, равный 5⁄100 швейцарского франка, выпускающийся с 1850 года только в виде монет. С 2007 года — наименьший номинал швейцарских денежных знаков.
Разменная денежная единица на государственных языках Швейцарии имеет различные названия: на немецком — раппен (rappen), на французском — сантим (centime), на итальянском — чентезимо (centesimo), на ретороманском — рап (rap). В русскоязычных источниках, как правило, употребляются названия «сантим» и/или «раппен»[1], иногда — «рапп»[2]. Номинал на всех швейцарских монетах в сантимах обозначается только цифрами, без названия разменной денежной единицы. Название государства на монетах в 5, 10 и 20 сантимов указывается на латинском языке: в 1850—1877 годах — HELVETIA, с 1879 года — CONFŒDERATIO HELVETICA.
Содержание
История
Конституция Швейцарии, принятая в 1848 году, устанавливала исключительное право федерального правительства на чеканку монеты. 7 мая 1850 года был принят федеральный закон о чеканке монет, в том же году начата чеканка швейцарских монет, в том числе монет в пять сантимов. Автором первой монеты в 5 сантимов был Карл Фридрих Фогт (Мюнхен). Биллонные монеты этого типа чеканились до 1877 года[3], при этом в 1872 и 1874 годах менялся монетный сплав.
В 1879 году была начата чеканка медно-никелевых монет[3]. Реверс монеты, разработанный Карлом Фридрихом Фогтом, остался прежним, новый аверс разработал Карл Швенцер (Штутгарт). Этот тип монеты используется в Швейцарии до настоящего времени, но сплав монет несколько раз менялся.
27 марта 1886 года был принят закон об изъятии из обращения биллонных монет, 30 июня того же года они утратили силу законного платёжного средства, в обращении стали использоваться только медно-никелевые 5 сантимов образца 1879 года.
В 1918 году монета была выпущена из латуни, но уже в следующем, 1919 году, монеты вновь начали чеканить из медно-никелевого сплава[4].
2 февраля 1923 года был принят закон об изъятии из обращения латунных монет образца 1918 года. 1 января 1924 года они утратили силу законного платёжного средства, в обращении вновь стали использоваться только медно-никелевые 5 сантимов образца 1879 года.
В 1932—1939 годах монета выпускалась из чистого никеля, в 1940 году — медно-никелевая, в 1941 — никелевая, с 1942 по 1980 год — медно-никелевая. С 1981 года монеты чеканятся из алюминиевой бронзы[4][5]. Изменение сплава было связано с тем, что по цвету и размеру монета в 5 сантимов была похожа на монету в полфранка, что приводило к ошибкам в расчётах.
2 июля 1980 года был принят закон об изъятии из обращения медно-никелевых монет образца 1879 года и никелевых монет образца 1932 года. 1 января 1984 года они утратили силу законного платёжного средства, в обращении стали использоваться только 5 сантимов образца 1981 года из алюминиевой бронзы. Швейцарский национальный банк принимает к обмену медно-никелевые и никелевые монеты в 5 сантимов, срок их обмена не ограничен[6].
С 1 января 2007 года, в связи с изъятием из обращения монет в 1 сантим, монета в 5 сантимов — наименьший номинал швейцарских денежных знаков.
Первоначально монеты в 5 сантимов чеканились Страсбурге. Обозначение двора в 1850 году — буквы «AB» или «BB» на реверсе, в 1851 — «BB». С 1872 года монеты чеканятся Монетным двором Швейцарии, обозначение двора — буква «B» на реверсе. В 1970—1985 годах обозначение двора на монетах не указывалось.
Монеты
| Изображение | Диаметр, мм | Толщина, мм | Масса, г | Металл | Гурт | Выпущена в обращение | Изъята из обращения |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 17 | 1,25 | 1,67 | Серебро—медь—цинк—никель 50/600/250/100 |
гладкий | 1850, 1851 | 30 июня 1886 | |
| 17 | 1,25 | 1,67 | Серебро—медь—цинк—никель 50/850/50/50 |
гладкий | 1872, 1873 | 30 июня 1886 | |
|
17 | 1,25 | 1,67 | Серебро—медь—цинк—никель 50/650/200/100 |
гладкий | 1874, 1876, 1877 | 30 июня 1886 |
|
17 | 1,25 | 2 | Медь—никель 750/250 |
гладкий | 1879—1885, 1887—1915, 1917, 1919—1922, 1925—1931, 1940, 1942—1955, 1957—1959, 1962—1971, 1974—1980 | 1 января 1984 |
|
17 | 1,25 | 2 | Медь—цинк 600/400 |
гладкий | 1918 | 1 января 1924 |
|
17 | 1,25 | 2 | Никель | гладкий | 1932—1934, 1936—1939, 1941 | 1 января 1984 |
|
17 | 1,25 | 1,8 | Медь—алюминий—никель 920/60/20 |
гладкий | 1981— |
Тиражи монет[7]
| Год | Тираж | Примечания |
|---|---|---|
| 1850/1851 | 20 012 000 | Биллон |
| 1872 | 1 212 000 | |
| 1873 | 1 622 000 | |
| 1874 | 1 700 000 | |
| 1876 | 990 000 | |
| 1877 | 978 000 | |
| 1879 | 1 000 000 | Медно-никелевый сплав |
| 1880 | 2 000 000 | |
| 1881 | 2 000 000 | |
| 1882 | 3 000 000 | |
| 1883 | 3 000 000 | |
| 1884 | 2 000 000 | |
| 1885 | 3 000 000 | |
| 1887 | 500 000 | |
| 1888 | 1 500 000 | |
| 1889 | 500 000 | |
| 1890 | 1 000 000 | |
| 1891 | 1 000 000 | |
| 1892 | 1 000 000 | |
| 1893 | 2 000 000 | |
| 1894 | 2 000 000 | |
| 1895 | 2 000 000 | |
| 1896 | 16 | |
| 1898 | 2 500 000 | |
| 1899 | 1 500 000 | |
| 1900 | 2 000 000 | |
| 1901 | 3 000 000 | |
| 1902 | 1 000 000 | Есть разновидности букв в слове «HELVETICA» |
| 1903 | 2 000 000 | |
| 1904 | 1 000 000 | |
| 1905 | 1 000 000 | |
| 1906 | 3 000 000 | |
| 1907 | 5 000 000 | |
| 1908 | 3 000 000 | |
| 1909 | 2 000 000 | |
| 1910 | 1 000 000 | |
| 1911 | 2 000 000 | |
| 1912 | 3 000 000 | |
| 1913 | 3 000 000 | |
| 1914 | 3 000 000 | |
| 1915 | 3 000 000 | |
| 1917 | 1 000 000 | |
| 1918 | 6 000 000 | Латунь |
| 1919 | 6 000 000 | Медно-никелевый сплав |
| 1920 | 5 000 000 | |
| 1921 | 3 000 000 | |
| 1922 | 4 000 000 | |
| 1925 | 3 000 000 | |
| 1926 | 3 000 000 | |
| 1927 | 2 000 000 | |
| 1928 | 2 000 000 | |
| 1929 | 2 000 000 | |
| 1930 | 3 000 000 | |
| 1931 | 5 037 000 | |
| 1932 | 6 000 000 | Никель |
| 1933 | 3 000 000 | |
| 1934 | 4 000 000 | |
| 1936 | 1 000 000 | |
| 1937 | 2 000 000 | |
| 1938 | 1 000 000 | |
| 1939 | 10 048 000 | |
| 1940 | 1 416 000 | Медно-никелевый сплав |
| 1941 | 3 087 000 | Никель |
| 1942 | 5 078 000 | Медно-никелевый сплав |
| 1943 | 6 591 000 | |
| 1944 | 9 981 000 | |
| 1945 | 985 000 | |
| 1946 | 6 179 000 | |
| 1947 | 5 125 000 | |
| 1948 | 4 710 000 | |
| 1949 | 4 589 000 | |
| 1950 | 920 000 | |
| 1951 | 2 141 000 | |
| 1952 | 4 690 000 | |
| 1953 | 9 131 000 | |
| 1954 | 8 038 000 | |
| 1955 | 19 943 000 | |
| 1957 | 10 147 000 | |
| 1958 | 10 217 000 | |
| 1959 | 11 085 000 | |
| 1962 | 23 840 000 | |
| 1963 | 29 730 000 | |
| 1964 | 17 080 000 | |
| 1965 | 1 430 000 | |
| 1966 | 10 010 000 | |
| 1967 | 13 010 000 | |
| 1968 | 10 020 000 | |
| 1969 | 32 990 000 | |
| 1970 | 34 800 000 | |
| 1971 | 40 020 000 | |
| 1974 | 30 002 000 | В том числе пруф — 2400 |
| 1975 | 34 005 000 | Пруф — 10 000 |
| 1976 | 12 005 000 | Пруф — 5130 |
| 1977 | 14 012 000 | Пруф — 7030 |
| 1978 | 16 415 000 | Пруф — 10 000 |
| 1979 | 27 010 000 | Пруф — 10 000 |
| 1980 | 15 510 000 | Пруф — 10 000 |
| 1981 | 79 030 000 | Алюминиевая бронза, пруф — 10 000 |
| 1982 | 75 350 000 | Пруф — 10 000 |
| 1983 | 92 757 000 | Пруф — 11 000 |
| 1984 | 69 974 000 | Пруф — 14 000 |
| 1985 | 60 044 000 | Пруф — 12 000 |
| 1986 | 55 041 000 | Пруф — 10 000 |
| 1987 | 39 828 000 | Пруф — 8800 |
| 1988 | 55 044 000 | Пруф — 9050 |
| 1989 | 45 031 000 | Пруф — 8800 |
| 1990 | 16 042 000 | Пруф — 8900 |
| 1991 | 35 036 000 | Пруф — 9900 |
| 1992 | 35 028 000 | Пруф — 7450 |
| 1993 | 38 023 000 | Пруф — 6300 |
| 1994 | 35 023 000 | Пруф — 6100 |
| 1995 | 20 024 000 | Пруф — 6100 |
| 1996 | 25 023 000 | Пруф — 6100 |
| 1997 | 25 022 000 | Пруф — 5500 |
| 1998 | 10 021 000 | Пруф — 4800 |
| 1999 | 8 021 000 | Пруф — 5000 |
| 2000 | 5 026 000 | Пруф — 5500 |
| 2001 | 5 028 000 | Пруф — 6000 |
| 2002 | 12 030 000 | Пруф — 6000 |
| 2003 | 10 028 000 | Пруф — 5500 |
| 2004 | 10 029 000 | Пруф — 5000 |
| 2005 | 13 029 000 | Пруф — 4500 |
| 2006 | 12 030 000 | Пруф — 4000 |
| 2007 | 13 028 000 | Пруф — 4000 |
| 2008 | 40 026 000 | Пруф — 4000 |
| 2009 | 45 026 000 | Пруф — 4000 |
| 2010 | 44 026 000 | Пруф — 4000 |
| 2011 | 50 026 000 | Пруф — 4000 |
| 2012 | 35 026 000 | |
| 2013 | 37 023 500 |
Напишите отзыв о статье "Пять сантимов (Швейцария)"
Примечания
- ↑ Бутаков, 1987.
- ↑ НС, 1980, «[www.numizm.ru/html/r/rapp.html Рапп]».
- ↑ 1 2 Cuhaj, 2009, pp. 1158.
- ↑ 1 2 Cuhaj XX, 2012, pp. 2006.
- ↑ Cuhaj XXI, 2012, pp. 797.
- ↑ [www.snb.ch/en/iabout/cash/id/cash_coins#t4 Exchange of coins], сайт Швейцарского национального банка (англ.)
- ↑ [www.swissmint.ch/en-dokumentation-praegetabelle.html Prägungen von Schweizer Münzen ab 1850] (нем.) (фр.)
Литература
- Бутаков Д.Д., Золотаренко Е.Д., Рыбалко Г.П. Валюты стран мира: Справочник / Под ред. С. М. Борисова, Г. П. Рыбалко, О. В. Можайскова. — 5-е изд., перераб. и доп. — М.: Финансы и статистика, 1987. — 383 с.
- [www.numizm.ru/ Нумизматический словарь] / [Автор: Зварич В.В.]. — 4-е изд.. — Львов: Высшая школа, 1980.
- Cuhaj G., Michael T., Miller H. Standard Catalog of World Coins 1801—1900. — 6-е изд. — Iola: Krause Publications, 2009. — 1296 с. — ISBN 978-0-89689-940-7.
- Cuhaj G.S., Michael T., Miller H. Standard Catalog of World Coins 1901—2000. — 40-е изд. — Iola: Krause Publications, 2012. — 2301 с. — ISBN 978-1-4402-2962-6.
- Cuhaj G.S., Michael T. Standard Catalog of World Coins 2001—Date. — 7-е изд. — Iola: Krause Publications, 2012. — 909 с. — ISBN 978-1-4402-2965-7.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Пять сантимов (Швейцария)
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
