Сикигами

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Сикигами (яп. 式神 сикигами, от яп.  — «церемония» и  — «бог») — духи, которых призывает себе на службу практикующий оммёдо. Ближайший по значению западный термин — фамильяр.

Большинство людей не может увидеть сикигами; оммёдзи периода Хэйан описывали их похожими на небольших они. По команде оммёдзи некоторые сикигами могут принимать облик человека или животного, околдовывать людей, или же наносить физические повреждения и даже убивать.

Абэ-но Сэймэй — один из известных оммёдзи; считалось, что он мастерски умел управлять сикигами.



Сикигами в современной культуре

  • Во многих мангах и аниме (например «Шаман Кинг», «Fairy Tail», «Mahou Sensei Negima») сикигами — магические прислужники, сделанные из бумаги.
  • В аниме и манге «Yami no Matsuei» в роли сикигами также выступают хранители четырёх сторон света: Сэйрю, Бякко, Судзаку и Гэмбу.
  • В аниме и манге «Гинтама» оммёдзи и сикигами посвящена целая сюжетная арка. В ней же присутствует персонаж по имени Сэймэй.
  • Персонаж аниме «Doomed Megalopolis» Като Ясунори призывает сотни чёрных сикигами.
  • Персонаж аниме «Ghost Hunt» Лин Кодзё — оммёдзи, управляющий пятью сикигами.
  • Персонаж серии игр «Touhou Project» Ран Якумо — сикигами Юкари Якумо. У Ран тоже есть сикигами — Чэнь.
  • Персонаж аниме «Rental Magica» Рэн Нэкоясики управляет четырьмя сикигами в кошачьем обличье.
  • Персонаж аниме «Shounen Onmyouji» Масахиро — внук Абэ-но Сэймэя. Управляет одним сикигами, в то время как его дед управляет двенадцатью.
  • В аниме и манге «Kamisama Hajimemashita» у Нанами был сикигами-мартышка.
  • В аниме и манге «Tokyo Ravens» оммёдзи, в том числе и главный герой, используют своих сикигами.

См. также

Напишите отзыв о статье "Сикигами"

Литература

  • Кикнадзе Д. Духи сикигами в японской магии оммёдо: от средневековой литературы до поп-культуры XXI века // [www.ion.ranepa.ru/оборотни_сб_final.pdf Оборотни и оборотничество: стратегии описания и интерпретации. Материалы международной конференции] (Москва, РАНХиГС, 11-12 декабря 2015) / Отв. ред. и сост. Д. И. Антонов. — М.: Дело, 2015. — С. 109—113. — 156 с. — ISBN 978-5-7749-1103-5.


Отрывок, характеризующий Сикигами

Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.


Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.