Скорость (фильм, 1983)
Скорость | |
Жанр |
Драма |
---|---|
Режиссёр | |
Автор сценария | |
В главных ролях | |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания |
Киностудия «Ленфильм». Первое творческое объединение |
Длительность |
87 мин |
Страна | |
Язык | |
Год | |
IMDb | |
«Скорость» — советский широкоформатный цветной художественный фильм, поставленный на Киностудии «Ленфильм» в 1983 году режиссёром Дмитрием Светозаровым по книге Валерия Мусаханова об автогонках, гонщиках и автомобилях.
Премьера фильма в СССР состоялась в декабре 1983 года.
Сюжет
Гриша Яковлев всё своё свободное время отдаёт конструированию самодельных гоночных автомобилей и участию в автогонках. Его талант замечает преподаватель автомобильного института Лагутин и приглашает к себе на работу. Его отдел, в котором также работает лаборанткой студентка Криста, занимается проектированием рекордного гоночного автомобиля на турбореактивной тяге, при испытаниях прототипа которого недавно погиб брат Кристы.
Криста давно влюблена в Лагутина, и он наконец отвечает ей, но их роман заканчивается, едва начавшись, из-за значительной разницы в возрасте и разного отношения к жизни. Из-за этой размолвки Криста оказывается в постели Гриши, о чём немедленно сожалеет.
В день приёмочных испытаний Гриша управляет автомобилем и ставит всесоюзный рекорд скорости. Но Криста порывает с ним, а Лагутин обнаруживает, что Гриша схалтурил и не исправил серьёзный дефект подвески, с которым нельзя вообще было выходить на старт. Разочарованный Гриша запускает неисправный гоночный автомобиль и разбивает его, попав в больницу с серьёзными травмами.
Спустя год Гриша забросил учёбу и автоспорт и работает механиком на автосервисе, куда его устроил преподаватель Левко. Он хорошо зарабатывает — купил себе кооперативную квартиру, дорогую мебель и электронику, но скучает по прежнему занятию, хотя и отрицает это. Из-за аварии отдел Лагутина закрыли, а Криста уехала по распределению в другой город.
Лагутин предлагает Грише начать сначала работу над автомобилем, и, в конце концов, он порывает с Левко и «фирмачами», и уходит вслед за Лагутиным в неизвестность.
В ролях
- Алексей Баталов — Игорь Владимирович Лагутин
- Дмитрий Харатьян — Гриша Яковлев, молодой изобретатель
- Мерле Тальвик — Криста Таммет
- Всеволод Шиловский — Сергей Трофимович Левко, преподаватель сопромата
- Ангелина Степанова — Елизавета Алексеевна, мать Лагутина
- Баадур Цуладзе — Гурам
В эпизодах
- А. Кондрашов (Волгоградский политехнический институт)
- Елена Андерегг
- Геннадий Богачёв — приятель Сергея Левко
- Александр Бахаревский
- Ольга Ванина-Викландт — тётя Аня
- Николай Ващилин — бандит, друг Гриши Яковлева
- Л. Дзиграшвили
- Валентина Егоренкова — Ниночка
- Ирина Коваленко — «Кузьма», подруга Кристы
- Вера Липсток — дама в ресторане
- Николай Лайков
- А. Моисеева
- В. Михайлов
- Л. Наумов
- Н. Николенко
- Евгения Полякова
- Алексей Рессер
- Я. Суханаков
- Г. Стариков
- Р. Тёмкин
- А. Чумак
- Николай Фоменко — Коля, студент в мастерской Лагутина
- Слава Катасонов
В титрах не указаны:
- Андрей Гусев
- Никита Джигурда — автогонщик ГАЗ-24
- Анатолий Сливников — сержант милиции
- Евгений Любимовский
Съёмочная группа
- Сценарий — Марии Зверевой. По мотивам повести Валерия Мусаханова
- Постановка — Дмитрия Светозарова
- Главный оператор — Сергей Астахов
- Главный художник — Юрий Пугач
- Звукооператоры — Леонид Шумячер, Леонид Гавриченко
- Музыка ансамбля «Машина времени»
- Композиторы — Андрей Макаревич, Александр Кутиков, Александр Зайцев
- Текст песен Андрея Макаревича
- Запись музыки — Виктора Бабушкина
- Редактор — Александр Бессмертный
- Главные консультанты:
- Режиссёр — Дмитрий Генденштейн
- Оператор — А. Горбоносов
- Монтаж — Ирины Гороховской
- Грим — Вадима Халаимова
- Костюмы — Галины Антипиной
- Постановщик трюков — Дмитрий Шулькин
- Исполнители — Николай Лайков, Александр Пестов, А. Филаретов, Юрий Староверов
- Комбинированные съёмки:
- Оператор — Дмитрий Желубовский
- Художник — Виктор Оковитый
- Режиссёрская группа — В. Викторов, А. Морозова, В. Михайлов, Л. Наумов
- Ассистенты оператора — А. Юхновец, А. Миропольский
- Художники-декораторы — З. Ракитянская, Юрий Пошегорев
- Ассистент по монтажу — Т. Матросова
- Мастер света — С. Киселёв
- Механики рекордно-гоночного автомобиля ХАДИ—9 - П. Бородай, Н. Критов, Д. Хворостьянов
- Художник-конструктор — В. Козлов
- Административная группа — Андрей Зерцалов, Л. Разуваев, Валерий Смоляков, В. Тарасова, Г. Трилевская
- Директор картины — Дмитрий Гербачевский
- Съёмочная группа благодарит за помощь в создании фильма коллективы Харьковского автодорожного института и Харьковского высшего авиационного училища им. дважды Героя Советского Союза С. И. Грицевца
- Фильм снят на плёнку Шосткинского п/о «Свема»
Факты о фильме
- Под названием Игла-09-SR в фильме фигурирует рекордный автомобиль ХАДИ-9 из серии автомобилей ХАДИ[1][2][3] c турбореактивным двигателем РД-9БФ
- Съёмки фильма также проходили в Киевском политехническом институте им. Сикорского
- В финале картины звучит песня Андрея Макаревича «Я с детства склонен к перемене мест» в исполнении группы «Машина времени»
Напишите отзыв о статье "Скорость (фильм, 1983)"
Примечания
- ↑ [lsa.net.ua/ru/automobile/khadi/khadi9.php ХАДИ 9] Рекордно-гоночный автомобиль с реактивной тягой (рус.). lsa.net.ua. Проверено 16 августа 2015. [web.archive.org/web/20140326232818/lsa.net.ua/ru/automobile/khadi/khadi9.php Архивировано из первоисточника 26 марта 2014].
- ↑ [atn.kharkov.ua/newsread.php?id=20728 День рождения авто! 122 года назад был запатентован первый автомобиль]. atn.ua (29 января 2008). [www.webcitation.org/685xRJF2U Архивировано из первоисточника 1 июня 2012].
- ↑ Е.Д. Кочнев. [vadim-blin.narod.ru/E_D_Kochnev/4-5.htm К новым рекордам]. vadim-blin.narod.ru. [www.webcitation.org/685xTfdCs Архивировано из первоисточника 1 июня 2012].
Ссылки
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=6014 «Скорость»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
- «Скорость» (англ.) на сайте Internet Movie Database
|
Отрывок, характеризующий Скорость (фильм, 1983)
Но Борис опять перебил его:– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.