Слобожанщина (батальон МВД Украины)

Батальон патрульной службы милиции особого назначения «Слобожанщина» МВД Украины
Годы существования	с 14 апреля 2014 года
Страна	Украина Украина
Подчинение	ГУ Национальной полиции Харьковской области
Численность	батальон
Участие в	Вооружённый конфликт на востоке Украины
Командиры
Действующий командир	А. А. Янголенко

Батальон патрульной службы милиции особого назначения «Слобожанщина» (укр. Батальйон ПСМОП «Слобожанщина») — подразделение специального назначения, созданное в апреле 2014 года в структуре ГУ МВД Украины в Харьковской области.

Предшествующие события

13 апреля 2014 министр внутренних дел Украины А. Б. Аваков сообщил о том, что принято решение о создании спецподразделений патрульно-постовой службы МВД Украины «на основе гражданских формирований».

Формирование подразделения

Формирование подразделения началось 14 апреля 2014 года в Харькове, к 20 апреля 2014 комплектование личным составом было практически завершено.

Обеспечение батальона проходило с использованием средств областного бюджета Харьковской области и внебюджетных средств:

• так, 4 — 18 июня 2014 на полигоне Васищево батальон получил две партии помощи от благотворительного фонда «Мир и порядок» (генераторы, палатки, бинокли, дальномеры, рюкзаки, плащи и др. предметы экипировки, 100 бронежилетов, 100 комплектов униформы, аптечки с противошоковой сывороткой, навигаторы, фонари, противогазы)
• 10 июля 2014 года из областного бюджета Харьковской области было выделено 1,6 млн гривен на обеспечение вещевым имуществом спецбатальонов «Слобожанщина», «Харьков-1» и спецроты «Харьков-2»

История

27 июня 2014 года батальон был отправлен в зону АТО для охраны административных границ Луганской и Донецкой области.

2 августа 2014 командир БПСМОН «Слобожанщина» старший лейтенант милиции Андрей Янголенко «за личное мужество и героизм, проявленные в защите государственного суверенитета и территориальной целостности Украины» был награждён медалью «За военную службу Украине».

Со слов Андрея Янголенко, в первой половине августа 2014 года батальон нёс службу в зоне боевых действий. 13 августа 2014 года был объявлен дополнительный набор добровольцев в батальоны «Харьков-1» и «Слобожанщина».

Со слов представителей подразделений, 6 сентября 2014 батальон МВД «Харьков-1» и диверсионная группа из состава батальона «Слобожанщина» провели специальную операцию в Донецкой области, в ходе которой был освобождён из плена полковник СБУ.

21 октября 2014 года бойцы батальона в открытом письме призвали расследовать действия командования батальона (присвоение полученной от волонтёров помощи, а также хищение автомобиля ВАЗ-2115 в посёлке Волноваха, которое совершили командир второй роты батальона Тихоненко и помощник комбата по обеспечению В. В. Литвиненко). Коллективное заявление о преступлениях против мирных жителей и издевательства над подчиненными во время пребывания на Донбассе подписали около 30 милиционеров из батальона «Слобожанщина». 24 октября 2014 прокуратура Харьковской области открыла уголовное производство по ч. 2 ст. 365 УК (превышение власти или служебных полномочий работником правоохранительного органа) в отношении командира батальона, в результате которого А. Янголенко был отстранён от командования (на период расследования и. о. командира батальона стал командир полка патрульной службы Харьковского городского управления МВД Михаил Катана).

31 октября 2014 года, после двух месяцев в зоне АТО, батальон «Слобожанщина» был выведен к месту постоянной дислокации в Харьковскую область.

18 ноября 2014 года министр внутренних дел Украины А. Б. Аваков вручил командирам и бойцам батальонов «Слобожанщина» и «Харьков-1» награды за мужество и героизм, проявленные в ходе антитеррористической операции.

19 ноября 2014 года советник министра внутренних дел Украины Т. Н. Черновол заявила, что Волноваха не была захвачена сепаратистами благодаря батальонам «Слобожанщина» и «Харьков-1».

После взрыва у районного суда 19 января 2015 года меры безопасности в Харькове были усилены, к участию в охране объектов и патрулировании Харькова был привлечён личный состав батальона «Слобожанщина».

19 февраля 2015 года батальона поддержал обращение к президенту П. А. Порошенко о готовности выполнять приказы президента Украины (как Верховного Главнокомандующего Вооружённых сил Украины), министра внутренних дел и вышестоящего командования и опровержение информации об участии в создании так называемого «Объединённого штаба батальонов».

6 марта 2015 года на ул. Познанской в Харькове был взорван автомобиль «Volkswagen Transporter», в котором находились командир батальона «Слобожанщина» Андрей Янголенко и его жена Инна Янголенко — сотрудник спецподразделения МВД «Харьков-1», которые получили ранения и были доставлены в Харьковскую городскую клиническую больницу скорой и неотложной медицинской помощи № 4 им. проф. А. И. Мещанинова (Янголенко получил ранения средней тяжести, его жена получила более серьёзные ранения).

11 сентября 2015 года Служба безопасности Украины задержала командира батальона «Слобожанщина» по подозрению в подготовке к убийству министра внутренних дел Украины Арсена Авакова. Пресс-служба СБУ сообщает: «Служба безопасности Украины совместно с Главной военной прокуратурой предупредили убийство министра внутренних дел и ряд других заказных убийств в Киеве и Харькове». Отмечается, что разоблаченная преступная группу, которую возглавлял командира батальона, готовила убийства высокопоставленных сотрудников милиции, депутата Верховной Рады Украины, волонтеров и бизнесменов.

25 сентября 2015 года министр внутренних дел Украины Арсен Аваков внес залог за командира батальона «Слобожанщина» Андрея Янголенко.

Техника, вооружение и снаряжение

Личный состав батальона вооружён стрелковым оружием: пистолетами ПМ, автоматами АКМ и АКС-74У.

В распоряжении батальона имеется автотранспорт и четыре БРДМа-2.

Ссылки

• [www.slobozhanshchina.kh.ua/ Офіційний сайт батальйону «Слобожанщина»]

Отрывок, характеризующий Слобожанщина (батальон МВД Украины)

Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.