Слокомб, Дуглас
| Дуглас Слокомб | ||
| Douglas Slocombe | ||
 | ||
| Место рождения: | ||
|---|---|---|
| Профессия: | ||
| Карьера: |
1940—1989 | |
| Награды: |
| |
Дуглас Слокомб (англ. Douglas Slocombe; 10 февраля 1913 — 22 февраля 2016[1]) — британский кинооператор, ветеран британского кинематографа. Его работа в качестве оператора включает фильмы «Пообещай ей что-нибудь» (1965), «Бал вампиров» (1967), «Ограбление» (1967), «Ограбление по-итальянски» (1969), «Нижинский» (1980), неофициальный фильм про Джеймса Бонда «Никогда не говори «никогда»» (1983) и первые три фильма франшизы об Индиане Джонсе между 1981 и 1989 гг.
Его первыми фильмами были несколько комедий на Ealing Studios, где заметными фильмами были «Добрые сердца и короны» (1949), «Человек в белом костюме» (1951), «Банда с Лавендер Хилл» (1951) и The Titfield Thunderbolt (1953).
Он был номинирован на премию «Оскар» за фильмы «Путешествия с моей тётей» (1973), «Джулия» (1977) и «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега». Он также лауреат премии «BAFTA» за фильмы «Слуга» (1963), «Великий Гэтсби» (1974) и «Джулия», и ещё был номинирован за фильмы «Пушки при Батаси» (1964), «Голубой Макс» (1966), «Лев зимой» (1968), «Путешествия с моей тётей» (1973), «Иисус Христос — суперзвезда» (1973), «Роллербол» (1975), «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега» (1981) и «Индиана Джонс и храм судьбы» (1984).
Он также выиграл премию «Британского Общества Кинооператоров» пять раз, столько же и премий «Lifetime Achievement» в 1995 году.
В 2008 году был награждён орденом Британской империи.
Слокомб упоминается в книге «Беседы с кинооператорами» (англ. Conversations with Cinematographers) Дэвида Эллиса, опубликованной в американском издательстве Scarecrow Press.
Избранная фильмография
|
|
|
Напишите отзыв о статье "Слокомб, Дуглас"
Примечания
- ↑ [variety.com/2016/film/people-news/douglas-slocombe-dead-raiders-of-the-lost-ark-cinematographer-1201711843/ Douglas Slocombe, Cinematographer for ‘Raiders of the Lost Ark,’ Dies at 103]
Ссылки
- [www.bafta.org/access-all-areas/videos/a-tribute-to-douglas-slocombe,1004,BA.html A BAFTA Tribute to Douglas Slocombe]
Отрывок, характеризующий Слокомб, Дуглас
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
