Смит, Алексис
Поделись знанием:
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.
Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
| Алексис Смит | |
| Alexis Smith | |
 Студийная фотография 1950-х годов | |
| Имя при рождении: |
Глэдис Смит |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1940—1993 |
Алексис Смит (англ. Alexis Smith; 8 июня 1921 — 9 июня 1993) — американская актриса, лауреат премии «Тони»[1].
Содержание
Жизнь и карьера
Глэдис Смит родилась в Пентиктоне, Британская Колумбия, а свою карьеру начала в Лос-Анджелесе, куда перебралась вместе с родителями будучи подростком. В 1940 году она подписала контракт контракт со студией Warner Bros. Она появилась в нескольких крупных голливудских фильмах в 1940-х, а на более позднем этапе карьеры добилась успеха на бродвейской сцене[2].
Смит снялась в более пятидесяти кинофильмах, в первую очередь исполняя главные женские роли. В восьмидесятых у неё была видная роль в сериале «Даллас», где она сыграла злобную Леди Джессику Молтфорд. Она также номинировалась на «Эмми» за участие в ситкоме «Весёлая компания»[3].
Актриса умерла в Лос-Анджелесе от опухоли головного мозга в 1993 году на следующий день после своего 72 дня рождения.
Фильмография
| Фильмы | |||
|---|---|---|---|
| Год | На русском языке | На языке оригинала | Роль |
| 1993 | Эпоха невинности | The Age of Innocence | Louisa van der Luyden |
| 1986 | Крутые парни | Tough Guys | Belle |
| 1986 | Серая форма | Dress Gray | Mrs. Iris Rylander |
| 1982 | Форель | La Truite | Gloria |
| 1976 | Девочка из переулка | The Little Girl Who Lives Down the Lane | Mrs. Hallet |
| 1975 | Одного раза мало | Jacqueline Susann’s Once Is Not Enough | Deidre Milford Granger |
| 1959 | Молодые филадельфийцы | The Young Philadelphians | Carol Wharton |
| 1958 | Приятные ощущения | This Happy Feeling | Nita Hollaway |
| 1954 | Спящий тигр | The Sleeping Tiger | Glenda Esmond |
| 1953 | Доля секунды | Split Second | Кэй Гарвен |
| 1952 | Поворотная точка | The Turning Point | Аманда Уэйкросс |
| 1951 | Жених возвращается | Here Comes the Groom | Winifred Stanley |
| 1950 | Монтана | Montana | Maria Singleton |
| 1949 | Крупная ставка | Any Number Can Play | Lon Kyng |
| 1948 | Женщина в белом | The Woman in White | Marian Halcombe |
| 1947 | Две миссис Кэрролл | The Two Mrs. Carrolls | Cecily Latham |
| 1946 | Ночь и день | Night and Day | Linda Lee Porter |
| 1945 | Сан-Антонио | San Antonio | Jeanne Starr |
| 1945 | Рапсодия в голубых тонах | Rhapsody in Blue | Christine Gilbert |
| 1945 | Конфликт | Conflict | Evelyn Turner |
| 1945 | Звуки горна в полночь | The Horn Blows at Midnight | Elizabeth |
| 1944 | Приключения Марка Твена | The Adventures of Mark Twain | Olivia Langdon Clemens |
| 1942 | Джентльмен Джим | Gentleman Jim | Victoria Ware |
| 1941 | Пикирующий бомбардировщик | Dive Bomber | Mrs. Linda Fisher |
| 1941 | Искренне твой | Affectionately Yours | Bridesmaid, в титрах не указана |
| Телевидение | |||
| Год | На русском языке | На языке оригинала | Роль |
| 1982 — 1993 | Привет (телесериал) | Cheers | |
| 1978 — 1991 | Даллас (телесериал) | Dallas | Леди Джессика Молтфорд |
| 1977 — 1986 | Лодка любви (телесериал) | The Love Boat | |
| 1961 — 1965 | Защитники (телесериал) | The Defenders | Carol Defoe |
Напишите отзыв о статье "Смит, Алексис"
Примечания
- ↑ [variety.com/1993/scene/people-news/film-and-legit-actress-alexis-smith-dead-at-72-107673/ Film and legit actress Alexis Smith dead at 72]. Variety (10 июня 1993). Проверено 9 августа 2013. [www.webcitation.org/6J0MqB2b9 Архивировано из первоисточника 20 августа 2013].
- ↑ [www.allmovie.com/artist/p66344 Alexis Smith on AllMovie Alexis Smith]. allrovi. Проверено 9 августа 2013. [www.webcitation.org/6J0MrD6xB Архивировано из первоисточника 20 августа 2013].
- ↑ [www.imdb.com/name/nm0807252/awards Awards for Alexis Smith]. Internet Movie Database. Проверено 9 августа 2013. [www.webcitation.org/6J0MsPfHb Архивировано из первоисточника 20 августа 2013].
Ссылки
|
||||||
Отрывок, характеризующий Смит, Алексис
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.
Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
