Соболев, Леонид Сергеевич

Леонид Сергеевич Соболев
Дата рождения:	9 (21) июля 1898(1898-07-21)
Место рождения:	Иркутск, Российская империя
Дата смерти:	17 февраля 1971(1971-02-17) (72 года)
Место смерти:	Москва, СССР
Гражданство:	Российская империя Российская империя, СССР СССР
Род деятельности:	прозаик
Направление:	социалистический реализм
Жанр:	рассказ, повесть, роман, очерк
Язык произведений:	русский
Дебют:	очерк «„Ленин“ в Ревеле»
Премии:
Награды:
Подпись:

Леони́д Серге́евич Со́болев (1898 — 1971) — советский писатель. Герой Социалистического Труда (1968). Лауреат Сталинской премии второй степени (1943). Депутат ВС СССР 5 — 8 созывов (1958—1971), член Президиума ВС СССР 8 созыва с 1970 года.

Биография

Леонид Соболев родился 9 (21 февраля) 1898 года в семье офицера из мелкопоместных дворян. В 1910—1916 годах учился в III Александровском кадетском корпусе, а в мае 1916 года был зачислен в Морской кадетский корпус. Участвовал в Моонзундском сражении и в Ледовом походе Балтийского флота. В 1918—1931 годах служил в Красном Флоте в качестве штурмана линейного корабля «Андрей Первозванный» и эскадренного миноносца «Орфей», флагманского штурмана отряда сторожевых кораблей Морской пограничной охраны ОГПУ. С 1930 года член ЛОКАФ, с 1931 года — оргсекретарь Ленинградско-Балтийского отделения ЛОКАФ и секретарь журнала «Залп».

В 1934 году Соболев выступал на Первом Всесоюзном съезде советских писателей; получила известность его фраза из этого выступления: «Партия и правительство дали советскому писателю решительно всё. Они отняли у него только одно — право плохо писать». С того же года был членом правления СП СССР. В 1938 году переехал в Москву.

Работал военным корреспондентом во время советско-финской войны 1939—1940 годов.

В годы Великой Отечественной войны работал корреспондентом газеты «Правда», Совинформбюро и Главного Политического управления Военно-Морского Флота, капитан 1 ранга. В 1957 — 1970 годах — председатель Правления СП РСФСР. В 1943 году передал Сталинскую премию, присуждённую ему за книгу рассказов «Морская душа», в Фонд обороны, с просьбой построить на эти средства катер, назвать его «Морская душа» и зачислить в 4-й дивизион сторожевых катеров Черноморского флота.

Оставаясь всю жизнь беспартийным, настаивал на необходимости партийного руководства Союзом писателей.

В 1968 году, в возрасте семидесяти лет, на одном из советских грузовых судов, доставлявших продовольствие во Вьетнам, прошёл из Владивостока в Хайфон и обратно.

Неизлечимо болея раком желудка, застрелился 17 февраля 1971 года. Невзирая на завещание, где Соболев просил развеять его прах над морем, был похоронен на Новодевичьем кладбище (участок № 7).

Творчество

Впервые выступил в печати в 1926 году с очерком «„Ленин“ в Ревеле». Впоследствии главное место в творчестве Леонида Соболева заняла морская тематика, которой посвящены рассказы 1930-х годов, роман «Капитальный ремонт» (1932 год, новые главы добавлены в 1962 году), сборник фронтовых очерков и рассказов «Морская душа» (1942 год), повесть «Зелёный луч» (1954 год).

Им были написаны литературно-критические и публицистические книги «На главном курсе» (1969 год), «Ветер времени» (1970 год) и другие, киносценарии.

В 1935 году совершил поездку в Среднюю Азию и Казахстан, что создало дополнительную базу для творчества: он внёс вклад в перевод с казахского на русский язык эпопеи «Путь Абая» М. О. Ауэзова, вместе с которым в 1941 году он написал трагедию «Абай». Автор труда «Эпос и фольклор казахского народа», статей об Абае, Джамбуле и других казахских писателях.

Награды

• Герой Социалистического Труда (19.07.1968)
• три ордена Ленина (19.07.1958; 28.10.1967; 19.07.1968)
• два ордена Отечественной войны I степени (22.02.1943; 23.09.1945)
• орден «Знак Почёта» (31.01.1939)
• медаль «За боевые заслуги» (17.02.1940)
• медаль «За оборону Одессы»
• медаль «За оборону Севастополя»
• медаль «За взятие Берлина»
• другие медали
• Сталинская премия второй степени (1943) — за сборник рассказов «Морская душа» (1942)

Память

В память о Леониде Соболеве установлена мемориальная доска на доме в Санкт-Петербурге, где он жил в 1924—1971 годах (адрес: Шпалерная ул., 30).

В память о Леониде Соболеве установлена мемориальная доска на доме в Москве, где он жил и работал с 1955 года по 1971 год (адрес: Кутузовский проспект, 2/1).

В память о Леониде Соболеве названо океанографическое исследовательское судно проекта 852.

[nevcbs.spb.ru/tsentralnaya-rajonnaya-biblioteka-im-l-soboleva Центральная районная библиотека Невского района] (Невская ЦБС) с 1971 года носит имя Леонида Соболева.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=16206 Соболев, Леонид Сергеевич]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Соболев, Леонид Сергеевич

– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.