Стефан IV (господарь Молдавии)

Стефан IV
молд. Ştefan al IV-lea
Дата рождения:	1506(1506)
Дата смерти:	14 января 1527(1527-01-14)
Место смерти:	Хотин Черновицкая область
Отец:	Богдан III
Дети:	Иоан Водэ Лютый

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Стефан IV (Штефан IV, Штефэницэ, Стефэницэ, рум. Ştefan al IV-lea; 1506—1527) — господарь Молдавского княжества в 1517—1527 годах. Сын Богдана III.

История

Стал господарём в возрасте 11 лет, вследствие чего вошёл в историю под уменьшительным именем Штефэницэ.Стефан IV Молодой (Штефэницэ), сын Богдана III, правил Молдовой в 1517-1527 годах. Считается (иногда), что был четвертым господарем Молдовы, носящий имя Стефана. Дата его рождения остается неопределенной. Он был выбран господарем Молдовы после смерти отца, несмотря на крайне юный возраст: на этот момент ему исполнилось всего десять лет. Точные обстоятельства перехода управления государством от Богдана к сыну неизвестны. Коронование юного господаря состоялось через пять дней после смерти его отца, но возможно, что были некоторые волнения.

Это правление длилось десять лет (1517-1527)  в два этапа, разделенные 1522/1523 годами. В течение шести лет правления опекуном Штефэницэ был великий портар Лука Арборе. В этот период была продолжена политическая линия, унаследованная от Богдана III и охраняемая боярами Господарского совета, некоторые из них верой и правдой служили и Стефану Великому. В 1523 году, в результате дворцовых интриг Штефэницэ, упрямый и несдержанный по характеру, приказал обезглавить  своего советника Луку Арборе и его сыновей.

Правление Штефэницэ продолжилось под знаком жестокости, уничтожения многих великих бояр. С 1523 года бояре стали покидать Молдову, найдя убежище в Польше, Трансильвании и Валахии. Старые сановники были отстранены от должностей. Возмущение бояр против «тирана» приняло форму организованного движения.

Штефэницэ вступил в конфликт с господарем Валахии Раду де ла Афумаць из-за политического соглашения, по которому Штефэницэ должен был  взять в супруги Руксанду, дочь Нягое Басараба.  Но в январе 1526 года она вступила в брак с Раду  из Афумаць. Штефэницэ досталась Стана, другая дочь Нягое Водэ, на которой он не хотел жениться. В 1526 году Штефэницэ напал на Валахию, опустошая и убивая, «внося страх в души людей». Последовали две молдо-валахские битвы. В конце концов, конфликт был разрешен, и Штефэницэ женился на Стане.

Вернувшись больным из похода против Валахии, в 1527 году Штефэницэ Водэ умер в Хотине. Некоторые летописи говорят, что он был отравлен женой Станой, которая потом убежала в Валахию. Постригшись в монахини, Стана, с которой у Штефэницэ не было наследников, умерла  в феврале 1531 года.

Первые пять лет Стефана IV на престоле страной управлял его регент Лука Арборе, портар Сучавы.

В августе 1518 года Арборе заключил молдавско-польскую конвенцию, установившую мир между двумя державами. Нападение же татар на Молдавское княжество было отражено под командованием ворника Петря Карабэца.

В апреле 1523 года Стефан IV приказывает обезглавить Луку Арборе. Крупные бояре восстают против него, но Стефан подавляет восстание. Оставшись без советников ещё очень юный господарь часто действует необдуманно.

В феврале 1526 года он нападает на Валахию, доходит до Тырговиште и требует у валашского правителя Раду де ла Афумаць выдать скрывающихся молдавских бояр. Тот выполнил требование, однако осенью-зимой 1526 года произошли ещё столкновения между Молдавским княжеством и Валахией.

В январе 1527 года Стефан IV был отравлен женой в Хотине.

Источники

• Стати В. История Молдовы.. — Кишинёв: Tipografia Centrală, 2002. — С. 134—135, 428. — 480 с. — ISBN 9975-9504-1-8.

Отрывок, характеризующий Стефан IV (господарь Молдавии)

Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.