Янку Сасул
| Янку Сасул | |
| молд. Iancu Sasul | |
| Отец: | |
|---|---|
| Мать: |
Екатерина |
Янку Сасул (молд. Iancu Sasul; умер 28 сентября 1582) — господарь Молдавского княжества с 1579 по 1582 год.
Был незаконнорождённым сыном Петра Рареша и Йорг (Екатерины) Вайс, трансильванской саксонки из Брашова, по вероисповеданию — лютеранин. Янку был воспитан в лютеранской вере, отчего получил прозвище «Sasul», то есть Сакс. Узнав о своём происхождении, Янку отправился в Стамбул, где женился на представительнице семейства Палеологов.
Правление
Ещё до 1579 года Янку несколько раз пытался получить молдавский престол, однако его попытки не увенчались успехом.
В 1579 пришёл к власти после Петра Хромого. Во внешней политике ориентировался на Габсбургов, что не нравилось Османскому султану.
Население княжества не проявляло к нему уважения из-за высоких налогов и борьбы с православием. Он увеличил количество податей, введя налоги на дымоход и на крупный рогатый скот. Налоги шли не только на выплату выкупа молдавского трона для нового господаря, но и на приобретение имений в Трансильвании. Алчность Янку привела к крестьянскому восстанию в Лэпушне в 1581 году и массовому бегству молдаван за Днестр.
По настоянию бояр в 1582 году был лишён турецким султаном престола, при попытке бежать в Трансильванию схвачен поляками и помещён в тюрьму во Львове. Там был обращён в католицизм и 28 сентября 1582 года обезглавлен.
Напишите отзыв о статье "Янку Сасул"
Ссылки
- [genealogy.euweb.cz/balkan/balkan18.html Род Мушатов]
- [www.profitclub.md/encyclo/hronika/yancu_sasul.shtml Энциклопедия::Хроника::Янку Сасул]
- [www.istoria.md/articol/7 Lista domnitorilor Moldovei (1247-1859)] (молд.)
| Предшественник: Пётр VI Хромой |
Правитель Молдавского княжества 1579 — 1582 |
Преемник: Пётр VI Хромой |
Отрывок, характеризующий Янку Сасул
– Да вы хотели остаться еще два дня?– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.
В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
