Струве, Отто Васильевич

Отто (Оттон) Васильевич Струве
нем. Otto Wilhelm von Struve
Портрет астронома О. В. Струве, 1886, автор — И. Н. Крамской
Место рождения:	Дерпт (ныне Тарту)
Научная сфера:	астрономия
Место работы:	директор Пулковской обсерватории
Альма-матер:	Тартуский университет
Известен как:	главные работы - в наблюдательной астрономии, открыл свыше 500 двойных звёзд
Награды и премии:	Золотая медаль Королевского астрономического общества (1850)

О́тто (Оттон) Васи́льевич Стру́ве (нем. Otto Wilhelm von Struve; 25 апреля (7 мая) 1819, Дерпт (ныне Тарту) — 1 (14) апреля 1905, Карлсруэ) — русский астроном, член Петербургской Академии Наук (1852—1889). Сын астронома В. Я. Струве, брат государственного деятеля Бернгарда Струве и дипломата Кирилла Струве.

Биография

В 1836—1838 годах, после окончания гимназии города Дерпта (ныне Тарту, Эстония), слушал лекции в Дерптском (ныне Тартуском) университете, одновременно состоял сверхштатным помощником директора Дерптской университетской обсерватории (своего отца В. Я. Струве). В 1839 году занял пост помощника директора Пулковской обсерватории.

В 1843 году защитил диссертацию в Петербургском университете. В 1843—1844 годах руководил и сам принимал участие в больших хронометрических экспедициях между Альтоной, Гринвичем и Пулково.

В 1862—1889 годах — директор Пулковской обсерватории. За время его руководства обсерватория расширилась и обогатилась новыми инструментами, в частности, в 1886 году был установлен знаменитый 30-дюймовый рефрактор, в то время — крупнейший в мире. В 1895 году вышел в отставку и переехал в Германию.

В первом браке с Эмилией Дирссен (Emilie Dyrssen, 1823—1868) О. В. Струве имел четырёх сыновей и двух дочерей, а во втором браке с Эммой Янковской (Emma Jankowsky, 1839—1902) — дочь Еву (1873—1954). Два его сына, Людвиг Оттович и Герман Оттович и внук Отто Людвигович Струве также стали астрономами, продолжив семейную династию Струве.

Научные достижения

Главные работы Струве относятся к наблюдательной астрономии. Он открыл свыше 500 двойных звёзд, занимался наблюдением планет и их спутников, колец Сатурна, комет и туманностей. В 1841 году определил постоянную прецессии.

Награды и премии

О. В. Струве состоял почетным членом многих академий и ученых обществ, неоднократно был награждаем медалями и премиями. В 1850 году он был награждён золотой медалью Королевского астрономического общества.

Его фамилия выгравирована на юбилейной медали «В память 50-летия Корпуса военных топографов».

В 1913 году открытая русским астрономом Г. Н. Неуйминым малая планета номер 768 была названа Струвеана в честь астрономов: В. Я. Струве, О. В. Струве и Г. О. Струве.

В 1964 году Международный астрономический союз присвоил имя Отто Васильевича Струве кратеру на видимой стороне Луны (совместно с О. Л. Струве и В. Я. Струве).

Важнейшие работы

• «Bestimmung der Constante der Präcession mit Berichtsichtigung der eigenen Bewegung des Sonnensystems» (1841);
• «Sur les dimensions des anneaux de Saturne» (1852);
• «Observations de la grande nébuleuse d’Orion faites à Kasan et à Poulkova par M. Liapounow et O. Struve» (1862).

(список неполон)

Литература

• Колчинский И.Г., Корсунь А.А., Родригес М.Г. Астрономы: Биографический справочник. — 2-е изд., перераб. и доп.. — Киев: Наукова думка, 1986. — 512 с.

Ссылки

• [web.archive.org/web/20110723020909/www.gao.spb.ru/personal/chubey/Struve_dyn.pdf Династия Струве]
• [baza.vgd.ru/1/32502/10.htm?o=& Сайт «Русская генеалогия»]
• [www.astronet.ru/db/msg/1219690 Струве Отто Васильевич], серия «Астрономы»
• Струве, Отто Васильевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.bbl-digital.de/eintrag// Струве, Отто Васильевич] в словаре Baltisches Biographisches Lexikon digital  (нем.)

Отрывок, характеризующий Струве, Отто Васильевич

Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.