Установление личности

Установление личности
A Case of Identity
Холмс приветствует мисс Мэри
Жанр:	детектив
Автор:	Артур Конан Дойль
Язык оригинала:	английский
Дата первой публикации:	1891
Текст произведения в Викитеке

«Установление личности» (англ. A Case of Identity) — произведение из серии «Приключения Шерлока Холмса» Артура Конана Дойля.

Сюжет

Во время беседы Шерлока Холмса и доктора Ватсона заходит некая мисс Мэри Сазерлэнд. Она живёт вместе с матерью и отчимом, не намного старше её. Проценты со своего капитала она оставляет семье, а сама живёт перепиской на машинке. Однажды, когда отчим уезжает во Францию, она идёт вместе с матерью на бал газопроводчиков, где знакомится с мистером Госмером Эйнджелом. Когда приезжает отчим, они только переписываются. Во время очередного отъезда отчима во Францию они хотят пожениться. Перед свадьбой будущий жених требует клятву верности от Мэри и исчезает. Как выяснил Холмс, отчим и был переодетый Госмер Эйнджел, он сделал это ради её денег. Это дело было неподсудным.

Ссылки

• [getparalleltranslations.com/ru/параллельный-перевод/Приключения-Шерлока-Холмса/14-en Параллельный перевод книги «Установление личности» на английском и русском языках]

Отрывок, характеризующий Установление личности

С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.