Федерация футбола Люксембурга
Федерация футбола Люксембурга | |
Fédération Luxembourgeoise de Football | |
Основана | |
---|---|
Вступление в ФИФА | |
Вступление в УЕФА | |
Президент | |
Тренер сборной | |
Сайт |
[flf.lu/ www.flf.lu] |
Федера́ция футбо́ла Люксембу́рга (ФФЛ) (фр. Fédération Luxembourgeoise de Football, люксемб. Fédératioun vun Lëtzebuerger Foussball, нем. Bund des luxemburgischen Fußballs) — люксембургская футбольная организация, по контролем которой проходят чемпионаты Люксембурга и наблюдается сборная Люксембурга по футболу. Федерация расположена на юге города Люксембурга.
История
Первый клуб Люксембурга, КС Фола Эсш и Лаун Теннис Клаб, появились в 1906 году. Спустя 2 года была основана Федерация Футбола Люксембурга. Первый национальный чемпионат сыграли в 1909/1910 годах, и победителем его стал Расинг (ныне Расинг Юнион).
В 1910 году Люсксембург вступил в FIFA, и уже 29 октября 1911 года сборная сыграла первый матч против Франции, который проиграла 4:1. Ещё через 3 года, 8 февраля 1914, Люксембург одержал победу над всё той же сборной Франции 5:4.
В 1930 Федерация приняла своё нынешнее имя, FLF, и футбол стал набирать популярность в Люксембурге.
В 1954 году Люксембург вступил в UEFA. Спустя 2 года ФК Спора, первая из люксембуржских клубов приняла участие в Кубке Чемпионов (ныне Лига Чемпионов)
Список президентов ФФЛ
- Макс Мец (1903—1913)
- Жулес Фурнелле (1913—1915)
- Рене Леклере (1915—1917)
- Ж. Гешвинд (1917—1918)
- Жуиллауме Леммер (1918—1920)
- Густав Жамарт (1920—1950)
- Эмил Хамилиус (1950—1960)
- Альберт Конгс (1960—1968)
- Рене Ван ден Бюлке (1968—1981)
- Реми Вагнер (1981—1986)
- Норберт Контер (1986—1998)
- Генри Роемер (1998—2004)
- Пол Филипп (2004—н.в.)
Напишите отзыв о статье "Федерация футбола Люксембурга"
Ссылки
- [www.flf.lu/ Официальный сайт организации] (фр.)
- [www.uefa.com/memberassociations/association=lux/index.html Страница на сайте UEFA] (англ.)
|
Отрывок, характеризующий Федерация футбола Люксембурга
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.