Хенгельброк, Томас
| Томас Хенгельброк |
Томас Хе́нгельброк (нем. Thomas Hengelbrock, 9 июня 1958, Вильгельмсхафен) — немецкий дирижёр и скрипач. Видный представитель движения аутентичного исполнительства.
Биография
Учился во фрайбургской Высшей школе музыки (класс скрипки Райнера Куссмауля). Карьеру скрипача начал в Вюрцбурге и Фрайбурге. Играл в ансамбле Concentus Musicus Wien под управлением Николауса Арнонкура. Как ассистент дирижёра работал с Витольдом Лютославским, Маурицио Кагелем и Анталом Дорати.
В 1985 выступил одним из основателей Фрайбургского барочного оркестра, который возглавлял до 1997 года. В 1991 во Фрайбурге основал камерный «Хор Бальтазара Ноймана», а в 1995 — камерный «Оркестр Бальтазара Ноймана»; оба коллектива исполняют музыку эпохи барокко и романтизма в аутентичной манере. Был дирижером Немецкой камерной филармонии в Бремене (1995—1999), музыкальным директором Венской Народной оперы (2000—2003). В 2001 основал Фельдкирхский музыкальный фестиваль и до 2006 был его художественным руководителем. Как приглашенный дирижёр выступал с симфоническим оркестром Баварского радио, Мюнхенским филармоническим оркестром, Камерным оркестром Европы.
Хенгельброк регулярно выступает как дирижёр в Парижской опере, в Королевском театре Мадрида. В 2011 выступал на Байрейтском фестивале (дирижировал вагнеровским Тангейзером).
С 2011 возглавляет Симфонический оркестр Северогерманского радио. В 2015 году Хенгельборк был удостоен Музыкальной премии Г. фон Караяна (вручена в 2016).
Репертуар и отдельные работы
Репертуар дирижёра включает музыку от композиторов Возрождения до Даллапикколы, Эркки-Свена Тюйра и Чэнь Цигана. Среди записей Хенгельброка выделяются Festa teatrale: carnival in Venice & Florence и Music For San Marco In Venice с музыкой композиторов итальянского барокко, Aus der Notenbibliothek von Johann Sebastian Bach с музыкой итальянских и немецких барочных авторов.
К числу особых проектов Хенгельброка принадлежат Metamorphosis of Melancholy с музыкой Доуленда, Пёрселла, Генделя и текстами Бёртона, Шекспира и других поэтов XVII в., Ekklesiastische Aktion с музыкой И. С. Баха, Д.Лигети и Б. А. Циммермана на всемирной выставке Expo 2000, постановка эпифании для рассказчика (Клаус Мария Брандауэр), голосов и оркестра Яна-Мюллера Виланда (род. 1966) Царь ночи на тексты Книги Иова, Якоба Бёме, Георга Бюхнера, стихи Нелли Закс и Пии Тафдруп (2003), совместная работа с Пиной Бауш над оперой Глюка Орфей и Эвридика (Париж, 2005) и с Робертом Уилсоном над постановкой оперы Вебера Волшебный стрелок (Баден-Баден, 2009) и др.
Сотрудничество Хенгельброка с К. М. Брандауэром — постоянное: они вместе работали на постановках Манфреда (Байрон — Шуман), Пер Гюнта (Ибсен — Григ), Эгмонта (Гёте — Бетховен).
Личная жизнь
В апреле 2012 году Хенгельброк женился на немецкой актрисе Йоханне Вокалек, которая на 17 лет его моложе. В сентябре 2012 году у них родился мальчик[1].
Напишите отзыв о статье "Хенгельброк, Томас"
Примечания
- ↑ Peter Zander. [www.morgenpost.de/vermischtes/article111495552/Fuer-Johanna-Wokalek-hat-jede-Krise-etwas-Sinnvolles.html Für Johanna Wokalek hat jede Krise etwas Sinnvolles (интервью с Вокалек в связи с выходом на экраны фильма «Руководство по несчастью»)] (нем.). Berliner Morgenpost (26. November 2012). Проверено 4 июня 2013. [www.peeep.us/5d1105d5 Архивировано из первоисточника 4 июня 2013].
Ссылки
- [www.thomas-hengelbrock.com/ Персональный сайт] (нем.), (англ.)
Отрывок, характеризующий Хенгельброк, Томас
Пьер не имел той практической цепкости, которая бы дала ему возможность непосредственно взяться за дело, и потому он не любил его и только старался притвориться перед управляющим, что он занят делом. Управляющий же старался притвориться перед графом, что он считает эти занятия весьма полезными для хозяина и для себя стеснительными.В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
