Хрисанф (патриарх Иерусалимский)
| Патриарх Хрисанф Πατριάρχης Χρύσανθος<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 19 февраля 1707 — 18 февраля 1731 | ||
| Предшественник: | Досифей (Нотара) | |
| Преемник: | Мелетий | |
| ||
| 6 апреля 1702 — 19 февраля 1707 | ||
| Рождение: | 1655/1660 Арахова Архейская (ныне Эксохи, ном Архея, Греция) | |
| Смерть: | 7 февраля 1731 Иерусалим | |
Патриа́рх Хриса́нф Нотара́ (греч. Πατριάρχης Χρύσανθος Νοταράς; 1655/1660, Арахова Архейская — 7 февраля 1731, Иерусалим) — епископ Иерусалимской православной церкви, Патриарх града Иерусалима и всей Палестины, греческий учёный, видный деятель греческого просвещения XVIII века. Племянник патриарха Иерусалимского Досифея (Нотары).
Содержание
Биография
Точная дата его рождения не установлена, но судя по документам он родился в Арахове Архейской (ныне Эксохи, ном Архея, Греция) между 1655—1660 годами.
В возрасте около 15 лет он переехал в Константинополь, где находился на попечении своего дяди патриарха Иерусалимского Досифея (Иерусалимские патриархи в то время проживали главным образом в Константинополе). Через некоторое время принял монашеский постриг и к 1680 году был рукоположён в сан диакона.
Около 1680—1681 годов учился у известного греческого дидаскала Севаста Киминитиса в Патриаршей академии в Константинополе. Примерно в это же время Хрисанф стал архимандритом Святого Гроба в Константинополе, то есть настоятелем константинопольского подворья Иерусалимского патриархата, и помощником патриарха Досифея.
Выполняя поручения своего дяди, ездил в Дунайские княжества и в Россию. Побывал в Москве в 1692—1694 годы и 1701 году.
Проявлял интерес как к богословию, таки к естественнонаучным дисциплинам, собирал книги для Святогробской библиотеки, работая с сочинениями по астрономии, географии, геометрии и другим наукам.
В 1697 году поступил на философский факультет Падуанского университета, где кроме философии и богословия, изучал теоретическую и практическую медицину, математику, астрономию и физику. Спустя год начал учёбу на юридическом факультете.
В 1700 году приехал в Париж, чтобы изучать астрономию и увидеть последние научно-технические достижения в этой области, в том числе телескоп. Общался в Париже с основателем и директором Парижской обсерватории Джованни Доменико Кассини.
6 апреля 1702 года в церкви Воскресения Христова в Иерусалиме был хиротонисан во епископа Кесарийского[1] с возведением в сан митрополита. 19 февраля 1707 года‚ на следующий день после смерти патриарха Досифея, митрополит Хрисанф был поставлен на Иерусалимский патриарший престол[2].
Уже в качестве патриарха Хрисанф существенную часть своего времени проводил в Молдавии и Валахии, управляя расположенной там собственностью Иерусалимского патриархата, приносившей значительную часть дохода Иерусалимской православной церкви[3]. Долго проживал в Бухаресте, пользуясь расположением Константина Брынковяну[4]. Активно работал над созданием школ в различных частях греческого мира, греческому книгопечатанием за границами Оттоманской Турции и распространением книг, борьбой за Святые места, делами своей патриархии и учёной деятельностью.
До кончины, последовавшей 7 февраля 1731 года, активно работал над своими сочинениями по истории Церкви, богословию, астрономии, геометрии, географии.
Быблиография
- Д. Н. Рамазанова [iai.rsuh.ru/binary/1787549_62.1323118950.10816.pdf «Экземпляры сочинений Иерусалимского Патриарха Хрисанфа Нотара в собрании музея книги РГБ»] // РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ БИБЛИОТЕКАНИО РЕДКИХ КНИГ (МУЗЕЙ КНИГИ) ВИВЛИОФИКА: История книги и изучение книжных памятников. выпуск 2. Москва «Пашков Дом». 2011
- Gerhard Podskalsky, Η Ελληνική Θεολογία επί Τουρκοκρατίας: 1453—1821, μτφρ. πρωτ. Γεώργιος Μεταλληνός, εκδ. Μ.Ι.Ε.Τ., Αθήνα,2005
- Παναγιώτης Δ. Μιχαηλάρης, Η πραγματεία του Χρύσανθου Ιεροσολύμων «Περί αφορισμού», εκδ. Πορεία, Αθήνα, 2002
- Παναγιώτης Δ. Μιχαηλάρης, Χρύσανθος Νοταράς. Η θέση του για τον αφορισμό των αρχόντων, στο: Νεοελληνική Παιδεία και Κοινωνία, Πρακτικά Διεθνούς Συνεδρίου αφιερωμένου στην μνήμη του Κ. Θ. Δημαρά, Αθήνα, 1995, σελ.43-50
Напишите отзыв о статье "Хрисанф (патриарх Иерусалимский)"
Примечания
- ↑ Πηνελόπη Στάθη, Χρύσανθος Νοταράς, Πατριάρχης Ιεροσολύμων: Πρόδρομος του Νεοελληνικού Διαφωτισμού, Διδακτορική διατριβή, Αριστοτέλειο Πανεπιστήμιο Θεσσαλονίκης (ΑΠΘ). Σχολή Φιλοσοφική. Τμήμα Ιστορίας και Αρχαιολογίας. Τομέας Νεότερης και Σύγχρονης Ιστορίας και Λαογραφίας, 1996, όπ.π., σελ. 12
- ↑ [www.rulers.org/relig.html Religious leaders]
- ↑ [www.litmir.net/br/?b=147070&p=88 Читать "Великая Церковь в пленении" - Рансимэн Стивен - Страница 88 - ЛитМир.net]
- ↑ [www.pravoslavie.ru/orthodoxchurches/41238.htm Мученики Константин Брынковяну, его сыновья и советник Янаке Вэкэреску / Поместные Церкви // проект портала Православие.Ru]
Ссылки
- [referenceworks.brillonline.com/entries/religion-past-and-present/chrysanthos-notaras-SIM_03047 Chrysanthos Notaras] // BrillOnline Reference Works
- Κωνσταντίνος Σάθας. [www.archive.org/details/neoellnikphilol01sathgoog Νεοελληνική Φιλολογία, Βιογραφίαι των εν τοις γράμμασι διαλαμψάντων Ελλήνων από της καταλύσεως της Βυζαντινής Αυτοκρατορίας μέχρι της Ελληνικής Εθνεγερσίας 1453-1821]. — Αθήνα: Τυπογραφείο Τέκνων Ανδρέου Κορομηλά, 1868.
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Хрисанф (патриарх Иерусалимский)
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.
Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.
Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
