Церковь Спаса на Ковалёве

Православный храм
Церковь Спаса Преображения на Ковалеве
«Линия жизни» — уровень стен в 1945 г
Страна	Россия
Город	Великий Новгород
Конфессия	Православие
Тип здания	Церковь (сооружение)
Первое упоминание	1345
Статус	Объект культурного наследия РФ № 5310100000

Церковь Преображения (Спаса на Ковалеве) в Великом Новгороде — кафоликон Ковалева (Спасского) монастыря — одного из небольших пригородных новгородских монастырей, существовавших на пожертвования от богатых и знатных людей города. Построена по заказу боярина Онцифора Жабина около 1345 г.

История и архитектура

Одноглавый четырёхстолпный храм с позакомарным перекрытием (характерным для более раннего периода) и угловыми лопатками. Одноапсидный, с боковыми приделами, в южном из которых — возможно, родовая усыпальница Жабиных. Это несколько более поздний придел (предположительно, начала XIV в), в стены которого вложены каменные кресты — по-видимому, дар ктиторов.

Спасский монастырь на Ковалеве просуществовал до 1764 года, вплоть до секуляризационной реформы Екатерины II. Но церковь продолжала действовать — вплоть до самого XX века.

Фрески

Датируются второй половиной XIV в. По-видимому, были забелены в XVIII веке. Расчистка фресок была начата в 1910-х гг XX века и была закончена уже в советский период Н. П. Сычевым — реставратором еще «старой» школы (впоследствии репрессированным). Тогда же была произведена фотодокументация имевшихся фресок.

В годы Второй мировой войны храм был разрушен до высоты в 5 метров. По официальной версии, храм был выбран советской армией в качестве опорной точки обороны советской армии и, как все подобные точки, упорно обстреливался противником до вхождения советской армии в Новгород.

Только настоящий подвиг реставраторов А. П. и В. Б. Грекова, с 1965 года по мельчайшим кусочкам собиравшим древние фрески, позволил восстановить значительную часть первоначальной росписи собора. В 1970 г. по проекту Л. Е. Красноречьева была поставлена новая церковь, включившая в себя сохранившиеся части древних стен.

Примечания

• Kovalevo02.JPG

  Каменный крест в стене южного придела

• Kovalevo wall.jpg

  Северная стена до разрушения

• Novgorod warrior.jpg

  Нестор-воин (?)

• Не рыдай Мене, Мати.JPG

  Составленная из фрагментов фреска «Не рыдай Мене, Мати»

Отрывок, характеризующий Церковь Спаса на Ковалёве

Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.