Чемпионат СССР по хоккею с шайбой 1987/1988

42-й чемпионат СССР по хоккею с шайбой был разыгран с 24 сентября 1987 года по 13 мая 1988 года. Победителем стал ЦСКА.

Результаты чемпионата

Предварительные игры

М	Команда	И	В	Н	П	Ш	О
1	ЦСКА	26	21	2	3	149-67	44
2	«Крылья Советов» Москва	26	16	1	9	102-80	33
3	«Спартак» Москва	26	13	5	8	89-78	31
4	«Динамо» Москва	26	13	4	9	111-91	30
5	«Трактор» Челябинск	26	11	5	10	77-67	27
6	«Автомобилист» Свердловск	26	9	8	9	88-96	26
7	«Сокол» Киев	26	10	5	11	107-96	25
8	«Химик» Воскресенск	26	10	5	11	90-100	25
9	СКА Ленинград	26	11	2	13	82-91	24
10	«Динамо» Рига	26	10	4	12	88-92	24
11	«Торпедо» Ярославль	26	11	2	13	81-100	24
12	«Торпедо» Горький	26	9	4	13	89-109	22
13	«Ижсталь» Ижевск	26	7	2	17	85-141	16
14	«Торпедо» Усть-Каменогорск	26	5	3	18	91-121	13

Второй этап

М	Команда	И	В	Н	П	Ш	О
1	ЦСКА	18	11	5	2	81-44	27
2	«Динамо» Москва	18	11	4	3	67-45	26
3	«Динамо» Рига	18	11	3	4	66-46	25
4	«Крылья Советов» Москва	18	9	5	4	63-43	23
5	«Спартак» Москва	18	9	3	6	63-46	21
6	«Сокол» Киев	18	9	2	7	77-68	20
7	«Трактор» Челябинск	18	6	4	8	49-55	16
8	«Химик» Воскресенск	18	5	3	10	60-72	13
9	СКА Ленинград	18	2	2	14	47-88	6
10	«Автомобилист» Свердловск	18	0	3	15	42-106	3

Плей-офф

1/2 финала

• ЦСКА — «Крылья Советов» Москва — 2-1 (2:2, 1:2 (б); 4:4, 3:1 (б); 4:4, 2:0 (б))
• «Динамо» Москва — «Динамо» Рига — 1-2 (0:2; 5:3; 2:4)

Финал

ЦСКА — «Динамо» Рига — 3-1 (7:3; 1:2; 4:2; 5:2)

За 3 место

«Динамо» Москва — «Крылья Советов» Москва — 2-0 (6:5; 5:3)

Лучший бомбардир — Сергей Макаров (ЦСКА) — 68 очков (23+45).

Ссылки

• [hockeyarchives.ru/cccp/1988.html Чемпионат СССР по хоккею с шайбой 1987-1988]
• www.hockeystars.ru/art1988.php

Отрывок, характеризующий Чемпионат СССР по хоккею с шайбой 1987/1988

Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.