Шаткарма
Поделись знанием:
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Шаткарма (санскр. षटकर्मन ṣaṭ-karman: шат — шесть, карма — действие) — общее название очистительных практик для тела, применяемых в хатха-йоге.
Необходимость в шаткарме возникает при избыточном накоплении жира или слизи[1], а также при дисбалансе дош. Рекомендуется перед тем как приступать к практикам пранаямы устранить дисбалансы практикой шаткармы[2].
5.34. Чанда Капали спросил: О, океан сострадания! Что такое очищение Нади и как его делать? Об этом я хотел бы услышать, расскажи мне об этом. Гхеранда ответил:5.35. Воздух не проходит через Нади, когда они загрязнены. Как можно тогда иметь успех в Пранаяме и достичь познания истины? Поэтому сначала нужно упражняться в очищении Нади, а лишь потом в Пранаяме.
Содержание
Распространённость
В связи с тем что для выполнения некоторых техник требуются особые навыки и подручные средства наибольшее распространение получили следующие техники очищения:
- Джала нети — промывание носа слегка подсоленной водой
- Вамана Дхоути — очищение желудка при помощи подсоленной воды с последующем вызывание рвоты
- Наули — взбалтывание внутренних органов при помощи мышц пресса
- Сутра нети — очищение носовых проходов нитью
- Тратака — концентрация взгляда на пламени свечи
- Шанкха-пракшалана — очищение ЖКТ при помощи употребления большого количества слегка подсоленной воды и специальных упражнений
Классификация
Эти практики классифицированы и описаны в древних йогических текстах Хатха-йога-прадипика и Гхеранда-самхита:
- Дхоути — набор техник очищения пищеварительного тракта;
- Басти — метод промывания и тонизирования толстой кишки;
- Нети — набор методов промывания и очищения носовых проходов;
- Наули (Лаулики) — способ укрепления органов брюшной полости путём массирования их особым образом;
- Капалабхати — методика очищения передней доли головного мозга, состоящая из трёх простых техник;
- Тратака — практика пристального созерцания объекта, развивающая силу сосредоточения, укрепляющая глаза и оптические нервы.
Дхоути
Очистка ЖКТ:
- Антар дхоути - очищение внутреннее
- Ватсара Дхаути или Бхуджанги Мудра — очищение желудка воздухом
- Варисара (шанхка-пракшалана) - прочищение кишечника солёной водой
- Вахнисара Дхоути или Агнисара Крия — массаж внутренних органов движением мышц
- Бахискрита - прочищение прямой кишки
- Данта дхоути - очищение зубов
- Данта мула дхаути — очищение корней зубов
- Джихва мула дхаути — очищение корней языка
- Карна дхаути — очищение наружных частей ушей
- Карна рандха дхаути — очищение слуховых проходов
- Капала рандхра дхаути или урдхва чакри — очищение черепного отверстия, родничка
- Чакшу дхаути — очищение глаз
- Хрид дхоути - очищение сердца
- Вастра Дхаути — очищение желудка с помощью полоски ткани
- Данда Дхоути — очищение при помощи палочки
- Ваман Дхаути или Кунжал Крийя — очищение желудка водой
- Вягра Дхаути или Крийя — опустошение желудка от пищи
- Мула Данти или Мул Шодхана - очищение ануса
Нети
Очищение носовых проходов:
- Джала нети — промывание водой
- Сутра нети — очищение нитью
- Дугдха нети — очищение молоком
- Гхрита — очищение при помощи гхи (топлёного масла)
Басти
- Джала (очищение при помощи воды)
- Стхала (очищение при помощи воздуха)
Наули
"Взбалтывание" или "перемешивание" прямыми мышцами живота:
- Дакшина — слева направо
- Вама — справа налево
- Мадхьяма — одновременная работа средними мышцами
Капалабхати
- Ваткрама (дыхание)
- Вьюткрама (обратная)
- Шиткрама (охлаждение)
Тратака
Вглядывание в точку концентрации.
- Антаранга (на внутреннем образе)
- Бахиранга (на внешнем объекте)
Противопоказания
Для выполнения шаткарм требуется опытный наставник, так как несмотря на лёгкость некоторых практик они требуют правильной техники выполнения, определенной регулярности и некоторые из них строгой диеты по окончании [3]. Необходим правильный подбор концентрации соленого раствора, так как повышенная солёность при выполнении шанкх-пракшаланы может вызвать обезвоживание[4]. Некоторые техники противопоказаны при болезнях ЖКТ.
Напишите отзыв о статье "Шаткарма"
Примечания
- ↑ Гхеранда самхита, 2009, гл.2, шл.21.
- ↑ Муктибодханда, 2009, с. 196.
- ↑ Муктибодханда, 2009, с. 200.
- ↑ Артём Фролов, 2013.
Литература
- Гхеранда-самхита. Наставления мудреца Гхеранды / пер. Дёминых. — Постум, 2009. — 156 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-91478-001-9.
- Хатха-йога Прадипика: Прояснение хатха-йоги (с комментариями Свами Муктибодхананды Сарасвати, при участии Свами Сатьянанды Сарасвати). — Ведантамала, 2009. — 664 с. — 2500 экз. — ISBN 978-9-87351-709-9.
- Борислав. Вечная йога для современного человека. Очистительные приемы. — М.: АНС, 1997. — 96 с. — ISBN 5-87605-033-4.
- Дхирендра Брахмачари. Йога-сукшма-вьяяма. Простые упражнения для исцеления и очищения тела. — София, 2000. — 176 с. — 5000 экз. — ISBN 5-220-00321-6.
- Свами Сатьянанда Сарасвати. Асана. Пранаяма. Мудра. Бандха. — София, 2000. — 272 с. — 5000 экз. — ISBN 5-220-00352-6.
- Шри Йогендра. Личная гигиена йога. — София, 1997. — 224 с. — ISBN 5-220-00041-1.
- Артём Фролов. Травы для йогов. — Ориенталия, 2013. — 192 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-91994-035-7.
См. также
Ссылки
- [www.yogadream.su/yogavideo/dvdvideo/video-shatkarma.html Шаткарма - очистительные практики йоги]. Проверено 9 сентября 2014.
| ||||||||||||||||||||||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
Отрывок, характеризующий Шаткарма
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
