Эдвардс, Федерико

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Федерико Эдвардс
Общая информация
Полное имя Федерик Роберт Эдвардс
Родился 25 января 1931(1931-01-25) (93 года)
Санта-Фе, Аргентина
Гражданство Аргентина
Позиция защитник
Информация о клубе
Клуб завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
Унион
1951—1959 Бока Хуниорс 157 (14)
1961 Грин Кросс
Национальная сборная**
1958 Аргентина 0 (0)

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Федерик Роберт Эдвардс (исп. Federick Róbert Edwards; 25 января 1931, Санта-Фе) — бывший аргентинский футболист, защитник.





Клубная карьера

Федерико Эдвардс начинал свою футбольную карьеру в команде «Унион» из родного для него города Санта-Фе. В 1951 Эдвардс перешёл в клуб «Бока Хуниорс», в котором играл до 1959 года и выиграл в 1954 году чемпионат Аргентины.

Международная карьера

Федерико Эдвардс попал в состав сборной Аргентины на Чемпионат мира 1958 года. Однако из 3-х матчей Аргентины на турнире Эдвардс не появился на поле ни в одном из них: в матчах против сборных ФРГ, Северной Ирландии и Чехословакии[1].

Достижения

Клубные

Бока Хуниорс

Напишите отзыв о статье "Эдвардс, Федерико"

Примечания

  1. [www.thesoccerworldcups.com/players/federico_edwards.php Player Profile for Federico Edwards in the Soccer World Cups]

Ссылки

  •  (англ.) [fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=69930 Статистика на сайте FIFA(англ.)
  •  (исп.) [www.historiadeboca.com.ar/jugadores.php?CodJug=216&AnioInicial=1905&AnioFinal=2011&OpTipoTorneos=6&Buscar=Buscar&CodRiv=0&CodCan=0&condicion=0# Профиль на сайте historiadeboca.com.ar]


</div>

Отрывок, характеризующий Эдвардс, Федерико

– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.