Эпоха Земли (эзотеризм)

К:Википедия:Страницы на КУ (тип: не указан)

Эпохи развития духов и человека в Солнечной системе

Сатурн — в прошлом Солнце — в прошлом Луна — в прошлом Земля — в настоящем Юпитер — в будущем Венера — в будущем Вулкан — в будущем

Эпоха Земли — в эзотеризме (скрытых знаниях) одно из понятий о космической эволюции земной обители человечества; название четвёртой стадии (из семи) процесса эволюции духов и человека в рамках Солнечной системы; четвёртая инкарнация, воплощение планеты Земля как места обитания человека в данную эволюционную эпоху. Название «Земля» отражает также космические размеры родины человека, тогда как в предыдущие эпохи размеры обители человека достигали нынешних орбит Сатурна, Солнца и Луны.

Включает очередные в эволюции человека 49 (7x7) великих форм превращений, слагающихся из семи жизненных форм (в теософской литературе «кругов» или «дозоров»), помноженных на семь форменных состояний («шаров» или «сфер»).

Данное понятие отражено во многих трудах немецкого философа и ясновидящего Рудольфа Штейнера (1861—1925) и, в частности, в цикле из 12 лекций, прочитанных им в Нюрнберге в июне 1908 года на тему «Апокалипсис Иоанна».

Предыстория

Согласно Р. Штейнеру эпохе Земли предшествовали три другие — эпоха Сатурна, Солнца и Луны. Каждая из них включала 49 великих форм превращений, что в сумме даёт 147 состояний, к которым следует прибавить уже прожитые превращения в действующую эпоху Земли, чтобы определить, что человек на протяжении своей эволюции уже пережил 171 из 343 форменных состояний семи планетных эпох (от Сатурна до Вулкана).

История человечества на планете Земля

По утверждению всех известнейших учителей эзотерических знаний (Пифагор, Парацельс, Бёме, Е. Блаватская, Р. Штейнер) одним из универсальных законов мироздания является закон семеричности. Р. Штейнер раскрывает, что согласно данному закону 172-ое форменное состояние (часть «эпохи Земли») разделяется на 7 исторических периодов — эр, каждая из которых, в свою очередь, подчиняясь тому же закону, делится на 7 частей. В приведённой Штейнером хронологии человечества первая и последняя эры (I и VII) считаются также «сумерками» или «сумеречными».

Хронология развития человечества

• I — полярная эра.
• II — гиперборейская эра.
• III — лемурийская эра.
• IV — атлантическая эра; после неё произошёл великий атлантический Потоп.
• V — постатлантическая эра, современная, включает семь культурных эпох (одинаковой продолжительности в 2160 лет) и длится 15 120 лет:
  • древнеиндийская эпоха,
  • древнеперсидская эпоха,
  • ассирийско-вавилонско-халдейско-египетская и еврейская эпоха,
  • греко-латинская эпоха (747 до н. э. − 1413);
  • наша собственная эпоха (1413-3573) — в «Апокалипсисе Иоанна» называемая «Лаодикийской церковью»;
  • шестая или филадельфийская эпоха (3573-5733) — в Апокалипсисе «Филадельфийская церковь»;
  • седьмая эпоха (5733-7893) — закончится войной материалистов и спиритов, «войной всех против всех».
• VI — шестая эра; в «Апокалипсисе» выражена «семью печатями».
• VII — седьмая эра; в «Апокалипсисе» выражена «семью трубами».

Графическая символика

Традиционное графическое изображение временных периодов (как больших, так и малых) — в виде подковы или музыкальной лиры (кифары, гуслей). Примеры в культуре:

• Indianapolis Colts old logo.png

  Подкова, фольклорный символ счастья

• Lyre (PSF).png

  Лира

• Davids-harp.jpg

  Давидова лира города Давида, Иерусалим

Примеры графических изображений, где обозначена важность центрального, переломного для истории момента:

• Modern French shield.svg

  Французский геральдический щит

• Ecu du XVIème VK.svg

  Геральдический щит «экю» XVI века

• Lorbeerkranz.png

  Оливковый венок

• B. Kessler.jpg

  Печать владельца книги, экслибрис

См. также

• Теллус | Гея | Мать — Сыра Земля | Богиня-мать
• Древний мир

Источники

• Rudolf Steiner (GA 104). [books.google.ru/books?id=fs5rtwAACAAJ Апокалипсис Иоанна] = L'apocalypse de Jean: 12 conférences faites à Nuremberg du 17 au 30 juin 1908. — Laboissière en Thelle: Triades, 2001. — 288 с. — ISBN 9782852482135..
• Joseph Hériard Dubreuil‎. [www.editions-triades.com/livres/spiritualite/anthroposophie/une-introduction-a-l-art1499.html Введение в антропософию] = Une Introduction a l'Anthroposophie. — Yverdon-les-Bains: Editions Romandes, 2011. — 352 с. — ISBN 2-88189-244-2..

Отрывок, характеризующий Эпоха Земли (эзотеризм)

– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.