Neotrygon ningalooensis

Neotrygon ningalooensis
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Животные Подцарство:  Эуметазои Без ранга:  Двусторонне-симметричные Без ранга:  Вторичноротые Тип:  Хордовые Подтип:  Позвоночные Инфратип:  Челюстноротые Группа:  Рыбы Класс:  Хрящевые рыбы Подкласс:  Пластиножаберные Инфракласс:  Euselachii Клада:  Neoselachii Надотряд:  Скаты Отряд:  Хвостоколообразные Подотряд:  Орляковидные Семейство:  Хвостоколовые Род:  Neotrygon Вид:  Neotrygon ningalooensis
Международное научное название
Neotrygon ningalooensis Last, W. T. White & Puckridge 2010
Ареал
Охранный статус
Недостаточно данных IUCN Data Deficient: [www.iucnredlist.org/details/195463 195463 ]
Систематика на Викивидах Изображения на Викискладе

Neotrygon ningalooensis  (лат.) — вид рода Neotrygon из семейства хвостоко́ловых отряда хвостоколообразных надотряда скатов. Эти рыбы обитают в восточной части Индийского у северного побережья Австралии. Они встречаются на глубине до 5 м. Максимальная зарегистрированная ширина диска 30 см. Грудные плавники срастаются с головой, образуя ромбовидный диск, ширина которого превосходит длину. Рыло слегка вытянутое и притуплённо. Довольно короткий хвост покрыт чередующимися чёрными и белыми полосами. На хвостовом стебле присутствуют вентральный и дорсальный кожные кили, а также 2 ядовитых шип. Окраска дорсальной поверхности диска жёлто-коричневатого цвета с многочисленными тёмно-оранжевыми и бледно-голубыми пятнышками. Вокруг глаз имеется характерная тёмная отметина в виде маски. На спине вдоль позвоночника пролегает ряд колючек, остальная кожа лишена чешуи.

Подобно прочим хвостоколообразным Neotrygon ningalooensis размножаются яйцеживорождением. Эмбрионы развиваются в утробе матери, питаясь желтком и гистотрофом. Эти скаты не являются объектом целевого промысла. Вид страдает от ухудшения условий среды обитания.

Таксономия и филогенез

Впервые новый вид был научно описан в 2010 году на основании данных, полученных во время исследования акул и скатов, обитающих у рифа Нингалу (по названию которого был присвоен видовой эпитет). Голотип и паратип представляют собой взрослых самов с диском шириной 30,2 и 29,1 см, пойманных на глубине 3 м (23°10′ ю. ш. 113°45′ в. д.23.167° ю. ш. 113.750° в. д. / -23.167; 113.750   ).

Проведённый в 2012 году филогенетический анализ показал, что Neotrygon annotata и Neotrygon ningalooensis являются базальными членами клады рода Neotrygon. Кроме того, популяции, обитающие в Корал-бэй</span>^ru_en и в заливе Шарк, имеют существенные отличия в митохондриальной ДНК, указывающие на различное происхождение. Однако особи, принадлежащие к этим популяциям, схожи внешне и по маркерам ядерных ДНК, поэтому их продолжают относить к одному роду. Это генетическая дивергенция, вероятно, произошла из-за разделения популяций в связи с изменением уровня моря. По некоторым оценкам это случилось около 11 млн лет назад в эпоху Миоцена либо 2—3 млн лет назад во время Плиоцена.

Taeniura lymma Neotrygon annotata Neotrygon ningalooensis Neotrygon leylandi Neotrygon picta Neotrygon kuhlii комплекс видов

Филогенетическое дерево рода Neotrygon.

Ареал и места обитания

Neotrygon ningalooensis являются эндемиками северного побережья Австралии. Они обитают от залива Шарк до вод, омывающих полуотров полуостров Гоув</span>^ru_en. Эти скаты встречаются исключительно на красноватом песчаном дне вокруг рифов на глубин не более 5 м.

Описание

Грудные плавники этих скатов срастаются с головой, образуя ромбовидный плоский диск, ширина которого в 1,1 раза превышает длину, края плавников («крыльев») закруглены. Передний край слегка изгибается, треугольное мясистое рыло формирует тупой угол, кончик притуплённый. Расстояние от кончика рыла до рта равно 2,1—2,4 ширины рта. Длина ноздрей составляет 4—4,2, а шарина рта 8,1—10,5 ширины диска. Позади крупных выступающих глаз расположены большие брызгальца в виде полумесяца. На вентральной поверхности диска имеются 5 пар S-образных жаберных щелей, рот и тонкие, длинные ноздри. Между ноздрями пролегает лоскут кожи с бахромчатым нижним краем, разделённый на две лопасти. По углам мелкого рта имеются борозды и отростки, на дне ротовой полости также присутствуют 2 длинных отростка. Брюшные плавники узкие, треугольной формы. Количество лучей грудных плавников колеблется от 105 до 107. Общее количество позвонков 125—126.

Хвост кнутовидный, утончающийся к кончику. На дорсальной поверхности рядом с уплощённым основанием хвостового стебля расположены 2 шипа, соединённые протоками с ядовитой железой. Позади шипов на хвостовом стебле имеются хорошо развитые кожные складки, из которых вентральная длинная, а дорсальная короткая. Кожа в целом лишена чешуи, за исключением ряда выстроенных близко друг к другу вдоль позвоночника позади брызгалец 4—5 мелких колючек. Окраска дорсальной поверхности диска жёлто-коричневого цвета, края темнее. Диск усеян многочисленными мелкими и чёлкими оранжевыми и более крупными и размытыми бледно-голубыми пятнышками. Оранжевые пятнышки сконцентрированы по центру, тогда как голубые распространены равномерно. Вокруг глаз имеется характерная тёмная отметина в виде «маски», кроме того, позади брызгалец расположены два маленьких пятна. Хвост позади шипа покрыт чередующимися тёмными и светлыми полосами. Вентральная поверхность диска бледная. Максимальная зарегистрированная ширина диска 30 см.

Биология

Эти скаты часто зарываются в грунт, оставляя на поверхности только глаза. Пятнистая окраска делает их малозаметными на фоне дна и прекрасно защищает от хищников.

Подобно прочим хвостоколообразным Neotrygon ningalooensis относятся к яйцеживородящим рыбам. Эмбрионы развиваются в утробе матери, питаясь желтком и гистотрофом.

Взаимодействие с человеком

Neotrygon ningalooensis не являются объектом целевого лова. Эти скаты страдают от ухудшения условий среды обитания. Их ареал частично лежит на территории морского заповедника Нигалу, что, потенциально, положительно сказывается на состоянии численности популяции. Данных для оценки Международным союзом охраны природы статуса сохранности вида недостаточно.

Литература

• Last, P.R.; White, W.T.; Puckridge , M. Neotrygon ningalooensis n. sp. (Myliobatoidei, Dasyatidae), a new maskray from Australia // Aqua: International Journal of Ichthyology. — 2010. — Vol. 16, № (2). — P. 37—50..

Ссылки

• Вид [www.marinespecies.org/aphia.php?p=taxdetails&id=715402 Neotrygon ningalooensis] в Мировом реестре морских видов (World Register of Marine Species) (англ.)

Отрывок, характеризующий Neotrygon ningalooensis

Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.


В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно.
Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее:
– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.