Rebuild of Evangelion
| Rebuild of Evangelion
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;"> </td></tr>
<tr><th colspan="2" style="text-align:center; background: #ccf;">Анимационный фильм Rebuild of Evangelion (яп. ヱヴァンゲリヲン新劇場版 Evangerion Shin Gekijōban, букв. «Новая киноверсия Евангелиона») — общее название серии из четырёх независимых от оригинального сериала анимационных фильмов, ставшие ремейком сериала 1995 года — «Евангелион». Фильмы создаются студией «Khara» при содействии «Gainax». Хидэаки Анно является сценаристом первого фильма и главным режиссёром и управляющим всего проекта. Кадзуя Цурумаки и Масаюки заняты как режиссёры фильмов, Ёсиюки Садамото как дизайнер персонажей, а Икуто Ямасита как дизайнер механизмов. Синдзи Хигути и Томоки Кёда отвечают за раскадровку к первому фильму. В сентябре 2006 года октябрьский номер японского аниме-журнала Newtype впервые сообщил, что в 2007 году будет выпущена новая кино-серия «Rebuild of Evangelion»[1]. 9 сентября 2006 года официальный сайт студии «Gainax» подтвердил что «Rebuild of Evangelion» будет состоять из четырёх фильмов. При этом планировалось демонстрировать все четыре фильма с лета 2007 года, по лето 2008[2]. На практике первый фильм вышел осенью 2007 года, второй летом 2009, третий осенью 2012, а оставшийся фильм всё ещё не вышел. Первые три фильма должны стать альтернативным пересказом телевизионного аниме-сериала с добавлением новых сцен, обстоятельств, персонажей, и новейшей 3D CG графики, а четвёртый фильм задумывается, как абсолютно новая концовка истории. Ещё одна тенденция серии — сделать историю более понятной и доступной для большего круга зрителей, помимо фанатов оригинальных сериала и фильмов.[3] Основные события сериала и «Rebuild of Evangelion» разворачиваются в Токио-3 — городе, расположенном в районе Хаконэ. Как сообщается Mainichi Shimbun, пользуясь наличием у Токио-3 «реального» географического положения, туристическая организация Хаконэ выпустила 11 мая 2009 года туристическую брошюру «Евангелион – карта комплементации Хаконэ» (яп. ヱヴァンゲリヲン 箱根補完マップ) под редакций студий Gainax и Khara. В ней проводилось сопоставление сцен, показанных в «Rebuild of Evangelion», и реальных мест Хаконэ[4]. Названия фильмов
Иероглифы 序, 破 и 急 вместе транскрибируются как «гагаку», это жанр японской классической музыки, и отдельное значение символов примерно соответствует «вступлению», «середине» и «завершению» и используется для описания актов в театре Но, аналогично частям в классической музыке.[5] Несмотря на то, что название сериала обычно записывается катаканой — Evangerion (яп. エヴァンゲリオン), в названии фильма в Ребилде заменены буквы «e» (яп. エ) и «o» (яп. オ) на устаревшие буквы «we» (яп. ヱ) и нечасто используемый символ «wo» (яп. ヲ), соответственно. Так же, как и эпизоды оригинального сериала, каждый фильм имеет оригинальные японские названия и оригинальные международные названия на английском языке, подобранные студией отдельно. ПерсонажиПо сравнению с сериалом, некоторые герои были изменены. Также был добавлен новый персонаж — Мари. Видоизменилось именование пилотов — если ранее их именовали по-английски «№ Children» (First Children, Second Children, Third Children и т. д.), то теперь пилотов называют по-японски: «<числ. поряд.> девочка (мальчик)» (яп. 第○の少女（少年） дай <ч.п.> но сё:зё (сё:нэн)) или «<ч.п.> дитя» (яп. ○番目の子供 <ч.п.> банмэ но кодомо). Синдзи Икари (яп. 碇シンジ Икари Синдзи) главный герой. Характер в основном совпадает с сериалом. Однако, по сравнению с сериалом, Синдзи гораздо активнее и успешнее пытается сблизиться с Рей. Также были значительно расширены его способности. Так, теперь он способен осознанно вызывать «режим берсерка» у Евы-01, что в итоге приводит к тому, что в попытке спасти Рей, чья Ева была поглощена Ангелом, он начинает Третий Удар. Однако, его останавливает Каору. Сэйю — Мэгуми Огата. Рей Аянами (яп. 綾波レイ Аянами Рэй) одна из главных героинь. Характер в основном совпадает с сериалом. Но в отличие от сериала, она активно пытается сблизиться с Синдзи и сблизить его с отцом. Как отмечается в рецензии ANN, ей стоило больших усилий растопить лёд между Синдзи и Гендо[8]. При этом, в попытках приготовить с этой целью обед, она изображена крайне неуклюжей — после попыток заняться готовкой, её руки заклеены пластырем от запястий до пальцев. С другой стороны, она без труда перехватывает руку Аски, не позволяя дать себе пощечину. Также, хоть Рей ещё больше, чем в сериале, посещает сны Синдзи, она фактически не принимает активного участия в начале Третьего Удара. Как и в сериале, она хранит у себя очки Гэндо. Тем не менее, в отличие от сериала, она не ломает их в итоге, а заменяет на плеер Синдзи. В конце второго фильма она вместе с Евой-00 была поглощена Ангелом, но спасена Синдзи. В декабре 2007 года в рейтинге журнала Animage Рей заняла 17-е место по популярности, как героиня «Rebuild of Evangelion»[9]. В следующем году в гран-при данного журнала Рей заняла пятое место среди женских персонажей. В обоих рейтингах она была единственным персонажем Евангелиона. В августе 2009 года Рей заняла четвёртое место в рейтинге женских аниме-персонажей журнала Newtype, как героиня «Rebuild of Evangelion», и в сентябре поднялась до второго места. В данном рейтинге из персонажей Евангелиона лидировала героиня «Rebuild of Evangelion», Сикинами Аска Лэнгли[10][11]. В октябре Рей спустилась до третьего места, вновь став самым популярным женским персонажем Евангелиона (Аска спустилась до десятого)[12]. В октябре 2009 года она также появилась в рейтинге журнала Animage на 18 позиции. Вновь, как единственный персонаж Евангелиона[13]. В 2008 году выставлялись на аукцион фрагменты кинопленки, включенные в ограниченное DVD издание Evangelion: 1.0 You Are (Not) Alone. Как сообщает Anime News Network, на двух различных аукционах цена на фрагменты содержащие сцену, в которой Рей впервые улыбается Синдзи последовательно поднималась с 26 тысяч иен до 152 тысяч (примерно 1 460 долларов США)[14]. По сообщению «Mainichi Shimbun» цена на третьем аукционе в итоге превысила 200 тысяч иен — максимальная цена, уплаченная на аукционе за продаваемые фрагменты[15][16]. Для сравнения — второй по дороговизне фрагмент с Мисато Кацураги был продан за 30,001 иен (примерно 285 долларов США)[14]. В преддверии выхода второй части «Rebuild of Evangelion» Аянами дала эксклюзивное интервью для «Веб магазин DD» (яп. ウェブマガジン『DD』 Вэбу Магадзин). На вопрос о том, каковы её впечатления от того, что она вновь появляется в «Rebuild of Evangelion», спустя 14 лет после выхода сериала — Рей ответила лишь «никаких проблем». Что-либо говорить о второй части «Rebuild of Evangelion» она отказалась, мотивируя это тем, что лучше всё посмотреть самим[17]. Сэйю — Мэгуми Хаясибара. Сикинами Аска Лэнгли (яп. 式波・アスカ・ラングレー Сикинами Асука Рангурэ) — одна из главных героинь, созданная на основе Аски Лэнгли Сорью из оригинального сериала. Пилот Евангелиона-02 и, позднее, Евангелиона-03. В отличие от сериала, теперь она имеет звание капитана. Характер этого персонажа перетерпел наиболее значительные изменения. Если в сериале Аска приставала к Кадзи вплоть до предложений переспать с ней, и для неё было вполне нормально предложить Синдзи поцеловаться с ней, то теперь она не интересуется Кадзи и её приставания к Синдзи не доходят далее неудачных попыток приготовить обед. Также, она считает себя единственным пилотом, получившим своё место за способности, и полагает, что Рей и Синдзи стали пилотами, пользуясь своими связями в NERV. После того, как она узнала о том, что Рей любит Синдзи, она предпочла избегать остальных пилотов и вместо того, чтобы идти на обед устроенный Рей, стала пилотом Евангелиона-03. В этой роли она была заражена Ангелом и дальнейшая её судьба остается неясной, но в превью к третьему фильму показана с повязкой на левом глазу, а также пилотирующей Евангелион в открытом космосе.[18] После выхода 27 июня 2009 года Evangelion: 2.0 You Can (Not) Advance Сикинами удерживала первое место среди женских персонажей (по версии Newtype) в августе и сентябре[10][11]. В октябре же она спустилась до десятого места, и её обошла по популярности Рей Аянами, занявшая третье место[12]. Сэйю — Юко Миямура. Мари Илластриэс Макинами (яп. 真希波・マリ・イラストリアス Макинами Мари Ирасуториасу). Новый персонаж, отсутствующий в оригинальной истории и впервые появляющийся в «Evangelion: 2.0 You Can (Not) Advance». Изначально была пилотом Евангелиона-05, однако Ева-05 была уничтожена в первом же бою одновременно с уничтожением Ангела. Впоследствии насколько смогла тайно проникает в Токио-3 на парашюте (приземлилась прямо на голову Синдзи) и заменяет Аску в роли пилота Евы-02. Шутливо прозвала Синдзи щенком при их первой встрече. К финалу второго фильма терпит поражение от десятого Ангела, даже при использовании в бою режима «The Beast». В «Evangelion: 3.0 You Can (Not) Redo» Мари является пилотом Евангелиона-08 и одним из двух единственных пилотов Евангелионов организации Wille, наряду с Аской, которую Мари называет принцессой. Вместе с последней безуспешно пыталась предотвратить начало Четвёртого Удара пилотами Nerv, Синдзи и клоном Рей. В конце фильма Мари катапультирует контактную капсулу с Синдзи из Евы-13, окончательно прекращая Четвёртый Удар. Она единственный из персонажей, не считая Каору, догадавшийся о цели Гэндо — устранении Нагисы как тринадцатого Ангела. Сэйю — Маая Сакамото. Каору Нагиса впервые появляется в конце первого фильма, просыпаясь на Луне в неком подобии саркофага. В отличие от сериала и манги, он является пилотом Евангелиона-06. По неизвестным причинам называет Гэндо своим отцом. Если в сериале Каору стремится устроить Третий Удар, то в Ребилде его вмешательство наоборот останавливает начавшийся конец света. Сэйю — Акира Исида. В фильме Evangelion: 3.0 You Can (Not) Redo появилось 5 новых персонажей.[19] Ангелы
В фильме Rebuild of Evangelion 2.0 Зеруил «пожирает» Еву-00, в результате чего приобретает человеческие конечности. Также дебютный бой Аски в Ребилде происходит не с Гагиилом, а с новым ангелом (в оригинальной версии отсутствующим) немного похожим на Сакиила. Он уничтожает флот у берегов Японии, но Аска, десантируясь с воздуха уничтожает ангела. Внешний вид Сахакиила переработан, шарообразная поверхность ангела переливается разноцветными цветами. Позже, во время атаки он принимает свой классический вид развертываясь для удара. а когда Синдзи пытается удержать ангела от падения, показывается изнутри кокона АТ-поля, имеет гуманоидную внешность, пронзает ладони Евы-01, чем вызывает сильные страдания пилота, также после уничтожения он не взрывается а распадается на огромную массу крови, хлынувшую на Токио-3 и даже повредившей несколько зданий. Также изменился типаж Зеруила, в этот раз он имеет самое сильное АТ-поле среди всех ангелов, атаковавших до него. В то время как в классическом сериале самыми сильными АТ-полями обладали Рамиил, Сахакиил и Табрис, а Рэй атакуя Зеруила смогла раздвинуть его АТ-поле. ЕвангелионыСм. также: Евангелион (робот)
Хотя, как и в сериале, в «Rebuild of Evangelion» Евангелион-01 проявляет некоторую долю самостоятельности отвергая систему псевдопилота, в отличие от сериала отсутствуют прямые указания на наличие у Евангелионов собственных душ. Также, история была дополнена двумя новыми Евами. Две из них появляются во втором фильме, третья фигурирует только в трейлере к третьему фильму. Временный Евангелион-05 (яп. エヴァンゲリオン仮設五号機 Евангерион Касэцу гого:ки) — отсутствующий в сериале Евангелион, охранявший базу, изучающую третьего Ангела. Пилотировался Мари Илластриэс Макинами. В отличие от классических моделей Евангелионов, имеющих форму близкую к человеческой, Ева-05 использовала четыре оборудованные колёсами механические ноги и два механических манипулятора. Также, в отличие от обычных Евангелионов получающих питание по кабелю, Ева-05 использовала токосъемники. Участвовала только в одном бою с третьим Ангелом и была уничтожена вместе с ним посредством использования системы самоуничтожения. Mark.06 — отсутствовавший в сериале Евангелион, произведенный на лунной базе SEELE. Строительство завершилось только во втором фильме. Хотя существование данного Евангелиона и не скрывается от Nerv, тем не менее по информации доступной Гэндо и Фуюцуки после Евангелиона-05, не планировалось никаких Евангелионов. Впервые начав действовать после того как Ева-01 уподобилась богу, Марк-06 продемонстрировал схожие с ней свойства. Так, он был способен летать и над его головой имелся нимб. Пилотируется Каору Нагисой. Во втором фильме серии Кил Лоренц называет Еву-06 «истинным Евангелионом», необходимым для воскрешения Лилит. Участвовал в единственной операции по предотвращению Третьего Удара, в ходе которой успешно сбил Еву-01 Копьем Кассия. После чего этот Евангелион был заперт в Конечной Догме. Евангелион-08 — Евангелион пилотируемый Мари Илластриэс Макинами. Имеет схожее с ЕВОЙ-02 строение, окрашен преимущественно в светло-розовый цвет, шлем имеет угловую форму слабо похожую на кивер. Имеет 8 зеленых глаз камер. Появляется только в третьем фильме серии. Напишите отзыв о статье "Rebuild of Evangelion"Примечания
Ссылки
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Отрывок, характеризующий Rebuild of Evangelion
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
- Психологические аниме и манга
- Романтические аниме и манга
- Аниме и манга в жанре драма
- Научно-фантастические аниме и манга
- Постапокалиптические аниме и манга
- Аниме и манга о боевых роботах
- Аниме и манга для юношей
- Аниме-фильмы
- Мультфильмы по алфавиту
- Аниме 2009 года
- Евангелион
- Аниме 2007 года
- Тетралогии
- Ожидаемые события в телевидении
