USS Constitution
Координаты: 42°22′19″ с. ш. 71°03′20″ з. д. / 42.372083° с. ш. 71.0555778° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=42.372083&mlon=-71.0555778&zoom=14 (O)] (Я)
USS Constitution («Конститьюшн»), Old Ironsides («Железнобокий старина») — старейший парусный корабль в мире из находящихся на плаву. Всё ещё числится в боевом составе американского флота.
Известен как «Old Ironsides» («Железнобокий старина»). Это прозвище было дано кораблю после того, как во время Англо-американской войны 1812—1814 гг. было отмечено, что ядра британского корабля HMS Guerriere отскакивали от его бортов, которые были сделаны из виргинского дуба (англ. Quercus virginiana)[2].
История
Спущен на воду 21 октября 1797 года. 23 июля 1798 года совершил первое путешествие, в 1798—1800 годах участвовал в «Квази-войне» США и Франции, триполийской войне, англо-американской войне 1812—1814 годов. В 1830 году корабль, 31-летний возраст которого был весьма почтенным для того времени, чуть было не отправили на слом. Однако опубликованная в это же время посвящённая кораблю поэма «Old Ironsides» имела большой успех у граждан, настоявших на сохранении фрегата. Вместо слома корабль прошёл первый из своих многочисленных восстановительных ремонтов. Во время американской гражданской войны «Конститьюшн» служил учебным кораблём, его вооружение было уменьшено до 16 орудий и он был переклассифицирован в корабль 2-го ранга. В 1878 году «Конститьюшн» принял участие во Всемирной выставке в Париже.
В 1900 году Конгресс утвердил проект сохранения «Конститьюшн» в качестве музейного корабля, однако финансирование из госбюджета предусмотрено не было. В 1905 году было предложено вывести корабль в море и использовать в качестве мишени для артиллерийских стрельб, однако поднявшаяся волна протеста привела к тому, что в 1906 году из бюджета было выделено $100 000 на содержание и текущий ремонт корабля, а в 1907 году он был открыт для посещения.
1 декабря 1917 года корабль получил имя «Old Constitution» для того, чтобы имя «Constitution» мог получить новейший линейный крейсер класса «Лексингтон». 24 июля 1925 года, после того как в соответствии с Вашингтонским морским соглашением 1923 года постройку кораблей класса «Лексингтон» отменили (а два недостроенных корпуса переоборудовали в авианосцы), «Конститьюшн» получил назад своё имя.
Согласно Классификации кораблей ВМС США 1 сентября 1975 года, чтобы подчеркнуть его уникальный исторический статус, USS Constitution (бывший IX 21) был переклассифицирован в класс «none» (нулевой).
Последний раз «Конститьюшн» проходил ремонт в 1995 году. В 1997 году в честь празднования 200-й годовщины своей постройки фрегат совершил выход в море под парусами. До этого корабль не выходил в море 116 лет.
В настоящее время находится в гавани города Бостон, штат Массачусетс, по нему проводятся экскурсии[3], является последней из шестнадцати точек на исторической Тропе Свободы. Корабль включён в список важнейших достопримечательностей США.
Упоминания в культуре
- Парусник упоминается в фильме «Жизнь после людей». Утверждается, что при прекращении ухода и обслуживания он затонет через 9 месяцев из-за гниения досок.
- Парусник упоминается в книге С. С. Форестера «Хорнблауэр и Отчаянный». В нём слуга Хорнблауэра Доути спасается от виселицы на американском военном корабле Constitution, стоявшем в порту Кадиса.
- Парусник изображён в игре Fallout 4.
Галерея
- Launching USS Costitution.png
Спуск на воду, 1797 год
- USS Constitution vs Guerriere.jpg
Битва с «Герьером», 1812 год
- USS Constitution ready for launch.jpg
В доке после очередного ремонта, 1858 год
- Constitutiondrydock1995.jpg
В доке, 1995 год
- USS Constitution Sail200d.jpg
USS Constitution под парусами, 1997 год
- USS Constitution 1997.jpg
1997 год
- USS Constitution downtown Boston 2005.jpg
В гавани Бостона, 2005 год
- USS Constitution salutes Bataan 2005.jpg
Constitution салютует кораблю USS Bataan (LHD-5)
- USS Constitution 2006.jpg
Пушечный салют, вид с грот-мачты, 2006 год
Напишите отзыв о статье "USS Constitution"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/oldiron.htm USS CONSTITUTION]. Naval Vessel Register. Проверено 24 мая 2008. [www.webcitation.org/66FWQvRpz Архивировано из первоисточника 18 марта 2012]. (англ.)
- ↑ [www.dikarem.net/dikarem/ussconstitution-samyj-staryj-boevoj-parsunik-v-mire-2.html Поездка в город Бостон (США). Экскурсия на самый старый боевой парусник в мире — «U.S.S.Constitution». Отзывы. Фото]
См. также
Ссылки
- [www.maritimequest.com/warship_directory/us_navy_pages/sailing_ships/constitution/uss_constitution.htm Фотографии]
- [ussconstitutionmuseum.org Old Ironsides: USS Constitution Museum, Charlestown, Massachusetts]
 |
В другом языковом разделе есть более полная статья USS Constitution (англ.) Вы можете помочь проекту, расширив текущую статью с помощью перевода.
|
Отрывок, характеризующий USS Constitution
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
