Ален (Баден-Вюртемберг)
| Город
А́лен
Aalen
|
А́лен (нем. Aalen [ˈʔaːlən] , алем. Oole) — город в федеральной земле Баден-Вюртемберг в Германии. Это место расположения администрации округа Восточный Альб внутри региона Восточный Вюртемберг недалеко от Штутгарта.
Содержание
География
Ален лежит в долине верхнего Кохера в Восточном Вюртемберге. Недалеко берут своё начало также реки Ремс и Ягст, которые впадают в Неккар. Восточнее и юго-восточнее Алена начинаются отроги Швабского Альба, севернее — Ельвангенские горы.
История
Приблизительно в 150—160 гг. на территории современного Алена был построен римский форт.
Город был основан в XIII веке, в письменных источниках упоминается с XIV века. С 1360 до 1802 года был Имперским свободным городом, затем был захвачен Вюртембергом. В 1634 году город пережил сильный пожар.
Динамика роста численности населения выглядит следующим образом: 1800 год — 1,9 тыс. чел., 1850 год — 3,5 тыс. чел., 1900 год — 9,1 тыс. чел., 1950 год — 25,4 тыс. чел., 1975 год — 64,7 тыс. чел., 2000 год — 66,4 тыс. чел.
Политика
Городом, начиная с 1374 года, руководят бургомистр (с 2005 года — Мартин Герлах) и совет. Муниципалитет города избирается на пятилетний срок и состоит из 48 человек. По результатам последних коммунальных выборов 2004 года партийная структура муниципалитета выглядит следующим образом: ХДС — 22 чел., СДПГ — 6 чел., СвДП — 4 чел., блок «Активные горожане» — 3 чел., блок «За Ален» — 1 чел.
Экономика
В промышленности города основной отраслью является металлообработка. Также развиты машиностроение, оптика, текстильная и бумажная промышленность, пивоварение.
Курорт, специализирующийся на лечении астмы. Борцовская команда Алена — одна из сильнейших в Германии.
Русская православная церковь
[prihod-aalen.cerkov.ru/ Приход Сретения Господня г. Алена (Баден-Вюртемберг)] существует с 2005 года. В 2009 году официально зарегистрирован Московским Патриархатом. Богослужения проводятся в помещении евангелической церкви св. Маркуса по адресу:
Erwin-Rommel-Straße 16, 73430 Aalen
Настоятель прихода — игумен Максим (Шмидт). Второй священник — иерей Алексий Пимонов.
Достопримечательности
Среди достопримечательностей — церковь Св. Николая (1765), музей римских древностей, геолого-палеонтологический музей.
Своеобразным символом города является историческая ратуша "со шпионом". Если посмотреть на верхушку бывшей ратуши вольного города Алена, то можно там увидеть голову бородатого мужчины с трубкой во рту, ехидно улыбающегося и поворачивающего голову из стороны в сторону. Это шпион Алена, которому граждане воздвигли памятник. Сделан он был в память об избавлении города от нападения армии императора.
Города-побратимы
-
Крайстчерч (Великобритания), -
Сент-Ло (Франция), -
Татабанья (Венгрия), -
Антакья (Турция).
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Напишите отзыв о статье "Ален (Баден-Вюртемберг)"
Отрывок, характеризующий Ален (Баден-Вюртемберг)
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
