Арриага, Гильермо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Гильермо Арриага
Guillermo Arriaga
Дата рождения:

13 марта 1958(1958-03-13) (66 лет)

Место рождения:

Мехико, Мексика

Гражданство:

Мексика Мексика

Профессия:

сценарист, режиссёр

Карьера:

1997—…

Награды:

Приз за лучший сценарий на Каннском кинофестивале (2005)

Гилье́рмо Арриа́га (исп. Guillermo Arriaga; род. 13 марта 1958, Мехико) — мексиканский писатель, сценарист и кинорежиссёр. В 2005 году был удостоен приза за лучший сценарий на 58-м Каннском кинофестивале за фильм «Три могилы».





Биография

Детство Арриаги прошло в одном из неблагополучных кварталов Мехико. В возрасте 13 лет в уличной драке получил тяжёлую травму, вследствие которой лишился обоняния. Окончил Иберо-американский университет в Мехико и получил степень магистра психологии.

После получения степени Арриага преподавал в университете, где познакомился с режиссёром Алехандро Гонсалесом Иньярриту. Вместе они задумали и реализовали проект фильма с несколькими сюжетами, действие которого происходит в Мехико. Арриага написал сценарий, а Гонсалес Иньярриту его поставил. Фильм получил название «Сука любовь» (1999). Картина получила широкую известность за пределами Мексики, была номинирована на «Оскар» за лучший иноязычный фильм и выиграла премию BAFTA в той же номинации.

За этим успехом последовало приглашение Гонсалеса Иньярриту и Арриаги в США на студию Universal. Там Гонсалесом Иньярриту по сценарию Арриаги был снят фильм «21 грамм» (2003) с участием Бенисио дель Торо, Шона Пенна и Наоми Уоттс.

В 2005 году на экраны вышел дебютный фильм Томми Ли Джонса «Три могилы» по сценарию Гильермо Арриаги. Фильм попал в конкурс Каннского кинофестиваля, и Арриага завоевал там приз за лучший сценарий.

Третьим фильмом, появившимся в результате работы творческого тандема Арриаги и Гонсалеса Иньярриту, стал «Вавилон» (2006). Как и в первых двух фильмах дуэта, в основе его сценария лежит несколько историй, переплетающихся по ходу фильма, только в «Вавилоне» их действие происходит в разных странах и на разных континентах — в Северной Америке, Африке и Азии. Фильм, в котором участвовали в качестве актёров Брэд Питт и Кейт Бланшетт, попал в конкурс Каннского кинофестиваля и завоевал 25 наград по всему миру[1], но только по одному «Оскару», «Золотому глобусу» и премии BAFTA. Арриага крупных наград за сценарий фильма не получил, хотя был впервые в жизни номинирован на «Оскар».

Незадолго до премьеры «Вавилона» между Гонсалесом Иньярриту и Арриагой возникли значительные разногласия. Это привело к тому, что Арриага не был включён в состав делегации фильма на Каннском кинофестивале. С тех пор вместе режиссёр и сценарист не работают.

В 2007 году вышел фильм El Búfalo de la Noche мексиканского режиссёра Хорхе Эрнандеса Альданы. Сценарий этого фильма написан Арриагой и является переработкой его собственной одноимённой повести.

5 ноября 2007 в штате Нью-Мексико начались съёмки первого полнометражного фильма в постановке Арриаги «Пылающая равнина» с участием Ким Бейсингер и Шарлиз Терон[2]. Сценарий, написанный самим Арриагой, строится по той же схеме, что и в предыдущие его работы — в фильме разыгрывается сразу несколько историй[3]. Фильм был закончен к Венецианскому кинофестивалю 2008 года и включён в его программу.

Фильмография

Сценарист

Режиссёр

  • 1997 — / Campeones sin límite (документальный, короткометражный)
  • 2000 — / Rogelio (короткометражный)
  • 2008 — Пылающая равнина / The Burning Plain

Книги

На русском языке:

Напишите отзыв о статье "Арриага, Гильермо"

Примечания

  1. [www.imdb.com/title/tt0449467/awards Награды и номинации фильма на IMDB] (англ.)
  2. [www.kdbc.com/Global/story.asp?S=7256229&nav=menu608_2_3 KDBC News] (недоступная ссылка с 05-09-2013 (3886 дней) — историякопия) (англ.)
  3. [www.variety.com/article/VR1117968383.html?categoryid=1236&cs=1 Variety: Charlize Theron to star in 'Burning'] (англ.)

Ссылки

Отрывок, характеризующий Арриага, Гильермо

– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.