Ахенская ратуша

ратуша
Ахенская ратуша Aachener Rathaus
Южный фасад, выходящий на площадь Катшхоф
Страна	Германия

Ахенская ратуша (нем. Aachener Rathaus) — здание городского управления города Ахен (федеральная земля Северный Рейн — Вестфалия). Наряду с Ахенским собором ратуша является самым значительным памятником архитектуры исторического центра Ахена.

История

С 1267 года магистрат города Ахен размещался в т. н. «Травяном доме», расположенном на площади Fischmarkt («Рыбный рынок»). Но в связи с тем, что в 1306 году Ахен получил статус «вольного города святого римского престола», и в нём должны были происходить коронационные мероприятия и имперские сеймы, возникла необходимость в новом здании ратуши с большим залом для коронаций и праздничных трапез.

В первой половине XIV столетия ахенский магистрат, возглавляемый бургомистром Герхардом Хорусом, принимает решение о строительстве нового здания городской ратуши. Строительство здания начинается в 1330 году, причём здание возводилось на фундаменте королевского зала разрушенного императорского дворца, от которого до нашего времени дошли только капелла Карла Великого, ставшая частью Ахенского собора, и башня Granusturm, которая стала восточной башней новой ратуши. Окончено строительство было в 1349 году.

2 мая 1656 года во время Большого городского пожара погибли крыша ратуши и башенные шпили. Они были восстановлены в барочном стиле, а в XVIII веке в этом стиле было перестроено само здание ратуши, а также зал заседаний и «Белый зал». В здании были установлены деревянные панели работы льежского цеха Жака де Ри и фрески художника Иоганна Хризанта Болленрата.
К торжественному подписанию мирного договора по окончании войны за австрийское наследство в 1748 году в ратуше был обставлен т. н. «Мирный зал».
В течение XIX века ратуша многократно перестраивалась, постепенно возвращая себе готический образ. Обращенный площади Marktplatz северный фасад ратуши был украшен 50-ю неоготическими статуями королей, а также символами искусств, науки и христианства. Разделенный перегородками на несколько помещений Большой коронационный зал и парадная лестница были восстановлены в первоначальном виде. Стены ратуши украсили многочисленные фрески работы Альфреда Ретеля и его учеников. На фресках изображены сцены из истории Ахена и жизни Карла Великого. Эти фрески являются выдающимся образцом позднеромантической исторической живописи.
После очередного пожара 1883 года часть крыши и шпили башен вновь сгорели. Полностью восстановительные работы были закончены к 1902 году.
Во время бомбардировок союзнической авиации в 1943 году здание ратуши было сильно повреждено. Восстановительные работы начались в конце 40-х годов. Первым делом были отреставрированы фасады зданий. Реставрация внутренних помещений и башен закончилась только в конце 70-х годов.

Ахенская ратуша сегодня

Сегодня Ахенская ратуша — это не только орган административной власти и место нахождения канцелярии ахенского бургомистра, но и настоящий музей, в котором размещены такие выдающиеся произведения искусства или исторические памятники как:

• Копии атрибутов императорской власти из венской сокровищницы, подаренные ратуше императором Вильгельмом II в 1915 году. Эти атрибуты напоминают о 31 коронации, которые происходили между 813 и 1531 годами в Ахене
• Рукопись Имперского Евангелия, созданная до 800 года в мастерских Карла Великого
• Меч Карла Великого
• Корона и держава императора Оттона I Великого

В 2009 году Ахенская ратуша вошла в состав европейского проекта «Путь Карла Великого». В рамках этого проекта исторические залы ратуши были открыты для посетителей.

Ежегодно в здании Ахенской ратуши происходит церемония вручения международной премии им. Карла Великого за вклад в объединение Европы..

• NRW, Aachen - Grashaus.jpg

  «Травяной дом» (трёхэтажное здание с тремя окнами на втором этаже и семью скульптурами − на третьем)

• Aachen Marktplatz 1840.jpg

  Ахенская ратуша в 1840 году

• NRW, Aachen - Rathaus 03.jpg

  Башня Granusturm (вид с улицы Rommelsgasse)

• NRW, Aachen - Rathaus 04.jpg

  Коронационный зал

• NRW, Aachen - Rathaus 05.jpg

  Одна из фресок работы Альфреда Ретеля

Ссылки

• [eng.archinform.net/projekte/20613.htm Страница Ахенской ратуши на сайте archinform.net] (англ.)
• [www.route-charlemagne.eu/Stationen/Rathaus/index.html?lang=EN Страница Ахенской ратуши на сайте европейского проекта «Путь Карла Великого»] (англ.)
• [sketchup.google.com/3dwarehouse/details?mid=cb0b1138ce7f263e90cdb0d1a06b1e4e&ct=3dbl&hl=ru 3D-модель Ахенской ратуши]
• [www.360pixel.de/archives/das-aachener-rathaus-am-vierten-advent 360°-панорама площади Marktplatz и Ахенской ратуши]

Отрывок, характеризующий Ахенская ратуша

– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.