Коронация

Корона́ция, коронова́ние — формальная процедура, символизирующая принятие монархом власти и её атрибутов (трона, короны, скипетра и т. п.). Не совпадает с моментом начала царствования (смерти или отречения предшественника, избрания). В европейской христианской культуре коронация — религиозная церемония, сопровождаемая обрядом помазания на царство (ветхозаветного происхождения). Таким образом, ритуал носит особый смысл благословения Богом на царство, мистического венчания с государством и т. п.

Церемониал

В Средние века монархи некоторых стран короновались практически немедленно, в пределах дней, или редко недель, после начала царствования. Причиной этому было то, что некоронованный монарх считался во многих средневековых странах незаконным, безблагодатным; истинный король Франции должен был быть коронован в Реймсском соборе и помазан миром, находившимся в Святой Стекляннице. В Византии коронация императоров-соправителей приурочивалась к Пасхе. В Новое время после смерти предшественника стал объявляться многомесячный или годовой траур, препятствовавший немедленной коронации. Из соображений благоприятных предзнаменований коронацию с этого времени приурочивали к весне или лету.

В христианских странах, начиная с V века (Византия, а затем западные королевства) возложение короны на голову монарха обычно производил высший церковный иерарх, но многие монархи (почти все российские, Наполеон I, некоторые британские) только брали у иерарха корону и возлагали её на себя сами.

Уже женатый до вступления на престол монарх обычно короновал вместе с собой и жену, в ходе менее детальной и «нагруженной» обрядами церемонии. Монарх, вступающий в брак, после заключения брака короновал жену отдельно. Супруг царствующей королевы обычно не короновался (если сам не провозглашался королём-соправителем).

Коронации в России

Впервые в России венчание на царство (а не интронизация — «настолование») имело место в 1497 году, когда Иван III венчал своего внука Дмитрия Ивановича как наследника. Впервые как глава государства короновался (и с того времени систематически использовал титул царь) Иван IV Грозный (1547 год). Все коронации происходили в Успенском соборе Московского Кремля и совершались митрополитами Московскими и всея Руси, затем Патриархами, в поздний синодальный период — митрополитами Санкт-Петербургскими.

Папские коронации

Со Средневековья до 1963 года включительно короновались (специальной короной — тиарой) также римские папы, которые одновременно являлись и монархами (сперва Папской области, затем Ватикана). На коронации Пия XII в 1939 появилось несколько нововведений: она была первой церемонией такого рода, снятой на кинопленку, и первой, переданой в прямом эфире по радио. Последним коронованным папой римским был Павел VI, при этом он прекратил носить тиару через несколько недель после своего обряда, положив её собственноручно на алтарь собора Святого Петра в качестве жеста смирения.

В современном мире

В настоящее время коронация как особая церемония в Европе не употребительна нигде, кроме Великобритании (см. статью Коронация британских монархов), и по состоянию на 2014 год Елизавета II является единственным коронованным монархом Европы. Обряд мессы Святого Духа, аналогичный коронации, так же был совершен при восшествии на престол Испании короля Хуана Карлоса I, отрекшегося в июне 2014 года.

Все остальные монархические страны Европы, включая Ватикан, заменили ритуал коронации на краткую или более или менее практическую инаугурацию или интронизацию монарха (сопровождаемую или нет восхождением на трон и специальной церковной службой, но без возложения короны и помазания).

В монархиях Востока и Азии коронацию прошли император Японии Акихито, султан Брунея Хассанал Болкиах, король Бутана Джигме Кхесар Намгьял Вангчук, король Камбоджи Нородом Сиамони, король Лесото Летсие III, король Свазиленда Мсвати III, король Таиланда Пхумипон Адульядет и король Тонга Тупоу VI.

Литература

• Слюнькова И. Н. Проекты оформления коронационных торжеств в России XIX века. — М., Буксмарт, 2013 438 с. ISBN 978-5-906190-9

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Коронации

Отрывок, характеризующий Коронация

– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.