Блиев, Марк Максимович

Марк Максимович Блиев
осет. Блиты Максимы фырт Марк
Дата рождения:	5 января 1929(1929-01-05)
Место рождения:	с. Средний Урух (Северная Осетия)
Дата смерти:	22 ноября 2011(2011-11-22) (82 года)
Место смерти:	Владикавказ
Страна:	СССР СССР→Россия Россия
Научная сфера:	кавказоведение, история Осетии
Место работы:	СОГУ
Учёная степень:	доктор исторических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Северо-Осетинский педагогический институт
Известен как:	учёный и общественный деятель Северной Осетии — Алании
Награды и премии:	серебряная медаль И.А.Ильина «За развитие русской мысли», Орден Почёта (Южная Осетия), Заслуженный деятель науки Южной Осетии

Марк Макси́мович Бли́ев (5 января 1929 — 22 ноября 2011) — советский и российский историк-кавказовед, общественный деятель, доктор исторических наук, профессор Северо-Осетинского государственного университета им. К. Л. Хетагурова.

Биография

Марк Максимович Блиев родился в селении Средний Урух (осет. Быдыры Дæргъæвс) Северной Осетии. В 1947 году окончил сельскую среднюю школу, затем исторический факультет Северо-Осетинского педагогического института. В 1953 году поступил в аспирантуру МГУ, в 1956 году защитил кандидатскую диссертацию на кафедре истории СССР периода капитализма. В 1958—1963 годах заведовал отделом истории Северо-Осетинского научно-исследовательского института истории, языка и литературы. В 1964 году перешёл на работу в Северо-Осетинский государственный университет имени К. Л. Хетагурова. В 1967 году в МГУ защитил докторскую диссертацию «Русско-осетинские отношения (40-е гг. XVIII — 30-е гг. XIX в.)». В 1969—1974 годах профессор Блиев — декан исторического факультета СОГУ, а с 1980 г. — бессменный заведующий кафедрой истории СССР дореволюционного периода (ныне кафедра российской истории и кавказоведения).

Научная и педагогическая деятельность Марка Максимовича сочеталась с масштабной исследовательской работой. В 1978 г. он возглавил археологическую экспедицию СОГУ и лабораторию по изучению памятников истории и культуры. В тот же период им создан Археологический музей. В 1993 г. на базе этих структур по инициативе Блиева организован Институт фундаментальных исследований, преобразованный в 1996 г. в Институт истории и археологии при СОГУ, которым он руководил до последних дней своей жизни.

Труды М. М. Блиева по русско-кавказским отношениям и Кавказской войне являются этапными в развитии отечественного кавказоведения, относятся к числу лучших теоретических достижений советского кавказоведения. Его научные интересы унаследованы от известных кавказоведов — Б. В. Скитского и С. К. Бушуева, под руководством которых он работал. Всего Блиевым опубликовано 14 монографий, в том числе учебников и учебных пособий, и более 200 научных и научно-популярных статей. В 1994 г. в Москве вышла в свет книга «Кавказская война», признанная одной из самых читаемых в России книг и включенная в список обязательной литературы для исторических факультетов университетов России. Итогом его кавказоведческих изысканий явилось многоплановое исследование «Россия и горцы Большого Кавказа. На пути к цивилизации» (М., 2004). По широте привлеченных исторических источников, глубине и профессиональности исторических и концептуальных построений оно, несомненно, является уникальным историографическим фактом российской науки. Интересен тот факт, что исследования Марка Максимовича вдохновили писателя Василия Цаголова на написание романа «Послы гор», который вышел из печати в 1965 г.

Марк Максимович выезжал с лекциями по проблемам истории Кавказа в Англию и Китай, Московский и Ростовский университеты.

В 1993 г. руководил научной экспедицией «Аlanica», работавшей на территории Венгрии и Франции и собравшей ценнейшие данные о заметной роли алан в становлении ранней стадии европейской цивилизации. Активно работал Блиев в области теоретической и прикладной исторической конфликтологии. Он был членом оргкомитета двух крупных международных конференций в Ирландии, посвященных современной конфликтологии. Его доклады на этих и других научных форумах вызывали повышенный интерес специалистов.

Прогнозируя вооруженные конфликты на Кавказе, М. М. Блиев был инициатором создания в Осетии общественного движения «Адамон Цадис» («Союз народа»), перед которым ставил миротворческие задачи. В 1994—1997 гг. М. М. Блиев являлся советником президента РСО-Алания и на общественных началах экспертом Министерства иностранных дел России. Ему принадлежала идея проведения в 1997 г. встречи в Кисловодске глав государств России, Закавказья и руководителей республик, краев и областей Северного Кавказа, в подготовке которой принял активное участие. Похоронен Марк Максимович на территории Осетинской церкви.

6 января 2011 года вступил в силу указ президента Южной Осетии об учреждении ежегодной Государственной премии имени Марка Блиева с целью увековечения имени выдающегося осетинского учёного.

Основные работы

• Присоединение Северной Осетии к России. — Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1959. — 164 с.
• Осетия в первой трети ХIХ века. — Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1964. — 173 с.
• Русско-осетинские отношения (40-е гг. ХVІІІ — 30-е гг. ХІХ вв.): Автореф. диссерт. на соискание уч. степени доктора историч. наук. — М.: МГУ им. М. В. Ломоносова, 1969. — 42 с.
• Русско-осетинские отношения (40-е гг. ХVІІІ — 30-е гг. ХІХ вв.). — Орджоникидзе: Ир, 1970. — 379 с.
• Русско-осетинские отношения в XVIII в.: сборник документов. Т. 1, 2. — Орджоникидзе: Ир, 1976—1984.
• Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России / Киняпина Н. С., Блиев М. М, Дегоев В. В. — М.: МГУ, 1984. — 328 с.
• Кавказская война (1817—1864) / М. М. Блиев, В. В. Дегоев. — М.: ТОО «Росет», 1994. — 591 с.
• Осетия, Кавказ: история и современность: Сб. науч. трудов / Под ред. проф. А. А. Магометова. — Владикавказ: Изд-во СОГУ, 1999. — 332 с.
• Россия и горцы Большого Кавказа. На пути к цивилизации. — М.: Мысль, 2004. — 878с.
• История Осетии с древнейших времен до конца ХІХ века: учебник для ст. классов ср. школы / М. М. Блиев, Р. С. Бзаров. — Изд. 2-е. — М.: Издат. центр «Вентана-граф», 2005. — 352 с.
• Южная Осетия в коллизиях российско-грузинских отношений / Марк Блиев; Кавказ. ин-т демократии. — М. : Европа, 2006. — 472 с.
• Осетинское посольство в Петербурге 1749—1752 : присоединение Осетии к России. — Владикавказ: ИПП им. В. Гассиева, 2010. — 234 с.
• Черкесия и черкесы XIX века: монография. — Москва: Международный институт новейших государств, 2011.- 192с.

Награды

Заслуженный деятель науки РФ (1994), РСО-Алания, РЮО. Награждён «Орденом Почета» РФ, «Орденом Почета» РЮО, Серебряной медалью имени И. А. Ильина «За развитие русской мысли» Русской православной церкви.

См. также

• Осетино-ингушский конфликт
• Осетино-грузинский конфликт

Ссылки

• [allingvo.ru/PERSON/Blity_Mark.htm Блиты Марк]
• [www.runivers.ru/lib/authors/author3036/ Биография Марка Блиева]
• [iratta.com/history/ «История Осетии» М. Блиева и Р. Бзарова]
• [cominf.org/node/1166490687/ Премия имени Марка Блиева]

Отрывок, характеризующий Блиев, Марк Максимович

– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.