Breguet

MONTRES BREGUET S.A.
Основание	1775
Основатели	Абраам-Луи Бреге
Расположение	Швейцария Швейцария: Вале де Жу
Ключевые фигуры	Марк Хайек (CEO)
Отрасль	Часовая промышленность
Продукция	Наручные часы Ювелирные изделия
Материнская компания	The Swatch Group Ltd.
Сайт	[www.breguet.com guet.com]

К:Компании, основанные в 1775 году

Breguet (Бреге́) — марка швейцарских часов класса «люкс». С сентября 1999 года входит в группу компаний Swatch.

История

В 1775 году, тогда ещё начинающий часовой мастер Абраам-Луи Бреге открыл свой первый часовой магазин в Париже, где его творения постепенно завоевали популярность у французской элиты.

Во время французской революции Бреге переехал в Швейцарию, где создал новое современное часовое производство. Тем не менее в 1795 году он возвращается во Францию и восстанавливает свою мастерскую и начинает разработку собственного механизма для обычных часов и часов с репетиром.

В 1801 году Бреге начал постепенно осваивать новые рынки, и в первую очередь Россию, которая на тот момент была выгодным партнёром. В результате в 1808 году в Санкт-Петербурге было открыто представительство «Русский дом Breguet».

За выдающиеся заслуги в часовом деле Бреге был удостоен множества наград и титулов. В 1816 году его избрали членом Королевской Академии Наук и он стал кавалером Легиона Славы и членом Французского Бюро Измерений (Палата мер и весов).

В 1999 году компания Swatch Group купила Breguet.

Достижения

За свою историю компания Breguet доработала и создала множество технологий, которые до сих пор используются при производстве часов.

• В 1780 году выпущены первые часы с автоподзаводом, с инерционным грузом и двумя заводными барабанами.
• В 1783 году изобретение конструкции ударного гонга.
• В 1790 году изобретение первой в мире противоударной системы, под названием «pare-chuté», которую завершили в 1808 году.
• В 1801 году получен патент за изобретение турбийона — механизма, компенсирующего влияние гравитации на точность хода часов.

Знаменитые клиенты

Клиентами компании были самые известные исторические персоны:

• 1782 — Мария-Антуанетта, королева Франции
• 1798 — Наполеон Бонапарт, император Франции
• 1787 — Шарль Морис де Талейран-Перигор, министр иностранных дел Франции
• 1798 — Жозефина Богарне, императрица Франции
• 1806 — Селим III, султан Османской империи
• 1808 — Каролина Бонапарт, королева Неаполя
• 1809 — Александр I, Российский император
• 1813 — Мишель Ней, маршал Франции
• 1835 — Граф Axel von Fersen, шведский офицер и дипломат
• 1838 — Королева Виктория Английская
• 1901 — Уинстон Черчилль, премьер-министр Великобритании
• 2007 — Владимир Путин (Breguet Marine)
• Светлана Медведева
• Алексей Кудрин (Breguet Classique Automatic)
• Патриарх Кирилл (Breguet Classique)

Упоминание в литературе

В книге Анри Мюрже «Сцены из жизни богемы»:

Мадемуазель Лора уже поджидала его в назначенном месте. «Молодчина! – подумал он. – Как она точна – не женщина, а брегет!»

Александр Сергеевич Пушкин упоминал Breguet в произведении «Евгений Онегин»:

Покамест в утреннем уборе,
Надев широкий боливар,
Онегин едет на бульвар
И там гуляет на просторе,
Пока недремлющий брегет
Не прозвонит ему обед.

Ещё бокалов жажда просит
Залить горячий жир котлет,
Но звон брегета им доносит,
Что новый начался балет.

Иосиф Бродский:

Предпоследний этаж
раньше чувствует тьму,
чем окрестный пейзаж;
я тебя обниму
и закутаю в плащ,
потому что в окне
дождь — заведомый плач
по тебе и по мне.

Нам пора уходить.
Рассекает стекло
серебристая нить.
Навсегда истекло
наше время давно.
Переменим режим.
Дальше жить суждено
по брегетам чужим

Лев Шейнин: «Брегет Эдуарда Эррио».

«Брегет» — рассказ Александра Ивановича Куприна.

Золотой Брегет Эраста Фандорина упоминался неоднократно в произведениях Бориса Акунина.

См. также

• Коллекция редких часов

Ссылки

• [www.breguet.com guet.com] — официальный сайт Breguet
• Breguet — французские часы швейцарского качества magazin-zolotoj-iphone.ru/breguet-francuzskie-chasy-shvejcarskogo-kachestva.html

Отрывок, характеризующий Breguet

– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.
– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.


Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.
Пчеловод открывает верхнюю колодезню и осматривает голову улья. Вместо сплошных рядов пчел, облепивших все промежутки сотов и греющих детву, он видит искусную, сложную работу сотов, но уже не в том виде девственности, в котором она бывала прежде. Все запущено и загажено. Грабительницы – черные пчелы – шныряют быстро и украдисто по работам; свои пчелы, ссохшиеся, короткие, вялые, как будто старые, медленно бродят, никому не мешая, ничего не желая и потеряв сознание жизни. Трутни, шершни, шмели, бабочки бестолково стучатся на лету о стенки улья. Кое где между вощинами с мертвыми детьми и медом изредка слышится с разных сторон сердитое брюзжание; где нибудь две пчелы, по старой привычке и памяти очищая гнездо улья, старательно, сверх сил, тащат прочь мертвую пчелу или шмеля, сами не зная, для чего они это делают. В другом углу другие две старые пчелы лениво дерутся, или чистятся, или кормят одна другую, сами не зная, враждебно или дружелюбно они это делают. В третьем месте толпа пчел, давя друг друга, нападает на какую нибудь жертву и бьет и душит ее. И ослабевшая или убитая пчела медленно, легко, как пух, спадает сверху в кучу трупов. Пчеловод разворачивает две средние вощины, чтобы видеть гнездо. Вместо прежних сплошных черных кругов спинка с спинкой сидящих тысяч пчел и блюдущих высшие тайны родного дела, он видит сотни унылых, полуживых и заснувших остовов пчел. Они почти все умерли, сами не зная этого, сидя на святыне, которую они блюли и которой уже нет больше. От них пахнет гнилью и смертью. Только некоторые из них шевелятся, поднимаются, вяло летят и садятся на руку врагу, не в силах умереть, жаля его, – остальные, мертвые, как рыбья чешуя, легко сыплются вниз. Пчеловод закрывает колодезню, отмечает мелом колодку и, выбрав время, выламывает и выжигает ее.