Вениамин (Тихоницкий)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Вениамин и фамилией Тихоницкий.

Архиепископ Вениамин<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Архиепископ Вениамин. Нач. 1950-х(?) гг.</td></tr>
Архиепископ Кировский и Слободской
27 декабря 1942 — 2 апреля 1957
Предшественник:	Алексий (Кузнецов) (в/у)
Преемник:	Товия (Остроумов)
Имя при рождении:	Вениамин Михайлович Тихоницкий
Рождение:	12 (24) октября 1869(1869-10-24) посёлок Ижевский Завод, Сарапульский уезд, Вятская губерния
Смерть:	2 апреля 1957(1957-04-02) (87 лет) Киров

Архиепископ Вениамин (в миру Вениамин Михайлович Тихоницкий; 12 (24) октября 1869, посёлок Ижевский Завод, Сарапульский уезд, Вятская губерния — 2 апреля 1957, Киров) — епископ Русской православной церкви, архиепископ Кировский и Слободской.

Сын священномученика протоиерея Михаила Тихоницкого, брат митрополита Владимира (Тихоницкого).

Биография

Родился 12 (24) октября 1869 в посёлке Ижевский Завод в семье протоиерея Михаила Тихоницкого. Фамилию Тихоницкий получил отец протоиерея Михаила при поступлении в Духовное училище: трое из поступающих были однофамильцами — Фёдоровыми, один из них поклонился ректору «тихо, низко», и тот назвал его Тихоницким. Мать Вениамина, Аполлинария, была дочерью протоиерея Владимира Верещагина, рано умерла. У Вениамина было три сестры и два брата.

В 1890 году окончил Вятскую духовную семинарию по первому разряду.

1 августа 1891 года епископом Вятским Сергием (Серафимовым) рукоположен во священника к храму в селе Юмском Котельничского уезда Вятской губернии (ныне село Юма Кировской области). Одновременно — директор и законоучитель юмской церковно-приходской школы.

28 июля 1894 года переведён в клир Александро-Невского собора Вятки и в том же году становится преподавателем естественной истории в Вятском епархиальном училище, а также Закон Божий и латинский язык в Вятской общине сестер милосердия.

В 1895 году становится членом правления эмеритальной кассы духовенства Вятки, с 1897 года — её председателем.

17 декабря 1896 года назначен благочинным церквей Вятки.

31 марта 1898 года переведён настоятелем Владимирской церкви Вятки.

В 1901 году назначен членом правления Вятской Духовной Семинарии и женского епархиального училища.

С 1908 года — управляющий Вятским епархиальным домом.

Возведён в сан протоиерея, награждён орденом св. Анны 3-й ст.

В ходе кампании по изъятию церковных ценностей в 1922 году подвергся кратковременному аресту.

В начале 1927 года по состоянию здоровья уехал в Ленинград, где находился на лечении.

После возвращения в Вятку 16 сентября 1927 года был вновь арестован. Во время следствия от него пытались добиться признания в «контрреволюционных связях», которые якобы он поддерживал с «братом белогвардейцем Владимиром — эмигрантом в Ницце во Франции, близким другом и сподвижником, известным русским эмигрантом контрреволюционером Антонием Храповицким», в «использовании легального существования церкви в антисоветских целях», в «участии в организации, действующей в направлении помощи международной буржуазии». Виновным себя не признал.

23 декабря 1927 приговорён по ст.58-10 УК РСФСР на 3 года лишения права проживания в центральных городах страны, а по дополнительному решению от 13 января 1928 года подлежал административной высылке в Галич.

В 1930 году, по окончании срока высылки, вернулся в Вятку, служил настоятелем Владимирской церкви до ее закрытия в 1936 году. После этого находился за штатом. 12 ноября 1938 года овдовел.

В связи с изменением государственной политики в отношение Церкви стало возможным открытие храмов. В Кирове было принято решение открыть Серафимовскую церковь. Протоиерей Вениамин возобновил богослужения в Серафимовской церкви, где стал настоятелем. Первая служба в открытом соборе состоялась 9 июля 1942 года в праздник Тихвинской иконы Богородицы.

19 ноября 1942 года определением Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского), пребывавшего в Ульяновске, избран епископом Кировским:

СЛУШАЛИ: Предложение Патриаршего Местоблюстителя следующего содержания: Православные верующие г. Кирова, сообщая об организации в их епархиальном городе православного прихода и о том, что в их области много верующих по местам, просят назначить к ним Епархиального Архиерея и со своей стороны рекомендуют, в качестве кандидата, всем им известного и пользующегося всеобщим уважением, много послужившего в их городе протоиерея Вениамина Тихоницкого. Признавая ходатайство православных г. Кирова о замещении их епархиальной кафедры заслуживающим внимания и не имея возражений против кандидатуры почтенного протоиерея, предлагаю вышеуказанное ходатайство на рассмотрение.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ: Согласно ходатайству православных г. Кирова, протоиерею Вениамину Тихоницкому, по пострижении в монашество, быть епископом Кировским, с тем, чтобы пострижение в монашество, наречение и хиротония во епископа были совершены в Москве по ближайшему усмотрению Преосвященного Митрополита Киевского Николая, которому поручается вызвать для сего протоиерея Тихоницкого в Москву.

27 декабря 1942 года в Московском Елоховском Богоявленском соборе в Москве, по пострижении в монашество с сохранением имени, хиротонисан во епископа Кировского. Хиротонию совершили: митрополит Киевский и Галицкий Николай (Ярушевич), архиепископ Горьковский Сергий (Гришин), епископ Калужский Питирим (Свиридов).

8 сентября 1943 года участвовал на Соборе, избравшем в патриархи митрополита Сергия (Страгородского).

26 декабря 1944 года титул изменён на «Кировский и Слободской».

Был участником состоявшегося с 31 января по 4 февраля 1945 года Московском Поместного Собора. Участвовал в избрании и интронизации Патриарха Алексия.

22 февраля 1945 года возведён в сан архиепископа.

С февраля 1945 по 3 января 1946, и вторично с 30 октября 1947 по 27 февраля 1948 временно управлял Ижевской епархией.

В 1950 году награждён правом ношения креста на клобуке.

Скончался 2 апреля 1957 года в городе Кирове. 5 апреля состоялось его отпевание, которое совершили митрополит Новосибирский и Барнаульский Нестор (Анисимов) и епископ Вологодский и Череповецкий Гавриил (Огородников).

Семья

вырос в многодетной священнической семье

• отец — протоиерей Михаил Петрович Тихоницкий (1846—1918)
• мать — Аполлинария Владимировна, урождённая Верещагина, дочь священника
• брат — Вячеслав (митр. Владимир; 1873—1959)
• брат — Леонид (1879—1882)
• брат — Елпидифор, учитель
• сестра — Мария, учитель
• сестра — Юлия, учитель
• сестра — Вера, учитель

Ссылки

• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_1825 Вениамин (Тихоницкий)] на сайте «Русское православие»
• [sr.isa.ru/~bin/nkws.exe/no_dbpath/ans/nmcalen/?HYZ9EJxGHoxITceUeuKhd81Uv5soTcGhe5smTd4jeC4iedG6Xbu0dOqcc8mcfG*cYeXZfeqcteeceG00dOqcc8mcfG0AeCKUeOiiceXb8LtmNKNyV8Kfc5tjNK6iAnY* Вениамин (Тихоницкий Вениамин Михайлович)] // База данных «Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви XX века»

Отрывок, характеризующий Вениамин (Тихоницкий)

Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.
– Bonjour la compagnie! [Почтение всей компании!] – весело проговорил он, улыбаясь и оглядываясь вокруг себя. Никто ничего не отвечал.
– Vous etes le bourgeois? [Вы хозяин?] – обратился офицер к Герасиму.
Герасим испуганно вопросительно смотрел на офицера.
– Quartire, quartire, logement, – сказал офицер, сверху вниз, с снисходительной и добродушной улыбкой глядя на маленького человека. – Les Francais sont de bons enfants. Que diable! Voyons! Ne nous fachons pas, mon vieux, [Квартир, квартир… Французы добрые ребята. Черт возьми, не будем ссориться, дедушка.] – прибавил он, трепля по плечу испуганного и молчаливого Герасима.
– A ca! Dites donc, on ne parle donc pas francais dans cette boutique? [Что ж, неужели и тут никто не говорит по французски?] – прибавил он, оглядываясь кругом и встречаясь глазами с Пьером. Пьер отстранился от двери.
Офицер опять обратился к Герасиму. Он требовал, чтобы Герасим показал ему комнаты в доме.
– Барин нету – не понимай… моя ваш… – говорил Герасим, стараясь делать свои слова понятнее тем, что он их говорил навыворот.
Французский офицер, улыбаясь, развел руками перед носом Герасима, давая чувствовать, что и он не понимает его, и, прихрамывая, пошел к двери, у которой стоял Пьер. Пьер хотел отойти, чтобы скрыться от него, но в это самое время он увидал из отворившейся двери кухни высунувшегося Макара Алексеича с пистолетом в руках. С хитростью безумного Макар Алексеич оглядел француза и, приподняв пистолет, прицелился.
– На абордаж!!! – закричал пьяный, нажимая спуск пистолета. Французский офицер обернулся на крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял пистолет, Макар Алексеич попал, наконец, пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Забывший свое намерение не открывать своего знания французского языка, Пьер, вырвав пистолет и бросив его, подбежал к офицеру и по французски заговорил с ним.
– Vous n'etes pas blesse? [Вы не ранены?] – сказал он.
– Je crois que non, – отвечал офицер, ощупывая себя, – mais je l'ai manque belle cette fois ci, – прибавил он, указывая на отбившуюся штукатурку в стене. – Quel est cet homme? [Кажется, нет… но на этот раз близко было. Кто этот человек?] – строго взглянув на Пьера, сказал офицер.
– Ah, je suis vraiment au desespoir de ce qui vient d'arriver, [Ах, я, право, в отчаянии от того, что случилось,] – быстро говорил Пьер, совершенно забыв свою роль. – C'est un fou, un malheureux qui ne savait pas ce qu'il faisait. [Это несчастный сумасшедший, который не знал, что делал.]
Офицер подошел к Макару Алексеичу и схватил его за ворот.
Макар Алексеич, распустив губы, как бы засыпая, качался, прислонившись к стене.
– Brigand, tu me la payeras, – сказал француз, отнимая руку.
– Nous autres nous sommes clements apres la victoire: mais nous ne pardonnons pas aux traitres, [Разбойник, ты мне поплатишься за это. Наш брат милосерд после победы, но мы не прощаем изменникам,] – прибавил он с мрачной торжественностью в лице и с красивым энергическим жестом.
Пьер продолжал по французски уговаривать офицера не взыскивать с этого пьяного, безумного человека. Француз молча слушал, не изменяя мрачного вида, и вдруг с улыбкой обратился к Пьеру. Он несколько секунд молча посмотрел на него. Красивое лицо его приняло трагически нежное выражение, и он протянул руку.
– Vous m'avez sauve la vie! Vous etes Francais, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз,] – сказал он. Для француза вывод этот был несомненен. Совершить великое дело мог только француз, а спасение жизни его, m r Ramball'я capitaine du 13 me leger [мосье Рамбаля, капитана 13 го легкого полка] – было, без сомнения, самым великим делом.
Но как ни несомненен был этот вывод и основанное на нем убеждение офицера, Пьер счел нужным разочаровать его.
– Je suis Russe, [Я русский,] – быстро сказал Пьер.
– Ти ти ти, a d'autres, [рассказывайте это другим,] – сказал француз, махая пальцем себе перед носом и улыбаясь. – Tout a l'heure vous allez me conter tout ca, – сказал он. – Charme de rencontrer un compatriote. Eh bien! qu'allons nous faire de cet homme? [Сейчас вы мне все это расскажете. Очень приятно встретить соотечественника. Ну! что же нам делать с этим человеком?] – прибавил он, обращаясь к Пьеру, уже как к своему брату. Ежели бы даже Пьер не был француз, получив раз это высшее в свете наименование, не мог же он отречься от него, говорило выражение лица и тон французского офицера. На последний вопрос Пьер еще раз объяснил, кто был Макар Алексеич, объяснил, что пред самым их приходом этот пьяный, безумный человек утащил заряженный пистолет, который не успели отнять у него, и просил оставить его поступок без наказания.
Француз выставил грудь и сделал царский жест рукой.
– Vous m'avez sauve la vie. Vous etes Francais. Vous me demandez sa grace? Je vous l'accorde. Qu'on emmene cet homme, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз. Вы хотите, чтоб я простил его? Я прощаю его. Увести этого человека,] – быстро и энергично проговорил французский офицер, взяв под руку произведенного им за спасение его жизни во французы Пьера, и пошел с ним в дом.
Солдаты, бывшие на дворе, услыхав выстрел, вошли в сени, спрашивая, что случилось, и изъявляя готовность наказать виновных; но офицер строго остановил их.
– On vous demandera quand on aura besoin de vous, [Когда будет нужно, вас позовут,] – сказал он. Солдаты вышли. Денщик, успевший между тем побывать в кухне, подошел к офицеру.
– Capitaine, ils ont de la soupe et du gigot de mouton dans la cuisine, – сказал он. – Faut il vous l'apporter? [Капитан у них в кухне есть суп и жареная баранина. Прикажете принести?]
– Oui, et le vin, [Да, и вино,] – сказал капитан.


Французский офицер вместе с Пьером вошли в дом. Пьер счел своим долгом опять уверить капитана, что он был не француз, и хотел уйти, но французский офицер и слышать не хотел об этом. Он был до такой степени учтив, любезен, добродушен и истинно благодарен за спасение своей жизни, что Пьер не имел духа отказать ему и присел вместе с ним в зале, в первой комнате, в которую они вошли. На утверждение Пьера, что он не француз, капитан, очевидно не понимая, как можно было отказываться от такого лестного звания, пожал плечами и сказал, что ежели он непременно хочет слыть за русского, то пускай это так будет, но что он, несмотря на то, все так же навеки связан с ним чувством благодарности за спасение жизни.
Ежели бы этот человек был одарен хоть сколько нибудь способностью понимать чувства других и догадывался бы об ощущениях Пьера, Пьер, вероятно, ушел бы от него; но оживленная непроницаемость этого человека ко всему тому, что не было он сам, победила Пьера.
– Francais ou prince russe incognito, [Француз или русский князь инкогнито,] – сказал француз, оглядев хотя и грязное, но тонкое белье Пьера и перстень на руке. – Je vous dois la vie je vous offre mon amitie. Un Francais n'oublie jamais ni une insulte ni un service. Je vous offre mon amitie. Je ne vous dis que ca. [Я обязан вам жизнью, и я предлагаю вам дружбу. Француз никогда не забывает ни оскорбления, ни услуги. Я предлагаю вам мою дружбу. Больше я ничего не говорю.]