Военные организации большевиков

Военные организации большевиков — организации, созданные РСДРП(б) с целью революционной пропаганды в войсках. Первые организации создавались большевиками в период революции 1905—1907 г, а затем после начала Первой мировой войны. Наибольшее влияние организации приобрели с марта 1917 года, когда они были созданы в ряде частей действующей армии и тыловых гарнизонах, объединены под руководством Всероссийского бюро военных организаций. Активно участвовали в подготовке Октябрьской революции. После демобилизации старой армии были ликвидированы в марте 1918 года.

До 1917 года

Первые военные организации были созданы большевиками в период Революции 1905—1907 годов. Военные организации партии большевиков оказывали содействие в военно-технической подготовке вооружённого восстания, в снабжении оружием, в обучении рабочих дружин. Военные организации РСДРП издавали газеты: «Казарма» (Петербург), «Солдатская жизнь» (Москва), «Вестник казармы» (Финляндия), «Голос солдата» (Рига), «Жизнь солдата» (Екатеринослав). В результате работы военных организаций солдаты и матросы в ряде случаев отказывались подавлять революционные выступления, а также участвовали в восстаниях в ряде городов и на флоте.

С началом Первой мировой войны революционная работа большевиков в войсках возобновилась. Военные организации начали создаваться в действующей армии, а также в тыловых гарнизонах, в частности, в Петрограде, Кронштадте, Томске, на Северном фронте.

Военная организация при ПК и ЦК РСДРП(б)

9 марта 1917 года Петербургский комитет большевиков принял решение создать Военную комиссию, которая затем подготовила учредительное собрание Военной организации при ЦК РСДРП(б) (сокращённое название «Военка»), прошедшее 31 марта. На собрании был избран Президиум из 9 человек, который возглавили В. И. Невский и Н. И. Подвойский. С 15 апреля Военная организация стала издавать газету «Солдатская правда», тираж которой доходил до 50—75 тысяч экземпляров, часть тиража отправлялась на фронт. В апреле Военная организация при Петербургском комитете выполняла функции общероссийского центра, поэтому 10 апреля решением ЦК РСДРП(б) была преобразована в Военную организацию при ЦК РСДРП(б).

В создании и деятельности военной организации активное участие принимали: В. А. Антонов-Овсеенко, А. Я. Аросев, К. Е. Ворошилов, П. В. Дашкевич, П. Е. Дыбенко, М. С. Кедров, С. М. Киров, Г. Н. Корганов, Н. В. Крыленко, К. А. Мехоношин, П. Н. Мостовенко, А. Ф. Мясников, С. М. Нахимсон, Е. Ф. Розмирович, С. Г. Рошаль, Я. Ф. Фабрициус, М. В. Фрунзе, Ем. Ярославский, Васильев В. Е. и другие.

Всероссийская конференция фронтовых и тыловых военных организаций РСДРП(б)

16—23 июня (29 июня—6 июля) 1917 состоялась Всероссийская конференция фронтовых и тыловых военных организаций РСДРП(б). На ней присутствовало 167 делегатов от 43 фронтовых и 17 тыловых военных организаций, которые представляли 26 тысяч членов партии, состоящих в этих организациях. В. И. Ленин выступил на конференции с докладами о текущем моменте и об аграрном вопросе. В докладе Подвойского рассматривались целяи и задачи военной организации РСДРП(б), в докладе В. Невского — организационные вопросы. Конференцией был принят проект устава военной организаций, который определил чёткую структуру партийных организаций в армии. Конференция одобрила решения VII (Апрельской) Всероссийской конференции РСДРП(б).

Конференция проходила в условиях Июньского кризиса, в этот момент Военная организация сумела стать во главе стихийно начавшегося движения. Представители Военки были готовы к решительным действиям, считали что возможен немедленный переход власти к Советам, а потому предлагали конференцию превратить в штаб вооруженного выступления. Однако ЦК РСДРП(б) принял решение ограничиться проведением демонстрации. В конечном итоге по докладу Ленина была принята резолюция «Текущий момент», в которой предписывалось: «Решительно бороться против анархических настроений и попыток частичных дезорганизующих выступлений, которые, если они преждевременны, могут сыграть лишь на руку буржуазии, сознающей неизбежность нового революционного этапа и поэтому неистовствующей и желающей сорвать назревание этого этапа в сознании большинства народа».

На конференции было избрано Всероссийское Центральное бюро военных организаций при ЦК РСДРП(б): А. Я. Аросев, Н. К. Беляков, П. В. Дашкевич, Л. М. Каганович, М. С. Кедров, Н. В. Крыленко, К. А. Мехоношин, В. И. Невский, Н. И. Подвойский, Е. Ф. Розмирович, Ф. П. Хаустов, С. А. Черпанов.

Деятельность

Военные организации РСДРП(б) существовали на всех фронтах и гарнизонах. Наиболее крупными военными организациями являлись: Петроградская, Московская, Кронштадтская, Гельсингфорсская, Саратовская, Красноярская, военные организации на Северном и Западном фронтах. Военные организации активно пропагандировали большевистскую аграрную программу, для этого участвовали в работе земляческих организаций, крестьянских Советов и солдатских комитетов, а также направляли агитаторов в деревню. Накануне Октябрьской революции сеть военных организаций расширилась. Количество большевиков в них только на фронте достигало 50 тысяч.

Военная организация при ЦК РСДРП(б) издавала газеты «Солдатская правда» (Петроград), «Рабочий и солдат» (затем «Солдат»), «Деревенская беднота». Другие военные организации издавали следующие газеты: «Окопная правда» (Северный фронт), «Волна» (Гельсингфорс), «Звезда» (Минск), «Звезда» (Ревель), «Знамя борьбы» (Выборг).

После того, как ЦК РСДРП(б) 10(23) октября 1917 принял решение о вооружённом восстании, руководящая роль в подготовке восстания отводилась Военной организации Петроградского комитета РСДРП(б). Однако 20 октября, после начала работы Петроградского ВРК, Центральный Комитет принял решение, что «все наши организации могут войти в революционный центр (созданный Петроградским Советом) и обсуждать там все интересующие их вопросы». Военная организация должна была действовать только через ВРК, для того, чтобы обеспечить связь с широкими массами. В итоге ведущие руководители Военки вошли в состав ВРК, а Подвойский стал фактическим руководителем Бюро ВРК. Военные организации большевиков в Петрограде, Москве и ряде других городов приняли активное участие в Октябрьской революции.

В ноябре 1917 г. Бюро Военной организации при ЦК РСДРП(б) составило записку об основах построения новой армии. 26 декабря вопрос о создании социалистической армии рассматривался на общем собрании Военной организации при ЦК партии. Выступая на собрании, Н. И. Подвойский изложил план формирования 300-тысячной армии из добровольцев.

Значение военных организаций уменьшилось в связи с демобилизацией старой армии и началом формирования Красной армии. Седьмой съезд РКП(б), проходивший в марте 1918 года, принял решение ликвидировать военные организации партии.

Литература

• Голуб П. А., Партия, армия и революция. Отвоевание партией большевиков армии на сторону революции. Март 1917 — февраль 1918, М., 1967
• Военные организации партии большевиков в 1917 году. / Отв. редактор Ю. И. Кораблев М.: Наука, 1986 с. 253
• Октябрьская революция. Вопросы и ответы. // Составитель Ю. И. Кораблев М.: Политиздат, 1987
• [militera.lib.ru/memo/russian/vasilev_ve/index.html Васильев В. Е. И дух наш молод.] — М.: Воениздат, 1981

Ссылки

• Военные и боевые организации большевиков — статья из Большой советской энциклопедии.
• [politike.ru/dictionary/477/word/%C2%F1%E5%F0%EE%F1%F1%E8%E9%F1%EA%E0%FF+%EA%EE%ED%F4%E5%F0%E5%ED%F6%E8%FF+%F4%F0%EE%ED%F2%EE%E2%FB%F5+%E8+%F2%FB%EB%EE%E2%FB%F5+%E2%EE%E5%ED%ED%FB%F5+%EE%F0%E3%E0%ED%E8%E7%E0%F6%E8%E9+%D0%D1%C4%D0%CF%28%E1%29 Всероссийская конференция фронтовых и тыловых военных организаций РСДРП(б)] // Политические деятели России 1917. Биографический словарь. М.: 1993.

Отрывок, характеризующий Военные организации большевиков

– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.