Гноевых, Александр Георгиевич

Александр Гноевых
Полное имя	Александр Георгиевич Гноевых
Дата рождения	23 октября 1957(1957-10-23) (66 лет)
Место рождения	Петропавловск, Казахстан
Годы активности	1980 — наст. время
Страна	СССР СССР Россия Россия
Профессии	звукорежиссёр, музыкальный продюсер
Псевдонимы	Полковник
Коллективы	Сонанс, Трек, Кабинет, Наутилус Помпилиус

Алекса́ндр Гео́ргиевич Гноевы́х (прозвище «Полко́вник»; 23 октября 1957, Петропавловск, Казахстан) — советский и российский звукорежиссёр, музыкальный продюсер. Записывал, начиная с 1980, многие ставшие «культовыми» альбомы групп «Сонанс», «Трек», «Кабинет», «Наутилус Помпилиус» и др. Благодаря его работам в звукозаписи во многом было сформировано такое понятие, как «свердловский рок» (или «уральский рок»): в частности, записанные им альбомы групп «Сонанс» (Шагреневая кожа 1980) и «Трек» (Трек III 1982) упоминаются в книге Александра Кушнира «100 магнитоальбомов советского рока». Входил в руководство Свердловского рок-клуба. Лично переделал два магнитофона рок-клуба «Олимп-001» на 38-ю «студийную» скорость, обеспечив тем значительно лучшее качество создаваемых записей.

Биография

Родился 23 октября 1957 в Петропавловске Казахской ССР (ныне Казахстан).

В конце 1970-х годов, обучаясь на физико-технический факультете Уральского политехнического института, работал в студенческом радиоузле, а затем начал осваивать звукорежиссуру и записывать уральских рок-исполнителей. Первой серьёзной для него работой в этом качестве стали попытки записи на магнитофон концертных выступлений группы «Сонанс», которую составили Александр Пантыкин, гитарист Михаил Перов, басист Игорь Скрипкарь, барабанщик Иван Савицкий, скрипач и пианист Андрей Балашов, вокалистка Настя Полева — группой, начиная с которой, собственно, и можно начинать говорить о таком понятии в советской рок-музыке, как «свердловский (или уральский) рок». Существенным подспорьем для него стало то, что комсомольская организация выделила на 30-летие физтеха значительную сумму денег.

В считанные дни были приобретены два магнитофона «Тембр», микрофоны, наушники, пульт и необходимое количество плёнки. Магазин, в котором продавалось всё это богатство, Полковник отыскал под вечер где-то на окраине города. Такое чудо можно было найти только в СССР. Дверь в магазин напоминала вход в обыкновенный подъезд. Вывеска отсутствовала — впрочем, как и товары на прилавках.

Никаких опознавательных знаков снаружи не было — странно, что внутри помещения находились вполне реальные продавцы. Откуда-то негромко доносилась музыка Beatles — по-видимому, в целях рекламы и для привлечения несуществующих покупателей. Как гласит история, услышав от Полковника некое волшебное слово, один из работников молча ушёл в подсобку и вскоре вернулся со всей необходимой аппаратурой. Несмотря на якобы сломанную кассу, цена на добытый из-под земли комплект радиотоваров соответствовала государственной. «Таких магазинов я больше не видел ни разу в жизни», — вспоминает Полковник.

Занявшись усовершенствованием добытой аппаратуры, Гноевых в первую очередь переделал в «Тембре» 19-ю скорость на 38-ю. Это была победа. Увеличение скорости способствовало получению более прозрачного и глубокого звука. При записи методом наложения с одного магнитофона на другой сильной потери в качестве не происходило. Кроме того, 38-я скорость позволяла фиксировать инструменты второго эшелона столь же ярко, как и основные вокально-инструментальные партии.

Затем Полковник сконструировал самодельный фузз-эффект, который в те времена именовался в журнале «Радио» не иначе как «ограничитель звука». По схемам, найденным в одном из английских пособий, Александр соорудил флэнжер, ревербератор и ламповый пульт. Пульт был без индикатора — поэтому перегрузки звука приходилось воспринимать на слух. К чести Полковника, на качестве студийной работы это обстоятельство никак не отразилось.".

— А. Кушнир «100 магнитоальбомов советского рока». Глава II

С Александром Гноевых в качестве звукорежиссёра и продюсера записи группа в 1980 записала этапный альбом «Шагреневая кожа».А. Кушнир «100 магнитоальбомов советского рока». Сонанс. Шагреневая кожа (1980)</ref>

В 1982 года окончил физико-технический факультет Уральского политехнического института (Свердловск, ныне Екатеринбург), кафедра «Редких металлов и наноматериалов» по специальности.

Оценивая звукорежиссёрскую деятельность «Полковника» конца 70-х — середины 80-х, Александр Кушнир писал:

Творчески изучая звук с отвёрткой и паяльником в руках, Гноевых сумел к началу 80-х создать продуманную систему записи рок-групп. На два магнитофона «Тембр», обвешанных в мистико-акустических целях консервными банками (якобы для борьбы с помехами), Полковник записал «Сонанс» (1980), три альбома «Трека» и дебютную работу «Наутилуса» «Переезд» (1982). «С появлением первых альбомов музыканты смогли не только услышать собственную игру, но и узнать реакцию на неё немалого количества людей, — считает Полковник. — После этого рок-группы начали относиться к себе более трезво, корректируя свои идеи и своё творчество».

Вершиной звукорёжиссерских подвигов Полковника стали студийные опусы группы «Трек». В этих альбомах свердловский «колдун звука» не только создал объёмное и энергичное рок-звучание, но и разукрасил его всевозможными аппликациями. И чего только он там не использовал: начиная от ревербераторных вариаций с гитарными шорохами и заканчивая применением искусственных шумов и плёнки, пропущенной в обратном направлении. "Мастерство Полковника как звукоинженера позволило нам слетать в космос на примусе, — вспоминает гитарист «Трека» Михаил Перов. — И, пожалуй, среди коллег ему не найдётся равных по качеству записи, сделанной без аппаратуры

Среди музыкантов клуба ходила байка: «— Отчего у ваших звук такой хороший? — А у нас не лейтенанты, а целый Полковник звук ставит!».

С 1997 года — директор по развитию радиостанции «Радио СИ» (Екатеринбург).

Дискография

Год	Группа (артист)	Название альбома	Участвовал в качестве
1980	Сонанс	Шагреневая кожа	звукорежиссёр
1980	Трек	Трек — I	звукорежиссёр
1981	Трек	Трек — II	звукорежиссёр
1982	Трек	Трек — III	звукорежиссёр
1983	Nautilus Pompilius	Переезд (выпущен в 1994)	звукорежиссёр (1983, треки 1—9)
1985	Степ	Мост (выпущен в 2000)	звукорежиссёр
1986	Кабинет	Вскрытие (выпущен в 1996)	звукорежиссёр, продюсер
1989	Nautilus Pompilius	Человек без имени (выпущен в 1995)	звукорежиссёр
1990	Nautilus Pompilius	Наугад (выпущен в 1994)	звукорежиссёр
1991	Nautilus Pompilius	Чужая земля (выпущен в 1993)	звукорежиссёр
1994	Nautilus Pompilius	Титаник	программирование
1995	Nautilus Pompilius	Крылья (выпущен в 1996)	звукорежиссёр
1996	Nautilus Pompilius & Аквариум	Титаник на Фонтанке	звукорежиссёр (трек 9 — «Я хочу быть с тобой»)
1996	Трек	Три альбома (сборник на 2 CD; полностью три альбома «Трека»)	звукорежиссёр
1996	Трек	Лучшие песни 1980—1983 (сборник на 1 CD; отдельные песни из трёх альбомов «Трека»)	звукорежиссёр
1996	Агата Кристи, Апрельский марш, Отражение, Водопад имени Вахтанга Кикабидзе, Настя, Чайф	IV фестиваль Свердловского рок-клуба (серия «Антология уральского рока»)	звукорежиссёр (запись, микширование)
1997	Nautilus Pompilius	Атлантида (выпущен в 1997)	звукорежиссёр (треки 1—7), мастеринг
1997	Nautilus Pompilius	Подъём (концерт в Таллине 21 июня 1987)	мастеринг
2000	Вячеслав Бутусов	Мост (треки 1—8 — альбом, записанный Бутусовым в 1984—1985 в Свердловске и Каменск-Уральском, утерян в 1986, найден в 1999, восстановлен в 2000; треки 9—13 — записаны Бутусовым в разные годы, восстановлены в 2000)	звукорежиссёр

Ссылки

• [www.discogs.com/artist/%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80+%D0%93%D0%BD%D0%BE%D0%B5%D0%B2%D1%8B%D1%85 Александр Гноевых Discography at Discogs] (дискография на [www.discogs.com Discogs.com])
• [gruppa-trek.ru/ Группа ТРЕК — Официальный сайт]
• [www.nautilus.ru/members/polkovnik.htm Нау — Лица — Александр Гноевых] (рус.)

Отрывок, характеризующий Гноевых, Александр Георгиевич

По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
– Полно, Марья Николаевна, – тихим голосом обратился муж к жене, очевидно, для того только, чтобы оправдаться пред посторонним человеком. – Должно, сестрица унесла, а то больше где же быть? – прибавил он.
– Истукан! Злодей! – злобно закричала женщина, вдруг прекратив плач. – Сердца в тебе нет, свое детище не жалеешь. Другой бы из огня достал. А это истукан, а не человек, не отец. Вы благородный человек, – скороговоркой, всхлипывая, обратилась женщина к Пьеру. – Загорелось рядом, – бросило к нам. Девка закричала: горит! Бросились собирать. В чем были, в том и выскочили… Вот что захватили… Божье благословенье да приданую постель, а то все пропало. Хвать детей, Катечки нет. О, господи! О о о! – и опять она зарыдала. – Дитятко мое милое, сгорело! сгорело!
– Да где, где же она осталась? – сказал Пьер. По выражению оживившегося лица его женщина поняла, что этот человек мог помочь ей.
– Батюшка! Отец! – закричала она, хватая его за ноги. – Благодетель, хоть сердце мое успокой… Аниска, иди, мерзкая, проводи, – крикнула она на девку, сердито раскрывая рот и этим движением еще больше выказывая свои длинные зубы.
– Проводи, проводи, я… я… сделаю я, – запыхавшимся голосом поспешно сказал Пьер.
Грязная девка вышла из за сундука, прибрала косу и, вздохнув, пошла тупыми босыми ногами вперед по тропинке. Пьер как бы вдруг очнулся к жизни после тяжелого обморока. Он выше поднял голову, глаза его засветились блеском жизни, и он быстрыми шагами пошел за девкой, обогнал ее и вышел на Поварскую. Вся улица была застлана тучей черного дыма. Языки пламени кое где вырывались из этой тучи. Народ большой толпой теснился перед пожаром. В середине улицы стоял французский генерал и говорил что то окружавшим его. Пьер, сопутствуемый девкой, подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские солдаты остановили его.
– On ne passe pas, [Тут не проходят,] – крикнул ему голос.
– Сюда, дяденька! – проговорила девка. – Мы переулком, через Никулиных пройдем.
Пьер повернулся назад и пошел, изредка подпрыгивая, чтобы поспевать за нею. Девка перебежала улицу, повернула налево в переулок и, пройдя три дома, завернула направо в ворота.
– Вот тут сейчас, – сказала девка, и, пробежав двор, она отворила калитку в тесовом заборе и, остановившись, указала Пьеру на небольшой деревянный флигель, горевший светло и жарко. Одна сторона его обрушилась, другая горела, и пламя ярко выбивалось из под отверстий окон и из под крыши.
Когда Пьер вошел в калитку, его обдало жаром, и он невольно остановился.
– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.


Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.