Единая лига ВТБ 2011/2012. Группа А
Поделись знанием:
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.
Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.
Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:
– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг'ог'ву их; дайте мне пятьсот человек, я г'азог'ву их, это вег'но! Одна система – паг'тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.
– И с такими молодцами всё отступать и отступать! – сказал он. – Ну, до свиданья, генерал, – прибавил он и тронул лошадь в ворота мимо князя Андрея и Денисова.
– Ура! ура! ура! – кричали сзади его.
С тех пор как не видал его князь Андрей, Кутузов еще потолстел, обрюзг и оплыл жиром. Но знакомые ему белый глаз, и рана, и выражение усталости в его лице и фигуре были те же. Он был одет в мундирный сюртук (плеть на тонком ремне висела через плечо) и в белой кавалергардской фуражке. Он, тяжело расплываясь и раскачиваясь, сидел на своей бодрой лошадке.
– Фю… фю… фю… – засвистал он чуть слышно, въезжая на двор. На лице его выражалась радость успокоения человека, намеревающегося отдохнуть после представительства. Он вынул левую ногу из стремени, повалившись всем телом и поморщившись от усилия, с трудом занес ее на седло, облокотился коленкой, крякнул и спустился на руки к казакам и адъютантам, поддерживавшим его.
Он оправился, оглянулся своими сощуренными глазами и, взглянув на князя Андрея, видимо, не узнав его, зашагал своей ныряющей походкой к крыльцу.
– Фю… фю… фю, – просвистал он и опять оглянулся на князя Андрея. Впечатление лица князя Андрея только после нескольких секунд (как это часто бывает у стариков) связалось с воспоминанием о его личности.
– А, здравствуй, князь, здравствуй, голубчик, пойдем… – устало проговорил он, оглядываясь, и тяжело вошел на скрипящее под его тяжестью крыльцо. Он расстегнулся и сел на лавочку, стоявшую на крыльце.
– Ну, что отец?
– Вчера получил известие о его кончине, – коротко сказал князь Андрей.
Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.
– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.
– Что? – в середине изложения Денисова проговорил Кутузов. – Уже готовы?
– Готов, ваша светлость, – сказал генерал. Кутузов покачал головой, как бы говоря: «Как это все успеть одному человеку», и продолжал слушать Денисова.
– Даю честное благородное слово гусского офицег'а, – говорил Денисов, – что я г'азог'ву сообщения Наполеона.
– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.
– Дядя г'одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.
– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.
– Ну садись, садись тут, поговорим, – сказал Кутузов. – Грустно, очень грустно. Но помни, дружок, что я тебе отец, другой отец… – Князь Андрей рассказал Кутузову все, что он знал о кончине своего отца, и о том, что он видел в Лысых Горах, проезжая через них.
– До чего… до чего довели! – проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, очевидно, ясно представив себе, из рассказа князя Андрея, положение, в котором находилась Россия. – Дай срок, дай срок, – прибавил он с злобным выражением лица и, очевидно, не желая продолжать этого волновавшего его разговора, сказал: – Я тебя вызвал, чтоб оставить при себе.
– Благодарю вашу светлость, – отвечал князь Андрей, – но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, – сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. – А главное, – прибавил князь Андрей, – я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко было оставить полк. Ежели я отказываюсь от чести быть при вас, то поверьте…
Умное, доброе и вместе с тем тонко насмешливое выражение светилось на пухлом лице Кутузова. Он перебил Болконского:
– Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице.
– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.
– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.
После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком, и течение этой жизни было так обычно, что трудно было вспомнить о бывших днях патриотического восторга и увлечения, и трудно было верить, что действительно Россия в опасности и что члены Английского клуба суть вместе с тем и сыны отечества, готовые для него на всякую жертву. Одно, что напоминало о бывшем во время пребывания государя в Москве общем восторженно патриотическом настроении, было требование пожертвований людьми и деньгами, которые, как скоро они были сделаны, облеклись в законную, официальную форму и казались неизбежны.
С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность. При приближении опасности всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности, тогда как предвидеть все и спастись от общего хода дела не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор пока оно не наступило, и думать о приятном. В одиночестве человек большею частью отдается первому голосу, в обществе, напротив, – второму. Так было и теперь с жителями Москвы. Давно так не веселились в Москве, как этот год.
Растопчинские афишки с изображением вверху питейного дома, целовальника и московского мещанина Карпушки Чигирина, который, быв в ратниках и выпив лишний крючок на тычке, услыхал, будто Бонапарт хочет идти на Москву, рассердился, разругал скверными словами всех французов, вышел из питейного дома и заговорил под орлом собравшемуся народу, читались и обсуживались наравне с последним буриме Василия Львовича Пушкина.
В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.
– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
Турнирная таблица
| Выход в Финал Четырёх | Выход в 1/4 финала | Выход в 1/8 финала |
| Место | Команда | Игры | Поб | Пор | Забито | Пропущено | +/- | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 |  УНИКС
|
16 | 14 | 2 | 1229 | 1025 | +204 | 30 |
| 2 | Химки
|
16 | 12 | 4 | 1299 | 1169 | +130 | 28 |
| 3 |  Жальгирис
|
16 | 9 | 7 | 1297 | 1219 | +78 | 25 |
| 4 | Нижний Новгород
|
16 | 8 | 8 | 1272 | 1256 | +16 | 24 |
| 5 |  ВЭФ
|
16 | 8 | 8 | 1240 | 1284 | −44 | 24 |
| 6 | Красные Крылья
|
16 | 7 | 9 | 1172 | 1194 | −22 | 23 |
| 7 |  Астана
|
16 | 7 | 9 | 1199 | 1274 | −75 | 23 |
| 8 |  Будивельник
|
16 | 5 | 11 | 1201 | 1271 | −70 | 21 |
| 9 |  Калев
|
16 | 2 | 14 | 1118 | 1335 | −217 | 18 |
| Данные на 18.03.2012. | ||||||||
Первый круг
| 29 сентября 2011 18:45 |
[www.vtb-league.com/ru/game/751.htm Отчёт] | Калев | 70:84 | Жальгирис | Саку Суурхалль, Таллин Зрителей: 1500 Судьи: Борис Шульга; Игорь Деменков ; Максим Колычев
|
| 23:22, 11:20, 18:15, 18:27 | |||||
| Армандс Скеле 19 | Очки | Тадас Климавичюс 15 | |||
| Николай Варбанов 6 | Подборы | Тадас Климавичюс 11 | |||
| Павел Ульянко 4 | Передачи | 3 игрока по 3 | |||
| 2 октября 2011 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/765.htm Отчёт] | УНИКС | 77:63 | Астана | Баскет-холл, Казань Зрителей: 3000 Судьи:  Илья Белошевич; Оскарс Луцис; Борис Шульга
|
| 23:19, 26:23, 16:6, 12:15 | |||||
| Келли Маккарти 21 | Очки | Эрик Уильямс, Джерри Джонсон 18 | |||
| Майк Уилкинсон 10 | Подборы | Эрик Уильямс 9 | |||
| 3 игрока по 3 | Передачи | Роул Маршалл 4 | |||
| 9 октября 2011 14:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/767.htm Отчёт] | Будивельник | 51:65 | Калев | СК "Меридиан", Киев Зрителей: 2000 Судьи: Томас Ясевичус, Сергей Буланов ; Арсен Андрюшкин
|
| 13:23, 12:16, 11:14, 15:12 | |||||
| Михаил Анисимов 19 | Очки | Павел Ульянко 17 | |||
| Михаил Анисимов 12 | Подборы | Армандс Шкеле 8 | |||
| Роландас Алиев 4 | Передачи | Герт Дорбек, Армандс Шкеле по 3 | |||
| 9 октября 2011 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/769.htm Отчёт] | Астана | 86:78 | Жальгирис | СК Велотрек, Астана Судьи: Владимир Драбиковский, Сергей Круг ,  Фёдор Дмитриев
|
| 11:15, 24:23, 23:24, 28:16 | |||||
| Бранко Цветкович 18 | Очки | Паулюс Янкунас 19 | |||
| Горан Чакич 6 | Подборы | Робертас Явтокас 8 | |||
| Джерри Джонсон 7 | Передачи | Тай Лоусон 4 | |||
| 11 октября 2011 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/779.htm Отчёт] | УНИКС | 83:57 | Нижний Новгород | Баскет-холл, Казань Зрителей: 2500 Судьи: Сергей Михайлов ; Антон Махлин ; Рафаэль Ганиев
|
| 24:15, 24:13, 14:15, 21:14 | |||||
| Генри Домеркант 14 | Очки | Михал Игнерски 9 | |||
| Майк Уилкинсон 5 | Подборы | Иван Паунич 5 | |||
| Пётр Самойленко 5 | Передачи | Неманья Протич 5 | |||
| 11 октября 2011 19:30 |
[www.vtb-league.com/ru/game/777.htm Отчёт] | ВЭФ | 75:85 | Химки | Арена Рига, Рига Зрителей: 3000 Судьи:  Оскар Леферт;  Петери Мантыла;  Томаш Кудлицки
|
| 11:16, 18:22, 26:19, 20:28 | |||||
| Кортни Симс 19 | Очки | Крешимир Лончар 19 | |||
| Кортни Симс 12 | Подборы | Тимофей Мозгов 9 | |||
| Кертис Милладж 4 | Передачи | Дмитрий Хвостов 5 | |||
| 13 октября 2011 18:45 |
[www.vtb-league.com/ru/game/781.htm Отчёт] | Калев | 68:100 | Химки | Саку Суурхалль, Таллин Зрителей: 1000 Судьи: Оскар Лефверт; Томаш Кудлицки; Ингус Бауманис
|
| 10:21, 21:24, 19:32, 18:23 | |||||
| Грегор Арбет 13 | Очки | Тимофей Мозгов 15 | |||
| Николай Варбанов 6 | Подборы | Тимофей Мозгов, Сергей Моня по 8 | |||
| 4 игрока по 2 | Передачи | Зоран Планинич 5 | |||
| 14 октября 2011 19:10 |
[www.vtb-league.com/ru/game/785.htm Отчёт] | Нижний Новгород | 78:79 | Будивельник | Нагорный дворец спорта профсоюзов, Нижний Новгород Судьи:  Луиджи Ламоника;  Мирослав Томов; Александр Сырица
|
| 23:21, 25:19, 16:22, 14:17 | |||||
| Иван Паунич 19 | Очки | Зак Морли 19 | |||
| Иван Паунич 9 | Подборы | Андрей Агафонов 8 | |||
| Эрнест Бремер, Неманья Протич по 4 | Передачи | Михаил Анисимов 4 | |||
| 14 октября 2011 19:15 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1059.htm Отчёт] | Жальгирис | 84:82 | Красные Крылья | Жальгирис-Арена, Каунас Зрителей: 12500 Судьи: Олег Латышев; Ладо Шарро; Сергей Защук
|
| 27:18, 17:19, 20:18, 20:27 | |||||
| Миндаугас Кузминскас 16 | Очки | Джо Александер 16 | |||
| Паулюс Янкунас 7 | Подборы | Драган Лабович 6 | |||
| Тай Лоусон, Томас Делининкайтис по 4 | Передачи | Брион Раш, Аарон Майлз 6 | |||
| 16 октября 2011 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/795.htm Отчёт] | Астана | 73:83 | ВЭФ | СК Велотрек, Астана Судьи: Борис Рыжик ; Сергей Михайлов ; Антон Махлин
|
| 21:22, 12:19, 21:22, 19:20 | |||||
| Бранко Цветкович 19 | Очки | Кристапс Яниченокс 19 | |||
| Эрик Уильямс 6 | Подборы | Тайлер Кейн 14 | |||
| Игор Милошевич 5 | Передачи | Кристапс Яниченокс 4 | |||
| 16 октября 2011 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/797.htm Отчёт] | Химки | 76:74 | УНИКС | Дворец спорта «Новатор», Химки Зрителей: 3000 Судьи: Сергей Буланов ; Сергей Круг ; Александр Горшков
|
| 24:16, 15:19, 26:22, 11:17 | |||||
| Виталий Фридзон 18 | Очки | Генри Домеркант 20 | |||
| Тимофей Мозгов 11 | Подборы | Майк Уилкинсон 6 | |||
| Тимофей Мозгов 4 | Передачи | Линн Грир 5 | |||
| 20 октября 2011 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1065.htm Отчёт] | Красные Крылья | 75:70 | Нижний Новгород | МТЛ-Арена, Самара Зрителей: 1500 Судьи: Александр Горшков ; Геннадий Пономарёв ; Евгений Ветров
|
| 19:22, 27:17, 7:17, 22:14 | |||||
| Фёдор Лихолитов 16 | Очки | Михал Игнерски 20 | |||
| Фёдор Лихолитов 7 | Подборы | Михал Игнерски 10 | |||
| Брион Раш, Аарон Майлз 5 | Передачи | Эрнест Бремер 6 | |||
| 29 октября 2011 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/819.htm Отчёт] | Жальгирис | 86:92 | Нижний Новгород | Жальгирис-Арена, Каунас Зрителей: 9110 Судьи: Борис Рыжик; Оскарс Луцис; Марек Малишевски
|
| 21:28, 21:18, 24:24, 20:22 | |||||
| Паулюс Янкунас 17 | Очки | Семён Антонов 24 | |||
| Сонни Уимс 9 | Подборы | Семён Антонов 6 | |||
| Тай Лоусон 4 | Передачи | Эрнест Бремер 11 | |||
| 29 октября 2011 14:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/821.htm Отчёт] | Будивельник | 75:92 | Химки | СК "Меридиан", Киев Зрителей: 2500 Судьи:  Иво Долинек ; Олег Латышев ; Александр Сырица
|
| 21:22, 17:28, 17:22, 20:20 | |||||
| Андрей Агафонов 14 | Очки | Тимофей Мозгов 13 | |||
| Зак Морли 6 | Подборы | Томас Келати, Остин Дэй по 5 | |||
| Денис Лукашов, Роландас Алиев 3 | Передачи | Дмитрий Хвостов 7 | |||
| 30 октября 2011 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1071.htm Отчёт] | Красные Крылья | 81:76 | Калев | МТЛ-Арена, Самара Зрителей: 1000 Судьи: Сергей Защук ; Апостолос Калпакас; Мартинас Гудас
|
| 20:17, 21:19, 17:11, 23:29 | |||||
| Драган Лабович 27 | Очки | Павел Ульянко 19 | |||
| Евгений Колесников, Аарон Майлз по 6 | Подборы | Бамба Фолл 9 | |||
| Драган Лабович 6 | Передачи | Танел Сокк 4 | |||
| 30 октября 2011 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/827.htm Отчёт] | ВЭФ | 85:99 | УНИКС | Арена Рига, Рига Зрителей: 2000 Судьи: Борис Рыжик ; Петри Мянтюля ; Марек Малышевски
|
| 24:25, 16:23, 24:19, 21:32 | |||||
| Кортни Симс 24 | Очки | Террелл Лайдэй 24 | |||
| Кортни Симс 11 | Подборы | Натан Джаваи 7 | |||
| Кристапс Яниченокс 5 | Передачи | Линн Грир 4 | |||
| 5 ноября 2011 14:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1073.htm Отчёт] | Будивельник | 80:72 | Красные Крылья | СК "Меридиан", Киев Зрителей: 2300 Судьи: Якуб Замойски ; Ингус Бауманис; Миндаугас Вечерскис
|
| 23:12, 12:16, 23:19, 22:25 | |||||
| Джек Пол Макклинтон 26 | Очки | Брион Раш, Драган Лабович по 18 | |||
| Зак Морли 8 | Подборы | Драган Лабович 9 | |||
| Зак Морли, Роландас Алиев по 3 | Передачи | Брион Раш, Фёдор Лихолитов по 2 | |||
| 7 ноября 2011 19:30 |
[www.vtb-league.com/en/game/843.htm Отчёт] | ВЭФ | 88:79 | Жальгирис | Арена Рига, Рига Зрителей: 3300 Судьи: Якуб Замойски ; Сергей Михайлов ; Алексей Давыдов
|
| 20:15, 21:26, 17:20, 30:18 | |||||
| Кертис Милладж 20 | Очки | Тай Лоусон 7 | |||
| Антанас Каваляускас 7 | Подборы | Робертас Явтокас 8 | |||
| Кертис Милладж 4 | Передачи | Паулюс Янкунас, Мантас Калниетис по 3 | |||
| 12 ноября 2011 19:10 |
[www.vtb-league.com/ru/game/847.htm Отчёт] | Нижний Новгород | 102:88 | ВЭФ | Нагорный дворец спорта профсоюзов, Нижний Новгород Зрителей: 3000 Судьи: Иво Долинек ; Сергей Защук ; Александр Сырица
|
| 35:25, 34:20, 11:23, 22:20 | |||||
| Неманья Протич 20 | Очки | Кортни Симс 24 | |||
| Иван Паунич 7 | Подборы | Кортни Симс 11 | |||
| Неманья Протич 8 | Передачи | Сандис Валтерс 5 | |||
| 12 ноября 2011 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/851.htm Отчёт] | Астана | 92:72 | Калев | СК Велотрек, Астана Судьи: Рафаэль Ганиев ; Максим Колычев ; Илья Путенко
|
| 25:20, 24:19, 22:20, 21:13 | |||||
| Эрик Уильямс 24 | Очки | Павел Ульянко 17 | |||
| Эрик Уильямс 10 | Подборы | Бамба Фолл 5 | |||
| Джерри Джонсон 7 | Передачи | Танел Сокк 4 | |||
| 13 ноября 2011 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1079.htm Отчёт] | УНИКС | 76:65 | Красные Крылья | Баскет-холл, Казань Зрителей: 2000 Судьи:  Шрдан Дозай ; Томас Ясевичюс ; Томаш Кудлицки
|
| 17:15, 19:19, 21:10, 19:21 | |||||
| Генри Домеркант 20 | Очки | Брион Раш 17 | |||
| Алексей Саврасенко 11 | Подборы | Фёдор Лихолитов 7 | |||
| Майк Уилкинсон 4 | Передачи | Брион Раш 5 | |||
| 19 ноября 2011 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/859.htm Отчёт] | Химки | 85:66 | Астана | Дворец спорта «Новатор», Химки Зрителей: 3100 Судьи: Олег Латышев ; Петри Мянтюля; Роберт Виклицкий
|
| 22:14, 19:19, 22:22, 22:11 | |||||
| Виталий Фридзон, Крис Куинн по 14 | Очки | Бранко Цветкович 16 | |||
| Тимофей Мозгов 8 | Подборы | Бранко Цветкович, Джерри Джонсон по 4 | |||
| Крис Куинн 4 | Передачи | Джерри Джонсон 3 | |||
| 20 ноября 2011 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/857.htm Отчёт] | УНИКС | 79:52 | Жальгирис | Баскет-холл, Казань Зрителей: 3500 Судьи: Олег Латышев ; Петри Мянтюля; Роберт Виклицкий
|
| 17:11, 20:13, 23:12, 19:16 | |||||
| Владимир Веремеенко 18 | Очки | Паулюс Янкунас 14 | |||
| Линн Грир 8 | Подборы | Марко Попович, Милован Ракович по 6 | |||
| Линн Грир 8 | Передачи | Марко Попович 5 | |||
| 25 ноября 2011 19:30 |
[www.vtb-league.com/ru/game/863.htm Отчёт] | ВЭФ | 68:60 | Будивельник | Арена Рига, Рига Зрителей: 2500 Судьи:  Саша Пукл ; Томас Ясевичюс ; Александр Сырица
|
| 13:24, 17:14, 14:16, 24:6 | |||||
| Кристапс Яниченокс 16 | Очки | Артем Параховский 14 | |||
| Тайлер Кейн 9 | Подборы | Суад Шехович 7 | |||
| Дайрис Бертаньш 3 | Передачи | Зак Морли 5 | |||
| 26 ноября 2011 19:10 |
[www.vtb-league.com/ru/game/861.htm Отчёт] | Нижний Новгород | 69:80 | Астана | Нагорный дворец спорта профсоюзов, Нижний Новгород Зрителей: 2500 Судьи: Борис Шульга ; Сергей Чебышев ; Ингус Бауманис
|
| 17:25, 17:23, 16:14, 19:18 | |||||
| Эрнест Бремер 18 | Очки | Эрик Уильямс 22 | |||
| Иван Нелюбов 7 | Подборы | Горан Чакич 10 | |||
| Эрнест Бремер 9 | Передачи | Эрик Уильямс, Джерри Джонсон по 4 | |||
| 3 декабря 2011 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/873.htm Отчёт] | Химки | 83:72 | Жальгирис | Дворец спорта «Новатор», Химки Зрителей: 2500 Судьи: Саша Пукл ; Иво Долинек ; Сергей Защук
|
| 31:19, 23:18, 13:17, 16:18 | |||||
| Виталий Фридзон, Тимофей Мозгов по 16 | Очки | Робертас Явтокас 16 | |||
| Тимофей Мозгов 4 | Подборы | Мантас Калниетис 4 | |||
| Зоран Планинич 6 | Передачи | 4 игрока по 3 | |||
| 3 декабря 2011 17:30 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1083.htm Отчёт] | Красные Крылья | 99:72 | Астана | МТЛ-Арена, Самара Зрителей: 1200 Судьи: Юргис Лавринавичюс ; Мирослав Томов ; Януш Цалик
|
| 21:18, 27:19, 19:20, 32:15 | |||||
| Брион Раш 23 | Очки | Эрик Уильямс 18 | |||
| Драган Лабович 10 | Подборы | Антон Пономарев 6 | |||
| Брион Раш 3 | Передачи | Бранко Цветкович 3 | |||
| 4 декабря 2011 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/875.htm Отчёт] | УНИКС | 61:58 | Будивельник | Баскет-холл, Казань Зрителей: 4000 Судьи: Саша Пукл ; Якуб Замойски ; Иво Долинек
|
| 16:18, 17:14, 11:9, 17:17 | |||||
| Владимир Веремеенко 17 | Очки | Роландас Алиев, Суад Шехович по 11 | |||
| Владимир Веремеенко 7 | Подборы | Артем Параховский 10 | |||
| Пётр Самойленко 3 | Передачи | Роландас Алиев 4 | |||
| 12 декабря 2011 18:45 |
[www.vtb-league.com/ru/game/881.htm Отчёт] | Калев | 64:73 | УНИКС | Саку Суурхалль, Таллин Зрителей: 1000 Судьи: Томас Ясевичюс ; Ладо Шарро ; Дариуш Ленчовски
|
| 25:20, 11:20, 12:14, 16:19 | |||||
| Грегор Арбет 17 | Очки | Линн Грир 11 | |||
| Николай Варбанов 7 | Подборы | Захар Пашутин 6 | |||
| Герт Дорбек 3 | Передачи | Линн Грир 6 | |||
| 15 декабря 2011 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/883.htm Отчёт] | Будивельник | 71:82 | Астана | СК "Меридиан", Киев Зрителей: 1500 Судьи: Роберт Выклицки ; Арнис Озолс ; Марек Малышевски
|
| 14:20, 13:23, 25:18, 19:21 | |||||
| Зак Морли 16 | Очки | Джерри Джонсон, Бранко Цветкович по 17 | |||
| Суад Шехович 6 | Подборы | Антон Пономарев 8 | |||
| Роландас Алиев 6 | Передачи | Джерри Джонсон 4 | |||
| 16 декабря 2011 18;45 |
[www.vtb-league.com/ru/game/885.htm Отчёт] | Калев | 71:78 | ВЭФ | Саку Суурхалль, Таллин Зрителей: 1000 Судьи: Роберт Паулик ; Александр Сырица ; Миндаугас Вечерскис
|
| 26:28, 13:15, 15:11, 17:24 | |||||
| Грегор Арбет 21 | Очки | Кортни Симс 20 | |||
| 3 игрока по 5 | Подборы | Кортни Симс, Тайлер Кейн 6 | |||
| Герт Дорбек 3 | Передачи | Дайрис Бертаньш 4 | |||
| 17 декабря 2011 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/889.htm Отчёт] | Химки | 84:73 | Нижний Новгород | Дворец спорта «Новатор», Химки Зрителей: 2300 Судьи: Миливое Йовчич ; Олег Латышев ; Мартинас Гудас
|
| 20:22, 23:14, 21:19, 20:18 | |||||
| Крешимир Лончар 20 | Очки | Эрнест Бремер 19 | |||
| Томас Келати 6 | Подборы | Семён Антонов 8 | |||
| Виталий Фридзон 5 | Передачи | Эрнест Бремер 4 | |||
| 20 декабря 2011 19:10 |
[www.vtb-league.com/ru/game/893.htm Отчёт] | Нижний Новгород | 83:72 | Калев | Нагорный дворец спорта профсоюзов, Нижний Новгород Зрителей: 1000 Судьи: Иво Долинек ; Марек Малышевски ; Пётр Ивашков
|
| 15:18, 19:20, 25:7, 24:27 | |||||
| Иван Паунич 16 | Очки | Грегор Арбет 13 | |||
| 5 игроков по 4 | Подборы | Бамба Фолл 8 | |||
| Эрнест Бремер 7 | Передачи | Реимо Тамм, Армандс Шкеле по 4 | |||
| 22 декабря 2011 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/937.htm Отчёт] | Химки | 76:65 | Калев | Дворец спорта «Новатор», Химки Зрителей: 2140 Судьи: Илия Белошевич ; Иво Долинек ; Пётр Ивашков
|
| 19:16, 18:17, 15:25, 24:7 | |||||
| Крешимир Лончар 24 | Очки | Грегор Арбет 12 | |||
| Крис Куинн 8 | Подборы | Йосеп Тооме 7 | |||
| Крис Куинн 5 | Передачи | Грегор Арбет, Йосеп Тооме по 3 | |||
| 23 декабря 2011 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1085.htm Отчёт] | Красные Крылья | 72:80 | ВЭФ | МТЛ-Арена, Самара Зрителей: 1200 Судьи: Мирослав Томов ; Сергей Защук ; Миндаугас Вечерскис
|
| 26:28, 10:25, 21:15, 15:12 | |||||
| Брион Раш 20 | Очки | Кристапс Яниченокс 19 | |||
| Евгений Колесников 8 | Подборы | Тайлер Кейн 11 | |||
| Брион Раш 2 | Передачи | Кристапс Яниченокс 3 | |||
| 3 января 2012 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1089.htm Отчёт] | Химки | 67:68 | Красные Крылья | Дворец спорта «Новатор», Химки Зрителей: 2150 Судьи: Илия Белошевич ; Саша Пукл ; Дариуш Ленчовски
|
| 29:14, 13:22, 13:18, 12:14 | |||||
| Виталий Фридзон 16 | Очки | Брион Раш 17 | |||
| Крешимир Лончар 10 | Подборы | 4 игрока по 5 | |||
| Зоран Планинич 7 | Передачи | Брион Раш 5 | |||
Второй круг
| 3 января 2012 19:15 |
[www.vtb-league.com/ru/game/899.htm Отчёт] | Жальгирис | 74:58 | Будивельник | Жальгирис-Арена, Каунас Зрителей: 11530 Судьи: Оскар Лефверт ; Петри Мантыла ; Арнис Озолс
|
| 25:9, 17:20, 20:14, 12:15 | |||||
| Мантас Калниетис 12 | Очки | Артем Параховский 12 | |||
| Робертас Явтокас 8 | Подборы | Зак Морли 11 | |||
| Мантас Калниетис 4 | Передачи | Павел Буренко 3 | |||
| 4 января 2012 18:45 |
[www.vtb-league.com/ru/game/905.htm Отчёт] | Калев | 69:92 | Нижний Новгород | Саку Суурхалль, Таллин Зрителей: 1000 |
| 20:27, 17:15, 13:23, 19:27 | |||||
| Бамба Фолл 12 | Очки | Михал Игнерски 19 | |||
| Бамба Фолл, Герт Дорбек по 5 | Подборы | Семён Антонов 9 | |||
| Танел Сокк 3 | Передачи | Неманья Протич 6 | |||
| 6 января 2012 19:30 |
[www.vtb-league.com/ru/game/913.htm Отчёт] | ВЭФ | 92:97 ОТ | Нижний Новгород | Арена Рига, Рига Зрителей: 3200 Судьи: Томас Ясевичюс ; Януш Цалик ; Ааре Халико
|
| 21:16, 25:27, 20:22, 17:18, 9:14 | |||||
| Дайрис Бертаньш 23 | Очки | Михал Игнерски 21 | |||
| Каспарс Берзиньш 12 | Подборы | Михал Игнерски 8 | |||
| Кристапс Яниченокс, Кертис Милладж по 4 | Передачи | Неманья Протич 6 | |||
| 6 января 2012 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1093.htm Отчёт] | Астана | 76:81 | Красные Крылья | СК Велотрек, Астана Судьи: Борис Рыжик ; Сергей Защук ; Миливое Йовчич
|
| 22:18, 15:23, 19:15, 20:25 | |||||
| Бранко Цветкович 19 | Очки | Брион Раш 30 | |||
| Эрик Уильямс 7 | Подборы | 3 игрока по 4 | |||
| Джерри Джонсон 5 | Передачи | Аарон Майлз 5 | |||
| 9 января 2012 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/919.htm Отчёт] | Астана | 68:87 | УНИКС | СК Велотрек, Астана Судьи: Срдан Дозаи ; Александр Сырица ; Арсен Андрюшкин
|
| 21:20, 12:15, 24:28, 11:21 | |||||
| Роул Маршалл 21 | Очки | Натан Джаваи 23 | |||
| Антон Пономарев 11 | Подборы | Натан Джаваи, Майк Уилкинсон по 7 | |||
| Джерри Джонсон 3 | Передачи | Линн Грир 8 | |||
| 9 января 2012 15:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/921.htm Отчёт] | Химки | 77:54 | ВЭФ | Дворец спорта «Новатор», Химки Зрителей: 2500 Судьи: Саша Пукл ; Лахдо Схарро ; Роберт Паулик
|
| 19:14, 14:7, 27:19, 17:14 | |||||
| Антон Пушков 15 | Очки | Кортни Симс 16 | |||
| Мэтт Нильсен 6 | Подборы | Кортни Симс 11 | |||
| Зоран Планинич 9 | Передачи | Кристапс Яниченокс 5 | |||
| 12 января 2012 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/929.htm Отчёт] | Будивельник | 70:72 | УНИКС | СК "Меридиан", Киев Зрителей: 2000 Судьи: Иво Долинек ; Юргис Лавринавичюс ; Ингус Бауманис
|
| 21:14, 17:21, 13:9, 19:28 | |||||
| Джек Пол Макклинтон 13 | Очки | Натан Джаваи 17 | |||
| Артем Параховский 9 | Подборы | Майк Уилкинсон 6 | |||
| Павел Буренко 6 | Передачи | Пётр Самойленко 7 | |||
| 12 января 2012 19:15 |
[www.vtb-league.com/ru/game/931.htm Отчёт] | Жальгирис | 95:94 | Химки | Жальгирис-Арена, Каунас Зрителей: 12220 Судьи: Сретен Радович ; Олег Латышев ; Борис Шульга
|
| 24:23, 22:25, 25:28, 24:18 | |||||
| Сонни Уимс 25 | Очки | Томас Келати 31 | |||
| Паулюс Янкунас 3 | Подборы | Антон Пушков, Мэтт Нильсен по 4 | |||
| Мантас Калниетис 4 | Передачи | Зоран Планинич 7 | |||
| 15 января 2012 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/935.htm Отчёт] | Жальгирис | 82:66 | Астана | Жальгирис-Арена, Каунас Зрителей: 13105 |
| 27:22, 10:12, 19:19, 26:13 | |||||
| 3 игрока по 11 | Очки | Роул Маршалл 17 | |||
| Робертас Явтокас 8 | Подборы | Бранко Цветкович 7 | |||
| Мантас Калниетис, Сонни Уимс по 2 | Передачи | Джерри Джонсон 5 | |||
| 15 января 2012 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/939.htm Отчёт] | УНИКС | 67:50 | ВЭФ | Баскет-холл, Казань Зрителей: 3000 Судьи: Срдан Дозаи ; Борис Рыжик ; Арсен Андрюшкин
|
| 16:14, 13:8, 22:18, 16:10 | |||||
| Владимир Веремеенко 12 | Очки | Сандис Валтерс 12 | |||
| Владимир Веремеенко 9 | Подборы | Гатис Яховичс 8 | |||
| Пётр Самойленко 3 | Передачи | Каспарс Берзиньш 4 | |||
| 18 января 2012 18:45 |
[www.vtb-league.com/ru/game/943.htm Отчёт] | Калев | 73:75 | Астана | Саку Суурхалль, Таллин Зрителей: 1000 Судьи: Иво Долинек ; Юргис Лавринавичюс ; Миндаугас Вечерскис
|
| 22:17, 21:20, 15:17, 15:21 | |||||
| Бамба Фолл, Грегор Арбет по 14 | Очки | Роул Маршалл 27 | |||
| Бамба Фолл 11 | Подборы | Антон Пономарев 10 | |||
| Армандс Шкеле 5 | Передачи | Джерри Джонсон 3 | |||
| 22 января 2012 19:10 |
[www.vtb-league.com/ru/game/941.htm Отчёт] | Нижний Новгород | 85:79 | Жальгирис | Нагорный дворец спорта профсоюзов, Нижний Новгород Зрителей: 5000 Судьи: Мирослав Томов ; Иво Долинек ; Арсен Андрюшкин
|
| 23:24, 27:19, 15:17, 20:19 | |||||
| Михал Игнерски 27 | Очки | Марко Попович 17 | |||
| Артём Яковенко 7 | Подборы | Паулюс Янкунас 6 | |||
| Эрнест Бремер 5 | Передачи | Робертас Явтокас 3 | |||
| 4 февраля 2012 14:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/965.htm Отчёт] | Будивельник | 80:76 ОТ | Нижний Новгород | СК "Меридиан", Киев Зрителей: 2500 Судьи: Арнис Озолс ; Миндаугас Вечерскис ; Дариуш Ленчовски
|
| 24:14, 20:13, 15:17, 12:27, 9:5 | |||||
| Зак Морли 17 | Очки | Семён Антонов 21 | |||
| Зак Морли 15 | Подборы | Вадим Панин 10 | |||
| Роландас Алиев 4 | Передачи | Дмитрий Головин 5 | |||
| 4 февраля 2012 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/957.htm Отчёт] | ВЭФ | 84:62 | Астана | Арена Рига, Рига Зрителей: 2000 Судьи: Владимир Охрименко ; Максим Колычев ; Януш Цалик
|
| 25:14, 18:21, 22:12, 19:15 | |||||
| Каспарс Берзиньш, Кертис Милладж по 18 | Очки | Роул Маршалл 16 | |||
| Каспарс Берзиньш, Тайлер Кейн по 8 | Подборы | Антон Пономарев 7 | |||
| Каспарс Берзиньш, Кертис Милладж по 6 | Передачи | Бранко Цветкович 4 | |||
| 4 февраля 2012 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1099.htm Отчёт] | Красные Крылья | 64:68 | Химки | МТЛ-Арена, Самара Зрителей: 1200 Судьи: Роберт Выклицки ; Томаш Кудлицки ; Александр Сырица
|
| 27:11, 12:22, 12:19, 13:16 | |||||
| Драган Лабович 15 | Очки | Виталий Фридзон 20 | |||
| Драган Лабович 10 | Подборы | Крешимир Лончар 7 | |||
| Брион Раш 3 | Передачи | 3 игрока по 2 | |||
| 8 февраля 2012 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1101.htm Отчёт] | Нижний Новгород | 81:73 | Красные Крылья | Нагорный дворец спорта профсоюзов, Нижний Новгород Зрителей: 3000 Судьи: Якуб Замойски ; Срдан Дозаи ; Иво Долинек
|
| 18:17, 15:19, 21:23, 27:14 | |||||
| Артём Яковенко 30 | Очки | Аарон Майлз 21 | |||
| Вадим Панин 10 | Подборы | Евгений Колесников, Драган Лабович по 5 | |||
| Неманья Протич 5 | Передачи | Аарон Майлз 4 | |||
| 11 февраля 2012 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1105.htm Отчёт] | ВЭФ | 67:59 | Красные Крылья | Арена Рига, Рига Зрителей: 2000 Судьи: Миливое Йовчич ; Ааре Халико ; Мартинас Гудас
|
| 22:18, 16:16, 15:13, 14:12 | |||||
| Сандис Валтерс 17 | Очки | Евгений Колесников 15 | |||
| 4 игрока по 4 | Подборы | Евгений Колесников 6 | |||
| Сандис Валтерс 5 | Передачи | Аарон Майлз 7 | |||
| 12 февраля 2012 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/979.htm Отчёт] | Нижний Новгород | 65:73 | УНИКС | Нагорный дворец спорта профсоюзов, Нижний Новгород Зрителей: 2500 Судьи: Роберт Выклицки ; Сергей Чебышев ; Александр Сырица
|
| 10:19, 18:17, 14:24, 23:13 | |||||
| Михал Игнерски 16 | Очки | Линн Грир, Келли Маккарти по 12 | |||
| Михал Игнерски, Вадим Панин 6 | Подборы | Келли Маккарти 13 | |||
| Александр Пустогвар, Иван Паунич по 3 | Передачи | Линн Грир 8 | |||
| 12 февраля 2012 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/977.htm Отчёт] | Химки | 90:94 | Будивельник | Дворец спорта «Новатор», Химки Зрителей: 2500 Судьи: Якуб Замойски ; Оскар Лефверт ; Иво Долинек
|
| 26:18, 24:25, 19:23, 21:28 | |||||
| Егор Вяльцев 20 | Очки | Джек Пол Макклинтон 26 | |||
| Сергей Моня 9 | Подборы | Зак Морли 11 | |||
| Зоран Планинич 7 | Передачи | Джек Пол Макклинтон, Зак Морли по 3 | |||
| 15 февраля 2012 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1111.htm Отчёт] | Красные Крылья | 90:89 ОТ | Будивельник | МТЛ-Арена, Самара Зрителей: 1200 |
| 14:12, 19:22, 19:17, 19:20, 9:9, 10:9 | |||||
| Драган Лабович 19 | Очки | Суад Шехович 26 | |||
| Драган Лабович 9 | Подборы | Артем Параховский 8 | |||
| Аарон Майлз 6 | Передачи | Джек Пол Макклинтон 4 | |||
| 15 февраля 2012 19:10 |
[www.vtb-league.com/ru/game/991.htm Отчёт] | Нижний Новгород | 77:79 | Химки | Нагорный дворец спорта профсоюзов, Нижний Новгород Зрителей: 1750 Судьи: Илия Белошевич ; Сергей Защук ; Роберт Паулик
|
| 15:26, 24:15, 24:24, 14:14 | |||||
| Михал Игнерски 17 | Очки | Крешимир Лончар 19 | |||
| Михал Игнерски 8 | Подборы | Крешимир Лончар 6 | |||
| Олег Баранов, Неманья Протич по 3 | Передачи | Зоран Планинич 6 | |||
| 15 февраля 2012 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/989.htm Отчёт] | УНИКС | 100:55 | Калев | Баскет-холл, Казань Зрителей: 3000 Судьи: Сергей Чебышев ; Бауманис Ингус ; Пётр Ивашков
|
| 33:13, 21:17, 22:19, 24:6 | |||||
| Натан Джаваи 19 | Очки | Реимо Тамм 16 | |||
| Келли Маккарти 8 | Подборы | Грегор Арбет 8 | |||
| Линн Грир 8 | Передачи | Йосеп Тооме, Армандс Шкеле по 3 | |||
| 21 февраля 2012 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/997.htm Отчёт] | Астана | 91:85 | Будивельник | СК Велотрек, Астана Судьи: Сергей Круг ; Алексей Давыдов ; Игорь Деменков
|
| 22:21, 31:18, 11:18, 27:28 | |||||
| Джерри Джонсон 31 | Очки | Джек Пол Макклинтон 21 | |||
| Эрик Уильямс 14 | Подборы | Артем Параховский 6 | |||
| Джерри Джонсон, Максим Воейков по 3 | Передачи | Зак Морли 3 | |||
| 25 февраля 2012 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1027.htm Отчёт] | Астана | 63:75 | Нижний Новгород | СК Велотрек, Астана Судьи: Борис Шульга ; Сергей Чебышев ; Александр Сирица
|
| 12:19, 17:18, 14:16, 20:22 | |||||
| Роул Маршалл 20 | Очки | Семён Антонов, Иван Паунич по 15 | |||
| Эрик Уильямс 12 | Подборы | Артём Яковенко 8 | |||
| Лука Дрца 5 | Передачи | 3 игрока по 3 | |||
| 25 февраля 2012 18:45 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1113.htm Отчёт] | Калев | 63:77 | Красные Крылья | Саку Суурхалль, Таллин Зрителей: 1000 Судьи: Петри Мянтюля ; Арнис Озолс ; Пётр Ивашков
|
| 15:26, 17:20, 13:13, 18:18 | |||||
| Грегор Арбет 12 | Очки | Брион Раш 29 | |||
| Армандс Шкеле 8 | Подборы | Фёдор Лихолитов 10 | |||
| Армандс Шкеле 6 | Передачи | Роландас Алиевас 6 | |||
| 26 февраля 2012 13:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1031.htm Отчёт] | УНИКС | 65:69 | Химки | Баскет-холл, Казань Зрителей: 3000 Судьи: Иво Долинек ; Роберт Выклицки ; Сергей Защук
|
| 22:21, 19:19, 10:11, 14:18 | |||||
| 3 игрока по 10 | Очки | Крешимир Лончар 16 | |||
| Пётр Губанов 8 | Подборы | Сергей Моня 12 | |||
| Террелл Лайдэй 4 | Передачи | Сергей Моня 5 | |||
| 4 марта 2012 14:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1033.htm Отчёт] | Будивельник | 99:89 | ВЭФ | СК "Меридиан", Киев Зрителей: 4500 Судьи: Сергей Буланов ; Рафаэль Ганиев ; Александр Сырица
|
| 26:30, 16:22, 21:14, 36:23 | |||||
| Суад Шехович 25 | Очки | Дайрис Бертаньш, Сандис Валтерс по 15 | |||
| Зак Морли 10 | Подборы | Антанас Каваляускас 7 | |||
| Зак Морли 6 | Передачи | Дайрис Бертаньш 6 | |||
| 7 марта 2012 19:30 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1035.htm Отчёт] | ВЭФ | 103:89 | Калев | Арена Рига, Рига Зрителей: 2000 Судьи: Юргис Лавринавичюс ; Игорь Деменков ; Максим Колычев
|
| 30:19, 25:21, 28:23, 20:26 | |||||
| Донатас Завацкас 21 | Очки | Герт Дорбек 23 | |||
| Донатас Завацкас 9 | Подборы | Йосеп Тооме 10 | |||
| Кертис Милладж 5 | Передачи | Танел Сокк, Грегор Арбет по 4 | |||
| 7 марта 2012 19:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1115.htm Отчёт] | Красные Крылья | 59:79 | Жальгирис | МТЛ-Арена, Самара Зрителей: 1800 Судьи: Олег Латышев ; Петри Мянтюля ; Роберт Выклицки
|
| 18:21, 10:21, 14:21, 17:16 | |||||
| Брион Раш 18 | Очки | Паулюс Янкунас 17 | |||
| Брион Раш 6 | Подборы | 3 игрока по 7 | |||
| Брион Раш, Аарон Майлз по 4 | Передачи | Сонни Уимс 6 | |||
| 10 марта 2012 14:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1039.htm Отчёт] | Будивельник | 79:90 | Жальгирис | СК "Меридиан", Киев Зрителей: 2500 Судьи: Александр Горшков ; Мирослав Томов ; Алексей Давыдов
|
| 18:25, 22:26, 16:18, 23:21 | |||||
| Суад Шехович 16 | Очки | Паулюс Янкунас 17 | |||
| Артем Параховский, Зак Морли по 5 | Подборы | Робертас Явтокас 8 | |||
| Джек Пол Макклинтон 6 | Передачи | Марко Попович 7 | |||
| 10 марта 2012 18:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1121.htm Отчёт] | Красные Крылья | 55:66 | УНИКС | МТЛ-Арена, Самара Зрителей: 1200 Судьи: Арнис Озолс ; Роберт Паулик ; Александр Сырица
|
| 18:19, 18:21, 8:16, 11:10 | |||||
| Джарвис Хэйес 11 | Очки | Генри Домеркант 15 | |||
| Драган Лабович 7 | Подборы | Владимир Веремеенко 11 | |||
| Аарон Майлз 3 | Передачи | Генри Домеркант, Владимир Веремеенко по 3 | |||
| 13 марта 2012 19:15 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1041.htm Отчёт] | Жальгирис | 97:65 | Калев | Жальгирис-Арена, Каунас Зрителей: 7026 Судьи: Антон Махлин; Оскарс Лучис; Илья Путенко
|
| 19:6, 20:22, 27:16, 31:21 | |||||
| Милован Ракович 17 | Очки | Грегор Арбет 15 | |||
| Робертас Явтокас 10 | Подборы | Бамба Фолл 12 | |||
| Марко Попович, Мантас Калниетис по 5 | Передачи | Танел Сокк 4 | |||
| 16 марта 2012 18;45 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1047.htm Отчёт] | Калев | 81:73 | Будивельник | Саку Суурхалль, Таллин Зрителей: 1000 Судьи: Петри Мянтюля ; Антон Махлин ; Максим Колычев
|
| 22:24, 24:12, 12:12, 23:25 | |||||
| Танел Сокк 17 | Очки | Джек Пол Макклинтон 22 | |||
| Бамба Фолл 11 | Подборы | Суад Шехович, Артем Параховский по 6 | |||
| Армандс Шкеле 6 | Передачи | Андрей Агафонов 2 | |||
| 16 марта 2012 14:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1043.htm Отчёт] | Астана | 84:73 | Химки | Дворец спорта «Новатор», Химки Зрителей: 3000 Судьи: Миливое Йовчич ; Иво Долинек ; Пётр Ивашков
|
| 23:17, 23:14, 12:19, 26:23 | |||||
| Джерри Джонсон 19 | Очки | Томас Келати 21 | |||
| Антон Пономарев 11 | Подборы | Крешимир Лончар 12 | |||
| Джерри Джонсон, Роул Маршалл по 5 | Передачи | Зоран Планинич 14 | |||
| 16 марта 2012 19:15 |
[www.vtb-league.com/ru/game/1045.htm Отчёт] | Жальгирис | 73:77 | УНИКС | Жальгирис-Арена, Каунас Зрителей: 10015 Судьи: Саша Пукл ; Ааре Халико
|
| 20:16, 16:19, 21:19, 16:23 | |||||
| Сонни Уимс 19 | Очки | Натан Джаваи 16 | |||
| Тадас Климавичюс 9 | Подборы | Натан Джаваи, Владимир Веремеенко по 6 | |||
| Мантас Калниетис 4 | Передачи | Пётр Самойленко 3 | |||
| 18 марта 2012 17:00 |
[www.vtb-league.com/ru/game/985.htm Отчёт] | Жальгирис | 93:56 | ВЭФ | Жальгирис-Арена, Каунас Зрителей: 10120 Судьи: Сергей Михайлов; Сергей Круг
|
| 31:10, 15:23, 33:12, 14:11 | |||||
| Паулюс Янкунас 21 | Очки | Каспарс Берзиньш 13 | |||
| Робертас Явтокас 10 | Подборы | Каспарс Берзиньш 7 | |||
| Сонни Уимз 6 | Передачи | Дайрис Бертаньш 4 | |||
См. также
Напишите отзыв о статье "Единая лига ВТБ 2011/2012. Группа А"
Ссылки
- [www.vtb-league.com Официальный сайт турнира]
|
||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Единая лига ВТБ 2011/2012. Группа А
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.
Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.
Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:
– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг'ог'ву их; дайте мне пятьсот человек, я г'азог'ву их, это вег'но! Одна система – паг'тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.
– И с такими молодцами всё отступать и отступать! – сказал он. – Ну, до свиданья, генерал, – прибавил он и тронул лошадь в ворота мимо князя Андрея и Денисова.
– Ура! ура! ура! – кричали сзади его.
С тех пор как не видал его князь Андрей, Кутузов еще потолстел, обрюзг и оплыл жиром. Но знакомые ему белый глаз, и рана, и выражение усталости в его лице и фигуре были те же. Он был одет в мундирный сюртук (плеть на тонком ремне висела через плечо) и в белой кавалергардской фуражке. Он, тяжело расплываясь и раскачиваясь, сидел на своей бодрой лошадке.
– Фю… фю… фю… – засвистал он чуть слышно, въезжая на двор. На лице его выражалась радость успокоения человека, намеревающегося отдохнуть после представительства. Он вынул левую ногу из стремени, повалившись всем телом и поморщившись от усилия, с трудом занес ее на седло, облокотился коленкой, крякнул и спустился на руки к казакам и адъютантам, поддерживавшим его.
Он оправился, оглянулся своими сощуренными глазами и, взглянув на князя Андрея, видимо, не узнав его, зашагал своей ныряющей походкой к крыльцу.
– Фю… фю… фю, – просвистал он и опять оглянулся на князя Андрея. Впечатление лица князя Андрея только после нескольких секунд (как это часто бывает у стариков) связалось с воспоминанием о его личности.
– А, здравствуй, князь, здравствуй, голубчик, пойдем… – устало проговорил он, оглядываясь, и тяжело вошел на скрипящее под его тяжестью крыльцо. Он расстегнулся и сел на лавочку, стоявшую на крыльце.
– Ну, что отец?
– Вчера получил известие о его кончине, – коротко сказал князь Андрей.
Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.
– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.
– Что? – в середине изложения Денисова проговорил Кутузов. – Уже готовы?
– Готов, ваша светлость, – сказал генерал. Кутузов покачал головой, как бы говоря: «Как это все успеть одному человеку», и продолжал слушать Денисова.
– Даю честное благородное слово гусского офицег'а, – говорил Денисов, – что я г'азог'ву сообщения Наполеона.
– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.
– Дядя г'одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.
– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.
– Ну садись, садись тут, поговорим, – сказал Кутузов. – Грустно, очень грустно. Но помни, дружок, что я тебе отец, другой отец… – Князь Андрей рассказал Кутузову все, что он знал о кончине своего отца, и о том, что он видел в Лысых Горах, проезжая через них.
– До чего… до чего довели! – проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, очевидно, ясно представив себе, из рассказа князя Андрея, положение, в котором находилась Россия. – Дай срок, дай срок, – прибавил он с злобным выражением лица и, очевидно, не желая продолжать этого волновавшего его разговора, сказал: – Я тебя вызвал, чтоб оставить при себе.
– Благодарю вашу светлость, – отвечал князь Андрей, – но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, – сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. – А главное, – прибавил князь Андрей, – я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко было оставить полк. Ежели я отказываюсь от чести быть при вас, то поверьте…
Умное, доброе и вместе с тем тонко насмешливое выражение светилось на пухлом лице Кутузова. Он перебил Болконского:
– Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице.
– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.
– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.
После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком, и течение этой жизни было так обычно, что трудно было вспомнить о бывших днях патриотического восторга и увлечения, и трудно было верить, что действительно Россия в опасности и что члены Английского клуба суть вместе с тем и сыны отечества, готовые для него на всякую жертву. Одно, что напоминало о бывшем во время пребывания государя в Москве общем восторженно патриотическом настроении, было требование пожертвований людьми и деньгами, которые, как скоро они были сделаны, облеклись в законную, официальную форму и казались неизбежны.
С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность. При приближении опасности всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности, тогда как предвидеть все и спастись от общего хода дела не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор пока оно не наступило, и думать о приятном. В одиночестве человек большею частью отдается первому голосу, в обществе, напротив, – второму. Так было и теперь с жителями Москвы. Давно так не веселились в Москве, как этот год.
Растопчинские афишки с изображением вверху питейного дома, целовальника и московского мещанина Карпушки Чигирина, который, быв в ратниках и выпив лишний крючок на тычке, услыхал, будто Бонапарт хочет идти на Москву, рассердился, разругал скверными словами всех французов, вышел из питейного дома и заговорил под орлом собравшемуся народу, читались и обсуживались наравне с последним буриме Василия Львовича Пушкина.
В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.
– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
