Елизавета Датская (1485—1555)
| Елизавета Датская, Норвежская и Шведская Elisabeth von Dänemark, Norwegen und Schweden | ||
| ||
|---|---|---|
| Предшественник: | Маргарита Саксонская | |
| Преемник: | Магдалена Саксонская | |
| Рождение: | 24 июня 1485 Нюборг, Дания | |
| Смерть: | 10 июня 1555 (69 лет) Берлин | |
| Род: | Ольденбургская династия | |
| Отец: | Иоганн I Датский | |
| Мать: | Кристина Саксонская | |
| Супруг: | Иоахим I Нестор | |
| Дети: | Иоахим II Гектор Aнна Елизаветa Маргарита Иоганн | |
Елизавета Датская, Норвежская и Шведская (нем. Elisabeth von Dänemark, Norwegen und Schweden; 24 июня 1485, Нюборг — 10 июня 1555, Берлин) — принцесса Датская, в замужестве курфюрстина Бранденбурга. Дочь короля Дании, Норвегии и Швеции Иоганна I и его супруги королевы Кристины Саксонской.
10 апреля 1502 года в Штендале Елизавета вышла замуж за курфюрста Бранденбурга Иоахима I. У них родилось пятеро детей. В 1523 году Елизавета заинтересовалась учением Лютера, за что её супруг, ярый противник Реформации, угрожал ей тюрьмой. В 1527 году он тайком приняла причастие и бежала в марте 1528 года в Торгау к своему дяде по материнской линии, курфюрсту Иоганну Саксонскому и проживала при его дворе до 1535 года. Она испытывала жестокую нужду. Положение Елизаветы улучшилось лишь после смерти её супруга в 1535 году, когда её сыновья Иоахим и Иоганн назначили ей приличную ежегодную ренту. После этого она девять лет прожила в замке Лихтенбург близ Преттина, где у неё был небольшой двор. Лишь в 1545 году она вернулась в Бранденбургскую марку и проживала в Шпандау, принимая активное участие в церковном движении.
Потомки
- Иоахим (1505—1571), курфюрст Бранденбурга в 1535—1571 годах;
- Анна (1507—1567), замужем за Альбрехтом VII Мекленбургским;
- Елизавета (1510—1558), замужем за герцогом Эрихом Брауншвейг-Люнебургским
- Маргарита (ок. 1511—1577), замужем за Георгом I Померанским, затем за Иоганном IV Ангальт-Цербстским
- Иоганн (1513—1571), маркграф Бранденбург-Кюстрина в 1536—1571 годах.
Напишите отзыв о статье "Елизавета Датская (1485—1555)"
Литература
- Karl Lohmeyer: Elisabeth, Kurfürstin von Brandenburg. In: Allgemeine Deutsche Biographie (ADB). Band 6, Duncker & Humblot, Leipzig 1877, S. 14 f.
Отрывок, характеризующий Елизавета Датская (1485—1555)
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
