Годунов, Иван Иванович
| Иван Иванович Годунов | |
| Дата смерти | |
|---|---|
| Место смерти | |
| Принадлежность | |
| Звание | |
| Сражения/войны | |
Иван Иванович Годунов (ум. 1610) — стольник (1588), кравчий (1598), окольничий (1603) и полковой воевода, единственный сын боярина и воеводы Ивана Васильевича Годунова (ум. 1602).
Содержание
Биография
В 1588 году Иван Иванович Годунов упоминается в чине стольника. В 1598 году после вечания на царство своего родственника Бориса Годунова Иван Иванович Годунов был пожалован в кравчие. В 1603 году стал окольничим.
В 1604-1605 годах Иван Иванович Годунов участвовал в боях против польско-литовских отрядов Лжедмитрия I. В конце 1604 года И.И. Годунов был назначен первым воеводой сторожевого полка в русской армии, отправенной в Северскую землю против Лжедмитрия. 21 января 1605 года участвовал в битве под Добрыничами, где армия самозванца была разгромлена царскими полками. В апреле 1605 года после смерти царя Бориса Годунова и вступления на царский престол его сына Фёдора Иван Иванович Годунов был назначен первым воеводой передового полка в царской армии под Кромами, осаждёнными царским войском.
7 мая 1605 года большая часть правительственной армии под Кромами перешла на сторону Лжедмитрия. Окольничий Иван Иванович Годунов отказался перейти на сторону самозванца, был арестован и отправлен к Лжедмитрию I в Путивль, где его заключилив тюрьму. Летом того же года после венчания на царство Лжедмитрия I Годуновы и родственные им Сабуровы и Вельяминовы были отправлены в ссылку в Сибирь и Поволжье. Однако окольничий Иван Иванович Годунов был выслан из столицы в своё имение под надзор приставов. От ссылки его спасло родство с Романовыми, он был женат на Ирине, сестре патриарха Филарета Никитича Романова.
В мае 1606 года после гибели Лжедмитрия I Иван Иванович Годунов стал служить новому царю Василию Ивановичу Шуйскому. В 1610 году, попав вместе с женой в плен к Лжедмитрию II в Калуге, был по его приказу сброшен с башни, но остался жив. Тогда его отвезли на середину Оки и кинули в воду, но Иван Годунов ухватился за борт, и сторонник самозванца Михаил Бутурлин отсёк ему руку, после чего окольничий на глазах жены утонул[1].
Семья
Окольничий Иван Иванович Годунов был женат на Ирине Никитичне Романовой (ум. 1633), дочери боярина Никиты Романовича Захарьина-Юрьева и Евдокии Александровны Горбатой-Шуйской, сестре патриарха Филарета Романова. Не оставил после себя потомства.
Напишите отзыв о статье "Годунов, Иван Иванович"
Примечания
- ↑ Рудаков В. Е., Экземплярский А. В. Годуновы, дворянский род // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Литература
- Богуславский В. В. Славянская энциклопедия. Киевская Русь — Московия : в 2 т. — М.: Олма-Пресс, 2005.
Отрывок, характеризующий Годунов, Иван Иванович
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
